Америка против России. Агония финансовой пирамиды ФРС. Рэкет и экспроприации Вашингтонского обкома - Валентин Катасонов

Впрочем, из любой неприятной ситуации имеется выход. Такой выход из ситуации под названием «FATCA» был с самого начала и у России. Напомню, что Вашингтон в рамках схемы двухстороннего межправительственного соглашения предлагает два базовых варианта. Условно их можно назвать «ассимметричным» и «симметричным» вариантами соглашения. Первый предполагает, что иностранное государство берет на себя односторонние обязательства по выполнению условий, диктуемых американским законом FATCA. Второй вариант предполагает, что обе договаривающиеся стороны обязуются предоставлять необходимую другой стороне информацию налогового характера, относящуюся к юридическим и физическим лицам ее государства. При втором варианте иностранное государство и свое лицо сохраняет, и решает свои фискальные проблемы путем выявления своих налоговых уклонистов на территории США.

Подготовка соглашения с США нашим Минфином на протяжении нескольких месяцев велось в условиях полной секретности. Неофициальные источники утверждают, что обсуждались оба варианта. Наконец, в октябре наши СМИ сообщили, что российский Минфин готовит весьма радикальное соглашение, которое даже отличается от «симметричного варианта, предлагаемого Вашингтона. Документ называется межправительственным соглашением об обмене информацией налогового характера. В нем нет вообще упоминания об американском законе FATCA, соглашение выглядит как взаимовыгодное соглашение двух суверенных и равноправных государств. Этому можно бы было бы только радоваться.

Но вот примерно месяц назад (28 ноября) у премьер-министра РФ Д. А. Медведева слушался вопрос о подготовке соглашения. Премьер дал поручение Минфину и ЦБ «ускориться» и подготовить соглашение к 20 января 2014 г. Это нормально. Настораживает другое. Многие СМИ растиражировали следующую информацию: «Медведев впервые публично поддержал соглашение и даже упомянул FATCA, он поручил подготовить проект соглашения "по реализации положений закона США"». Некоторые комментаторы ничего не заметили. По их мнению, мол, это игра словами, суть соглашения не меняется. Боюсь, что это не так. Именно потому, что «наверху» никак не могут договориться, какой вариант выбрать («симметричный» или «ассиметричный»), так долго идет подготовка соглашения. В переводе на понятный язык слова Медведева можно интерпретировать так: готовьте «ассиметричный» вариант.

Кому это выгодно, я думаю и так понятно. Америка для многих наших клептоманов (олигархов и чиновников) была долгое время «страной обетованной». Там скрываются несметные богатства, наворованные за годы так называемых «реформ». Естественно они не декларируются и нигде не учитываются. Впрочем, некоторые оценки имеются. Наиболее известная из них принадлежит «другу» России Збигневу Бжезинскому. Это американский политик, общаясь с нашими учеными по проблеме ПРО, заметил, что «он не видит ни одного случая, в котором Россия могла бы прибегнуть к своему ядерному потенциалу, пока в американских банках лежит 500 млрд, долл., принадлежащих российской элите. — А потом добавил: вы еще разберитесь, чья это элита — ваша или уже наша. Эта элита никак не связывает свою судьбу с судьбой России. У них деньги уже там, дети уже там…».

До упомянутого Д. Медведевым срока завершения подготовки соглашения осталось примерно три недели. Так что скоро мы узнаем, как Россия собирается выстраивать свои отношения с дядей Сэмом в условиях FATCA. Это соглашение будет очень точным индикатором, показывающим, чьей же элитой являются высокопоставленные чиновники нашего правительства.

РАЗДЕЛ 7

Политэкономия заката Америки

Отрицательный процент, или закат «классического» капитализма

Мы сегодня, в начале XXI века, являемся свидетелями многих событий, последствия которых могут иметь глобальные и далеко идущие последствия. Одно из них — начавшееся весной 2013 года обсуждение в Европейском Союзе вопроса о возможном переходе банков к отрицательным процентным ставкам по депозитным счетам. Некоторым этот вопрос может показаться не очень существенным на фоне каких-то других, более ярких и звучных новостей. Но я усматриваю в планах перехода Европы к отрицательным процентам признаки важного «перелома»: то ли развала, то ли плановой перестройки той банковской системы, которая на Западе упорно и продуманно выстраивалась на протяжении нескольких веков.

