Цвет крови - серый - Владимир Брайт

— Во-первых, ты Истинный...

Я не знал, что обозначает это понятие, но, судя по всему, богиня придавала ему огромное значение.

— Во-вторых, ты получишь в свой отряд лучших бойцов, а в-третьих... — она вновь позволила себе тень слабой улыбки, — а в-третьих, мир еще не настолько изменился, чтобы поддержка богини Фасы перестала в нем что-либо значить.

При слове «поддержка» в памяти всплыла неумолимо надвигающаяся пасть чудовищного гольстерра. Огромным усилием воли я сохранил внимательно-вежливое выражение лица, одновременно подумав о том, что лучше бы обошелся собственными силами, без пресловутой поддержки. Но смертным не дано спорить с богами, поэтому эти мысли я предпочел оставить при себе.

— Значит ли это, что я могу сам набрать необходимых мне воинов?

— Частично. Группа должна насчитывать не более двух десятков бойцов, в противном случае ее будет слишком легко обнаружить. Плюс ко всему, кроме тебя должны быть еще чистокровные люди.

— Из тысячи лучников остались только три боеспособных человека, считая меня.

— Этого хватит. Еще вопросы?

— Мне нужен имур по имени Динкс и его телохранитель. Но ни тот, ни другой не присоединятся к экспедиции, пока Динкс не присягнет на верность Хаосу.

— Считай, что они уже в команде. Это все?

— Последняя просьба — относительно моих раненых.

— Файт вернет их в твое селение.

— Спасибо.

Мне казалось, что я забыл спросить еще о чем-то жизненно важном, но, как я ни старался, не мог вспомнить о чем.

— А что делать с Этаном? — после непродолжительных раздумий все же спросил я, несмотря на то что заранее знал ответ.

На какое-то мгновение безупречно красивое лицо омрачила легкая тень, после чего Фаса ответила:

— Убей его, если сможешь.

— Убить, если смогу, — механически повторил я.

— Да!

Мне показалось, что этим последним «да» она убеждала скорее себя, чем меня, но не смертному судить о мыслях и чувствах богов, поэтому я принял ее слова как должное.

— Прощай!

Я встал с кресла, намереваясь откланяться, но не успел. На этот раз не было ни каменного голема, ни какого-либо другого файта, потому что Фасе хватило одного легкого движения руки, чтобы отправить потенциального убийцу туда, откуда он только совсем недавно прибыл, — в глупый и жестокий подлунный мир.

Этот человек должен был уничтожить ее сына, поэтому прощание было коротким. Как бы ни закончилась его миссия — успехом или поражением, — владычица Хаоса не хотела видеть Истинного ни сейчас, ни когда-либо в будущем. Он был всего лишь слепым орудием в могущественных руках, но, даже несмотря на это, она не могла испытывать в его присутствии ничего, кроме плохо скрываемого раздражения. А те раненые, о которых он просил... Ну что ж. Слово богини Хаоса нерушимо — файт доставит их в племя, как они и договорились, но в ее обещании ничего не говорилось о том, что они достигнут места назначения живыми.

Их было двое — пара огромных гольстерров против всего лишь одной маленькой черной кошки, которая только выглядела как домашнее животное, а на самом деле являлась чем-то иным. Впрочем, чем или же кем на самом деле было это странное существо, слуг Фасы не интересовало. На некоторое время они перешли в подчинение Алту — мужу богини, выполняя его приказы. И все, что от них требовалось в данный момент, — найти и уничтожить необычную кошку. Остальное не имело значения.

Лорд Хаоса указал направление поисков, благодаря чему задача охотников заметно упростилась. А если принять во внимание, что гольстерры улавливали любое, даже самое ничтожное проявление магии, становится ясно — у несчастной жертвы не было ни единого шанса скрыться от идущих по ее следу преследователей.

Поле было большим и пустынным. Некогда в этом печальном месте наверняка зеленела листва, а в кронах деревьев резвился бродяга ветер, нашептывающий старые, никому не интересные и давно всеми позабытые тайны. Но сейчас это было голое пепелище — мертвое место, которое обходили стороной не только люди, но и звери. Место, где не было ничего живого, кроме маленькой черной кошки, непонятно какими судьбами оказавшейся на этом безжизненном участке, носящем страшный отпечаток былого пожара.

Они напали неожиданно. Просто вынырнули из подпространства, словно коршуны, пикирующие на ничего не подозревающую добычу, обрушившись всей своей подавляющей мощью на маленького зверька. Один атаковал, второй подстраховывал, следя, чтобы жертва не ускользнула.

Удар огромной лапы должен был уничтожить добычу, расплющив ее в лепешку, но, как ни странно, этого не произошло.

Это был его сон.

Только его — и ничей больше.

Место, куда должен был обрушиться удар монстра, вынырнувшего буквально ниоткуда, неожиданно пропало. Так одним неуловимо быстрым мазком кисти художник закрашивает неудачный участок на полотне. Так Спящий убрал кусок пространства прямо над собой. Там, где только что был воздух, оказалась бездонная черная дыра абсолютной пустоты. Нарисованная лапа по инерции ухнула в нереально черный провал и растворилась в стремительном водовороте сгустившихся красок.

Вложив в этот удар всю силу, гольстерр качнулся вперед, как будто намереваясь нырнуть в черную бездну вслед за исчезнувшей конечностью, но в самый последний момент все же сумел резким рывком переместить центр тяжести и, потеряв равновесие, рухнуть на землю.

Ослепительно брызнул фейерверк ярко-зеленых брызг.

«В этом месте не хватает цвета», — мимоходом отметил про себя Спящий — и раскрасил пепельно-серую палитру выжженного участка земли россыпью ярких цветов.

Потерявший конечность гольстерр не почувствовал боли — только холод. Ледяное дыхание вечного мрака, забравшего у него лапу и сжавшего разум убийственными тисками, заглянуло в самую глубину сознания безжалостного монстра, после чего, взорвавшись вспышкой ядовито-зеленой кислоты, рассыпалось безумными каплями нереального дождя.

«Здесь слишком красиво, чтобы портить пейзаж уродливым калекой», — подумал Спящий, намереваясь полностью стереть уродливого монстра из своего сна.

Но не успел. Посланец Фасы, почувствовав опасность, исчез, переместившись в подпространство.

Откровенно говоря, это было несколько неожиданно.

Ведь нападавший находился в чужом сне. А значит, должен был вести себя здесь в соответствии с правилами, установленными хозяином.

«Попробуем зайти с другой стороны», — отстраненно подумала кошка, падая на спину и одновременно, словно веселый котенок, начиная играть всеми четырьмя лапами с воображаемым клубком, который в конечном итоге должен был сформироваться в небольшой сгусток ментального поля, способный настигнуть противника, где бы он ни был.