Знахарь (СИ) - "Dmitriy Small"

С большим сожалением Знахарь посмотрел на предложенную кровать и выбрал более чистое, по ощущениям, кресло для собственного размещения.

В этом стабе, Глебыч должен будет провести некоторое количество дней, признавать сей факт было неприятно, но дело того стоило. Точного времени первого собрания пока не было, что неудивительно, так как проводить первое заседание абы как не стоило. А организационные вопросы, в мире, где нет интернета, решать значительно сложнее. Благо хоть с местом определились, посему, ему придётся подождать. Подождать некоторых своих коллег, и вести о том, что можно начинать.

— Что-ж, это будет, по крайней мере, интересно… — провожая взглядом рухнувшую после удара об стекло муху, вслух произнёс Знахарь.

Герольд.

С момента побега из горящего стаба прошли сутки. Моцарт пришёл в сознание несколько раньше отмеренного Герольдом срока, что не могло, не радовать. Все же таскать на себе огромного мужика — та ещё затея. Тем более, добраться до транспорта получилось далеко не сразу. Но постепенно, с отдалением от эпицентра, сложности решались сами собой. Герольд даже подумал, что так сказывалось присутствие Моцарта, было в нём что-то, что создавало впечатление благосклонности судьбы…

Машина нашлась всего в паре километров от стаба, причём с приличным количеством горючего, и в целом достойном состоянии. «Дачный внедорожник» Сузуки Витара просто стоял на обочине с открытыми дверями и словно приглашал воспользоваться собой. Моцарт достаточно быстро очухался на заднем сиденье и когда, спустя пару часов неспешной езды, дорога благополучно прервалась, был способен продолжать движение самостоятельно.

Более того, Моцарт, порывов спасать мир, почти не выказывал. Быстро убежденный в том, что все умерли, он лишь грустно мычал что-то себе под нос, то и дело поднимая голову, и с кем-то ожесточенно, но беззвучно дискутируя. Компания этого наивного везунчика, отчего-то не была гнетущей, и Герольд не испытывал привычных порывов остаться в одиночестве. Более того, он и раньше замечал, как сильно изменил его Улей, а сейчас и вовсе сам себя не узнавал. Раньше, он не за что бы не ринулся спасать кого либо, кроме себя самого. А что теперь? Вытащил из пылающего стаба, на себе, совершенно незнакомого человека. Почти год он провёл в Улье. Достаточный ли это срок для таких кардинальных перемен личности? Учитывая случившееся — да. Но найти зерно этих перемен он не мог. Что послужило катализатором изменения приоритетов и привычных паттернов поведения? Куда пропало жгучее желание, движущее им без малого уже десять лет?

Вероятно, этим катализатором был Дар Знахаря. Иных объяснений данному феномену просто нет. Неужели, в той беспроигрышной лотереи Улья, были дополнительные условия. Написанные природой мира, словно мелким шрифтом внизу договора об использовании дара…

Бред.

Или же нет?

— Тут заночуем? — спрашивал грустного иммунного Герольд, указывая на автосалон с китайским автопромом.

— Само то, согласен. Их последние пару лет много прилетает. Коль пригород рядом, раньше непременно придорожные кафешки кидало. А сейчас эти стекляхи, всё чаще… — оценивающе разглядывая предложенное здание, ответил Моцарт.

— Почему само то? — впрочем догадываясь, спросил Гер.

— Не в чести у заражённых. Еды там не бывает, на все здание дай бог один холодильник с подписанными контейнерами. Воняет опять же китайским автопромом, вот не любит его наш мертвяк. — с гордостью за отечественного заражённого, выдал ответ Моцарт.

— Ну коль не любит…

На удивление, при первичном осмотре, здание реально оказалось почти нетронутым. Лишь разбитые стекла с одной стороны, и пустой постамент, явно намекали на то, что кто-то из иммунных предпочитает автомобили из салона. Иных следов мародерки не было. Целая мебель, рабочие места, как будто даже некая чистота наличествовала. Словно пыль и, казалось бы, неизбежная грязь, также были солидарны с патриотическими Заражёнными, и как следствие обходили этот китайский автосалон стороной…

Разместившись на третьем этаже, в кабинете с крупной надписью «Директор», иммунные поделили между собой диваны, и разбив пополам ночь, приготовились ко сну.

