Удар молнии - Даниэла Стил

В воскресенье вечером Сэм так и не пришел домой, хотя Алекс думала, что это произойдет. Однако она не беспокоилась — ей было грустно, но она чувствовала, что ее это уже не касается. Он пару раз звонил Аннабел, но Алекс с ним не разговаривала, а сразу протягивала трубку дочери, стараясь не думать о своем муже.

Когда наконец пришел понедельник и Алекс смогла окунуться в водоворот дел и забыть про свои семейные проблемы, это было огромным облегчением.

Отведя Аннабел в садик и оказавшись в офисе, она сразу же почувствовала себя лучше. После долгого перерыва все ее сотрудники выглядели счастливыми и отдохнувшими. Даже Алекс, хотя у нее оказались не самые лучшие выходные.

— Ну, как прошли праздники? — спросил ее Брок, сидя у нее в кабинете. Он замечательно провел время в Коннектикуте со своими друзьями, хотя и получил кучу синяков, играя в футбол.

— Честно? — с осторожной улыбкой сказала Алекс, отвечая на его вопрос. — Отвратительно. По-моему, мы с Сэмом окончательно выяснили, что будущего у нашей семьи нет. Концерт окончен. В День благодарения мне было невероятно плохо, а он страшно рассердился. Мне кажется, это напоминает ему то, как его мать, умирая, утащила за собой в могилу его отца. Правда, он в этом не признается. Он просто приходит в ярость и ведет себя как последнее дерьмо. Так или иначе, мы решили, что отныне каждый из нас живет своей жизнью, находясь под одной крышей. Конечно, это будет нелегко. У меня нет сил спорить на эту тему. Через семь недель, после дня рождения Аннабел, мы собираемся вновь вернуться к этому разговору.

— Звучит это все вполне пристойно.

— Да уж, — вздохнула она. — На самом деле это звучит патетически. Удивительно, как резко могут меняться отношения людей. Я была уверена, что с нами никогда ничего подобного не произойдет, но жизнь, оказывается, полна сюрпризов.

Алекс казалась самой себе усталой и старой женщиной, которая не в силах противостоять своему мужу. Тем не менее в ближайшие две недели она чувствовала себя гораздо лучше, чем прежде. В соответствии с планом своего лечения она сделала перерыв в приеме таблеток, а за две недели до Рождества ей предстояло еще одно внутривенное вливание.

Но после этой процедуры ее состояние опять резко ухудшилось. Болезнь настолько поглотила ее, что она даже не сделала покупок к празднику, поняв, что просто не в состоянии отправиться по магазинам. На ее рабочем столе лежал каталог «Шварца» с ее пометками, но сил на то, чтобы покупать одежду и маленькие подарки для Аннабел, Сэма, ее друзей и сотрудников, у нее не было.

— Как я себя погано чувствую, — призналась она Броку, лежа на кушетке в своем кабинете. Брок уже привык видеть ее в таком положении. Иногда она даже не прерывала своей работы, комментируя и впитывая информацию, которую он ей сообщал.

— Что я могу для тебя сделать? — сочувственно спросил Брок. — Может быть, я пройдусь по магазинам?

— Разве у тебя есть на это время?

Они оба были погребены под лавиной новых дел. Несмотря на то что некоторые из них она передала Мэтту, им с Броком все равно досталось немало трудных случаев.

— Вечером. Магазины открыты допоздна. Дай-ка мне твой список подарков.

Но Алекс не смогла ему ответить. Она рванулась в ванную, сдерживая приступы рвоты. Только через полчаса она оказалась в состоянии продолжить разговор.

На следующей неделе ей провели очередную процедуру, которая только ухудшила ее самочувствие. До Рождества оставалась всего неделя, а она все еще не купила ни одного подарка. Но к этому моменту Лиз и Брок взяли дело в свои руки.

Алекс было настолько плохо, что однажды ей даже пришлось просидеть целый день дома и не ходить на работу. Лиз пришла к ней домой, чтобы забрать список покупок, и очень огорчилась, когда увидела, в каком состоянии Алекс. Несчастная женщина плакала, стоя перед зеркалом в ванной и собирая выпадавшие целыми клочьями волосы. Она встретила Лиз, держа в руках целые рыжие пряди.

— Посмотрите, что со мной происходит, — всхлипывала она. Алекс так пока и не нашла времени, чтобы по совету доктора Уэббер приобрести парик. Целое утро ее рвало, а потом она вдруг обнаружила, что у нее выпадают волосы. — Я не могу этого выдержать, — повторяла Алекс, рыдая в объятиях пытавшейся ее утешить Лиз. — Почему это все со мной случилось? Это несправедливо.

Она плакала, как ребенок, и Лиз была рада тому, что к ней домой пришла она, а не Брок, чье сердце разорвалось бы при виде бедной Алекс.

После того как Алекс выбросила выпавшие пряди в мусорное ведро, Лиз отвела ее в гостиную. Алекс выглядела ужасно.

Лицо стало бледным и одутловатым, глаза покраснели, и вообще в ней что-то изменилось. Все еще оставаясь красивой, она казалась очень больной и чрезвычайно несчастной.

— Вам надо быть сильной, — твердым голосом напомнила ей Лиз, не желая, чтобы Алекс провалилась в пучину жалости к себе.

— Я уже была сильной, — голосом, срывавшимся на крик, ответила она. — И что я в результате получила? Сэм, можно сказать, меня бросил, я его совсем не вижу. Он приходит домой не раньше полуночи или вообще не приходит, он спит в комнате для гостей, как посторонний человек, и я общаюсь с ним только тогда, когда он играет с Аннабел. Мне все время плохо, это ее пугает, а теперь еще эти волосы. Бедный ребенок — ей еще нет четырех лет, а у нее вместо матери какое-то чудовище.

— Прекратите! — к удивлению Алекс, оборвала ее Лиз. — Вы должны быть за многое благодарны, и этот кошмар не будет продолжаться вечно. Еще пять месяцев, и, если вам повезет, все будет позади. И если Сэм так себя повел, значит, к черту Сэма. Вы должны думать о себе и своей дочери. И больше ни о ком. Вы меня поняли?

Алекс кивнула и вытерла нос, удивляясь неожиданной жесткости своей мудрой подруги. Но она прекрасно понимала, о чем говорит Лиз. Она через это прошла. Муж Лиз, не в пример Сэму, поддерживал ее, но все равно это была ее битва, и ничья иная, в чем она и пыталась убедить Алекс.

— Химиотерапия — на редкость неприятная вещь, а удаление груди — вообще ужасно, но вы не должны плевать на себя.

Ваши волосы снова вырастут, а рвота рано или поздно прекратится. Попробуйте заглянуть вперед. Подумайте о том, что вы должны сделать за ближайшие пять месяцев. Сосредоточьтесь на этом, а не на своей болезни, и поставьте перед собой какую-нибудь реальную цель, — сказала Лиз.

— Для начала — чтобы рвота меня больше не мучила.

— Постепенно вы к этому привыкнете. Как бы ужасно это ни звучало, но это так. Даже это вы можете держать под контролем.

— Я знаю. Меня уже перестало удивлять, что я так часто оказываюсь на полу в ванной. Но не волосы. Я знаю, что должна была этого ожидать, но все же надеялась, что все обойдется, — в новом приступе отчаяния добавила она.