Речи, изменившие мир. От Сократа до Джобса. 55 важнейших выступлений в истории - В. Апанасик

летнюю кампании, когда новые и небывалые до сих пор еще потоки крови прольются по всей Европе?!

Можете ли вы, господа, держа в руках судьбы своей страны и отвечая за эту кровь, которая прольется, можете ли вы сказать, что вы сделали все, что вы напрягли не только энтузиазм и пафос слов, с этой кафедры, но что вы проявили также и все напряжение политического действия, политической воли? Сумели ли вы, сознавая вашу ответственность, взять на себя личный риск в борьбе с той старой системой, которая губит страну?

Я, господа, говорю не для того, чтобы вступать в прения и в полемику. Я признаю также открыто, – потому что момент слишком ответственный и мы должны говорить только правду, – я признаю, господа, что и мы, представители демократии, не всегда смогли выполнить до конца наш долг, не всегда были на высоте понимания наших исторических задач, которые стояли перед нами. Я не хочу вступать в споры и в партийную борьбу.

Я хочу, господа, чтобы эта наша сессия и эти дни прошли бы при полном сознании величайших страданий и величайшей ответственности, которая скоро падет на нас, на всех, без различия наших политических убеждений.

Я бы хотел, чтобы в этот последний момент перед великими событиями лета мы до конца посмотрели на свое ближайшее будущее и в последний бы раз спросили себя, можем ли мы действительно что-нибудь сделать, чтобы не в Константинополь прийти, чтобы не делить Европу по карте, проектируемой досужим мечтателем, а чтобы спасти народное достояние прошлого, которое попало в наши руки?!

Посмотрим же, господа, с каким багажом, с какими итогами мы приходим на этот исторический суд. Если нам говорят, что у наших врагов все больше и больше падает настроение, что наш враг истощается, наш долг и наша обязанность – сказать, что и мы, Россия, мы истощаемся и настроение наших народных масс падает в бесконечной прогрессии.

Если вы забудете, что сидите в этих стенах Таврического дворца, куда чрезвычайно плохо доходят подлинные звуки жизни, куда боль и страдание народа достигают в отраженном и изломанном свете; если вы вспомните подлинную жизнь, если вы посмотрите на то, что окружало вас две недели назад, когда вы еще хотели ехать сюда, вы поймете, господа, что страна находится уже в хаосе, что мы переживаем небывалую в исторические времена, в жизни нашей Родины смуту, смуту, перед которой время 1613 года кажется детскими сказками!

Вы вспомните, господа, что этот хаос охватил не только политическое сознание, не только распылил власть, не только распылил партийные организации и силу политического сознания масс, но он превратил в хаос экономическую жизнь страны; он разрушил самые основы социальной и экономической жизни государства, он дошел до того, господа, что не так давно из Петербурга одно из министерств, посылая уголь со своим агентом в соседний губернский город, снабдило этот поезд вооруженной стражей для того, чтобы эта стража не допускала, чтобы другая власть по пути конфисковала этот уголь и захватила в свои руки.

Мы дошли уже до первобытного состояния, когда каждый захваченное им количество экономических, элементарных благ отстаивает всеми доступными ему средствами, вступает в смертный бой со своим соседом. Перед нами, господа, та самая картина, которую переживала Франция во время Великой революции. Повторение истории с сенскими продовольственными транспортами, когда продукты, которые высылались в Париж, охранялись также вооруженной силой от нападения провинциальных властей.

Налицо эта картина полного распада, полного развала всей старой конструкции государства, всей той пирамиды, которая венчалась наверху безответственной властью, которая подпиралась снизу потом и кровью неорганизованного и брошенного в рабство народа и которая теперь, перед историческими испытаниями, оказалась ничтожной для того, чтобы защитить (не только строить завоевательные великие планы новых Европ) свое старое государство.

Господа, этот хаос налицо перед вами, и я спрашиваю вас: есть ли у нас сознание и чувство политической ответственности в этот исторический момент подчинить свои личные, классовые, социальные интересы единству, единым интересам государства?! Я вам скажу, этого сознания у вас еще нет.

Но посмотрите, господа, на этот хаос, посмотрите, что делала власть. Нам говорят: «Правительство виновато», правительственные люди, которые, как «тени», приходят и уходят с этих мест. Но поставили ли вы себе вопрос, наконец, во всю ширь и всю глубину: кто же те, кто приводит сюда эти тени?!

Разве отвечают эти марионетки, которые приходят сюда для того, чтобы уйти? Где эта реальная власть, где эти люди, фактически ведущие нас к гибели? Вы нашли их, вы сказали отсюда открыто и прямо: «Не в вас, маленькие людишки, которые свои личные интересы даже в такой исторический момент жизни предпочитаете интересам государства, ответ не в вас, а в ваших хозяевах!» Хозяина нужно найти! Где он, который приводит сюда этих людей?

И если вы вспомните историю власти за эти три года, вы вспомните, господа, как много здесь говорилось о «темных силах»; и эти разговоры о темных силах создали союз юных, наивных мечтателей с политическими авантюристами, и этой темной силы, этого Распутина, не стало.

Что же, мы вступили в новую эпоху русской жизни?

Что же оказалось? В России было «распутинское самодержавие», которое исчезло, а исчезла система? Нет, она целиком осталась, сюда они прислали новых Распутиных, и они будут иметь их бесконечное количество; Распутина сменит Протопопов, Протопопова – Риттих. Но вы, когда говорили о темных силах, вы не вводили в заблуждение, вы не вели народ окольными путями, вы не отводили ответственности тех, кто должен отвечать, на бессильных ничтожных людей, этих людей, которые были послушной игрушкой и погибли, платя своей кровью за чужие грехи?!

«Столыпин, разрушив деревенский мир, уничтожил крестьянскую общину насильственным экспроприаторским путем»

Я, господа, свободно могу говорить по этому вопросу, потому что, вы знаете, я по политическим своим личным убеждениям разделяю мнение партии, которая на своем знамени ставила открыто возможность террора, возможность вооруженной борьбы с отдельными представителями власти, к партии, которая открыто признавала необходимость тиранов убивать. Мы были последователями тех людей… (Я говорю о том, что делал в классические времена гражданин Брут, но вместе с тем отрицаю вот эти способы затемнения человеческого сознания и направления негодования народа по адресу ничтожных и ни в чем не повинных людей.) Так вот, правительство в продолжение трех лет управляло Россией во время войны, и скажите мне: сменялись люди, но система не оставалась ли та же? В начале войны вы говорили о Сухомлинове, говорили о Маклакове и Щегловитове.