Утром, раскурочив какой-то странный кулер, и с трудом добыв из него воду, иммунные привели себя в порядок, подкрепились остатками пайка, который Герольд всегда носил в походном рюкзаке. И пополнив запасы спиртного из коллекции «Директора», направились в сторону стаба. Исходя из тех куцых карт, коими Цепа снабжал подчинённых для операции, Герольд с Моцартом построили примерный маршрут и продолжили неспешный переход. До цели было чуть больше восьми километров. Приличное расстояние для осторожных рейдеров без соответствующего транспорта. И если ранее, автомобилем Гер вынужден был воспользоваться в связи с отключенным от мира Моцартом, то теперь рисковать, не имея специализированный транспорт, не было никакого смысла. Везение, как известно, рано или поздно кончается. Выживать на нём постоянно не выйдет. Голова для этого более стабильный ориентир… Посему прибегли к традиционному способу перемещения. Идёшь тише, пройдёшь дольше. Разговоров во время перехода также не вели. Всё же болтовня — дело не безопасное, да и тем, как таковых не было. Каждый думал о своём.

До стаба добрались лишь на третий день после исхода. Моцарт, очень быстро потерявший интерес к чему-либо кроме алкоголя, наконец смог отдаться этому делу целиком. Вероятно, так он заливал некие собственные душевные терзания. Впрочем, Гер этому был искренне рад, так как ему необходимо было спокойно и без суеты заняться собственным состоянием.

Разросшаяся до размеров широкого шарфа «Татуировка», плотно облегала предплечье, она вновь и вновь напоминала о себе, порождая новые грани ощущений. Боль из тянущей, всё чаще приобретала резкие оттенки, а вскоре, вероятно и вовсе, будет занимать все мысли Герольда.

Ещё будучи в окрестностях стаба, Герольд «почувствовал» изменения. Сложно объяснимая субстанция, похожая на нить, что в ментальном плане тянулась от Цепы к посаженному дару, оборвалась. Не будь у Герольда Дара знахарства, он вряд ли почувствовал бы её, но долгие ночи, проведённые за познанием истинных глубин собственного Дара, позволили найти ментальный клубок. Некий эфемерный паразит, что даже в спящем состоянии мог вносить существенные изменения в привычные токи Силы.

Поистине, Герольду противостоял страшный Дар, который очень умело наловчился использовать его бывший наниматель.

Знахарь пытался найти «ключ», некий подход к посаженному паразиту, но до самой операции в ныне сгоревшем стабе, его успехи были незначительны. Теперь нужно было восполнить упущенное. Тем более что времени совсем не оставалось.

Погружение в собственное ментальное поле давалось тяжело, но потому как, Гер проделывал это уже не в первый раз, результат был достигнут всего на третьей-четвёртой минуте попыток. Смотреть на собственные Дары было сложно, да и не требовалось прямо сейчас. Изначально Гер подумал, что его собственные созвездия слишком яркие, что само собой вызывало дискомфорт. Но после, он всё же пришёл к выводу, что подобная яркость собственных созвездий лишь следствие того, что его Дар как раз задействован прямо сейчас. Грубо говоря, он вглядывался в открытый, искрящий щиток, который забыли обесточить. Проделывать любые манипуляции с собственными Дарами было при таком обстоятельстве очень проблематично. Потому, мысленно повесив табличку «Не влезай убьёт» Герольд скользнул глубже, туда, где находятся энергетические каналы. Именно от них и питался отъевшийся чужеродный навык, будучи в «спящем режиме».

Множество тонких нитей, прилипли к тугим канатам собственных каналов. Они словно крючками присылались к стенкам этих самых канатов. И постоянно питались той энергией, при этом словно размножаясь, и поглощая все большие территории.