Многоярусный мир. Том 2. Сборник фантастических произведений - Филип Фармер

— Мы их обгоним, — решил он и они помчались по дороге. Полицейские стреляли и что-то кричали, но скорость их бега все падала и вскоре они лишь трусили. Полмили, и они встали и наблюдали, как уменьшается убегающая парочка.

Посмеиваясь, Кикаха сделал круг, вернувшись к машине. Он разок оглянулся и увидел, что полицейские сообразили, что их сбили с толку. Они снова побежали, но не слишком быстро. Сперва их руки и ноги усиленно работали, потом стали менее энергичными, а затем оба побрели к ним шагом.

Кикаха открыл дверцу машины, вырвал микрофон, сунул руку под приборную доску и оборвал все провода, соединенные с рацией. К этому моменту его догнала Анана. Ключи от машины все еще торчали в замке, а колеса оказались разрезанными, но не глубоко. Он скомандовал Анане садиться и, сев за руль, повернул ключ. Фараоны прибавили скорость и вновь принялись стрелять, но машина, подпрыгивая и сотрясаясь, укатила от них через поле, все увеличивая скорость. Одна пуля попала в заднее стекло и образовала в нем звездочку, а потом автомобиль выскочил на дорогу и понесся вниз.

После двух миль скрежета и поршнеобразного движения Кикаха решил, что хорошенького понемногу. Он подвел машину к обочине, вылез, бросил ключи от зажигания в траву и они вновь пустились в путь пешком. Они прошли, наверное, ярдов пятьдесят, когда обернулись на шум автобуса. Он был весь разрисован спираля-ми, точками и кругами, квадратами и разноцветными яркими многолучевыми звездами. По переду и бокам автобуса шла надпись ярко-желтыми буквами с оранжевым обводом: КОРОЛЬ ГНОМОВ И ЕГО ТУХЛЫЕ ЯЙЦА. Над названием красно-желтой краской были нарисованы четвертные ноты, нотные строки, миленькие ги-тары и барабаны.

На какой-то миг, глядя на смотревшие сквозь окна лица, ему показалось, что автобус подобрал Лоботрясов Люцифера. И тут тоже преобладали длинные распущенные волосы, усы, бороды у мужчин и длинные прямые волосы и густая косметика — у женщин.

Но иными были лица: они выглядели дикими, но не зверскими или жестокими.

Автобус сбавил скорость, взвизгнув тормозами. Он остановился, дверь распахнулась и высунувшийся из нее юнец с бородой и в огромных очках приглашающе махнул им рукой. Они подбежали к автобусу и подня-лись в него под аккомпанемент дружного смеха и бренчание гитары.

Автобус, за рулем которого сидел юнец, смахивающий на Буффало Билла, рванул вперед. Кикаха осмотрелся, приглядываясь к лицам шести парней и трех девушек. В заднем конце автобуса сидели трое мужчин по-старше и играли в карты на небольшом раскладном столике. Они подняли головы, кивнули и вернулись к игре. Часть автобуса была отгорожена, там, как он выяснил позже, находились туалет, ванная и небольшой гардероб. Гитары, барабаны, саксофон, флейта и арфа хранились на сиденьях или на полках над сиденьями.

Две девушки были одеты в юбки, едва прикрывающие их ягодицы, темно-серые чулки и яркие блузки с оборками. На них было множество разноцветных бус, лица покрывал густой слой косметики: зеленые или се-ребристые веки, накладные ресницы, кольца вокруг глаз, как у панд, и зеленые (!) или бледно-лиловые (!) губы!

Третья девушка вовсе не употребляла косметики. Длинные черные волосы ниспадали ей до плеч, и она была одета в облегающий свитер без рукавов в красно-зеленую полоску с глубоким декольте, джинсы в обтяж-ку и сандалии. Некоторые из парней носили брюки-клеш, самые разнообразные рубашки и все, как один, — длинные волосы.

Король гномов оказался очень высокий туберкулезного вида юнцом с очень кудрявыми волосами, вис-лыми усами и огромными очками, сидевшими на самом кончике его большого носа. В ухе у него торчала серьга. Он представился как Лу Баум.

Кикаха назвался Полом Финнеганом, а Анану назвал Энн Финнеган. Она приходится ему женой, сооб-щил он Бауму, и лишь недавно приехала из Финской Лапландии. Он выдал такие сведения, так как считал, что они вряд ли наткнутся на кого-то, кто говорит на финском языке.

— Из страны Деда Мороза? — переспросил Баум. — Что и говорить, они и впрямь из страны Оз. — Он присвистнул, поцеловал кончики пальцев и выбросил их в сторону Ананы. — Кайфовая, чтоб мне лопнуть! Чересчур! Слушай, кто-нибудь из вас играет на каком-нибудь инструменте? — Он посмотрел на футляр в руке Кикахи.

Кикаха ответил, что нет. Он не собирался сообщать им, что когда-то играл на флейте, но не занимался этим с 1945 года, или что играл на инструменте, похожем на свирель, когда жил с Медвежьим народом на Индейском уровне Многоярусного мира. И не считал, что будет мудро объяснять, что Анана играет на великом множестве инструментов, кое-какие из них походили на земные, а другие — совершенно отличались.

— Я использую этот футляр как чемодан, — объяснил он. — С тех пор, как мы покинули Европу, мы какое-то время находимся в дороге. Только что мы провели месяц в горах, а теперь решили наведаться в Лос-Анджелес. Мы никогда там не были.

— Значит, вам негде остановиться, — сделал вывод Баум. Говорил он с Кикахой, но пялился на Анану; глаза у него блестели, а рука не переставала двигаться, совершая жесты как бы лепившие Анану в воздухе.

— Она умеет петь? — неожиданно спросил он.

— Не по-английски, — ответил Кикаха. Девушка в джинсах встала и сказала Бауму:

— Брось, Лу, с этой цыпочкой у тебя ничего не выйдет. Ее дружок убьет тебя, если ты ее хоть пальцем тронешь. Или она тебя сама убьет. Эта цыпочка, знаешь ли, на такое способна…

Лу, казалось, заколебался. Он подошел очень близко и вгляделся в глаза Кикахи, словно смотрел в микроскоп. Кикаха почувствовал странный, едкий запах его дыхания. Через мгновение ему показалось, что он понял его происхождение. Граждане города Таланак на Индейском уровне, вырезанного из нефритовой горы, курили наркотический табак, придававший их дыханию такой же запах. Кикаха, конечно, не знал, поскольку на Земле он ничего подобного не пробовал, и не имел опыта, но он всегда подозревал, что этот табак был ма-рихуаной и что таланакцы, потомки древних ольмеков Мексики, привезли его с собой, когда прошли через обеспеченные Вольфом врата.

— Ты меня не разыгрываешь? — спросил Лу у девушки, которую звали Му-Му Нансен, оторвавшись от лиственно-зеленых глаз Кикахи.

— В них обоих есть что-то весьма странное, — ответила Му-Му. — Очень привлекательное, очень мужественное и очень пугающее. Чуждое. По-настоящему чуждое.

Кикаха ощутил холодок на затылке. Анана, придвинувшись к нему поближе, прошептала на языке Властелинов:

— Я не знаю, о чем она говорит, но мне это не нравится. У этой девушке есть дар видеть суть вещей, она зундра.

Слово зундра не имело точного или хотя бы приблизительного перевода на английский. Оно означало комбинацию психолога, ясновидящей и ведьмы с толикой безумия.