В начале XXI века в мировой экономике обозначились признаки перепроизводства денежной массы. Признаком перепроизводства любого товара является падение цены на него. То же самое происходит с деньгами: их перепроизводство ведет к понижению кредитных и депозитных процентов. Перепроизводство денег происходило и раньше, но затем в результате кризисов происходило восстановление баланса денежного спроса и предложения. Последний финансовый кризис был глобальным. Это резко усложнило восстановление равновесия. Явная избыточность денег наблюдается уже несколько лет. Для констатации этого заключения не обязательно заниматься сложными макроэкономическими расчетами. Достаточно посмотреть на процентные ставки по активным и пассивным операциям банков. Россию из этого рассмотрения пока исключим (это особый случай). А вот в зоне «золотого миллиарда» ставки центральных банков по операциям рефинансирования и кредитования близки к нулю. У центрального банка Японии ставки по активным операциям уже давно находятся на нулевой отметке. У коммерческих банков они несколько выше нуля. Но они столь незначительны, что гигантских прибылей на кредитных операциях сегодня заработать частным банкам уже нельзя.

Строго говоря, отрицательные процентные ставки как по активным (кредиты), так и пассивным (депозиты) операциям банков случались еще до начала последнего финансового кризиса. Но речь идет о реальных процентных ставках. Последние рассчитываются как номинальные (обозначаемые в договорах) за вычетом обесценения денежных сумм под влиянием инфляции (или изменения валютного курса). Но такие отрицательные проценты — результат конъюнктурных колебаний, вызванные рынком потери. Такие неприятности периодически случались, но не рассматривались в качестве нормы жизни. Банкиры свою депозитно-кредитную политику все-таки всегда выстраивали исходя из положительных номинальных значений процентов и рассчитывая на то, что и реальные проценты также будут положительными. Но в XXI веке произошло то, чего не было ни в XX, ни в XIX вв.: возникли номинальные отрицательные проценты по депозитным операциям.

Наиболее яркий пример отрицательных процентов по активным операциям — ставки рефинансирования центрального банка Японии. Там уже на протяжении нескольких лет Банк Японии раздает деньги коммерческим банкам практически бесплатно (даже с небольшой отрицательной процентной ставкой — 0,25 %). А коммерческие банки выдают кредиты под весьма символический положительный процент. Можно взять в качестве примера банковскую систему США. Там в отдельные годы отрицательными были реальные проценты по кредитным операциям. Кредиты не дают необходимого заработка американским банкстерам. Мне могут возразить: последние данные показывают, что банки США в 2012 г. получили прибыль в размере 141 млрд, долл., и эта радостная новость была распиарена мировыми СМИ. Эта цифра не должна никого вводить в заблуждение. Во-первых, даже самые хилые банки после могучей бюджетной подпитки могут некоторое время показывать доходность. Но затем подпитка кончается, и они вновь впадают в коматозное состояние. Замечу, что в период последнего финансового кризиса из федерального бюджета США в банковскую систему страны было «влито» в общей сложности почти 2 трлн. долл. Скоро эффект этой мощной подпитки закончится. Во-вторых, основная часть доходов американских банков уже давно обеспечивается не за счет кредитных операций, а за счет спекулятивных инвестиций в ценные бумаги.

В ряде стран уже были сделаны попытки возвести отрицательные процентные ставки в ранг официальной политики. Первым это сделал центральный банк Швеции (Риксбанк). Он решил провести эксперимент, установив с июля 2009 года отрицательные процентные ставки по средствам, принимаемым на свои депозиты от коммерческих банков (минус 0,25 %). Мотивировалось это тем, что надо, мол, разворачивать коммерческие банки на кредитование экономики. Наиболее активным сторонником отрицательных ставок в Швеции стал заместитель управляющего Риксбанка Ларе Свенссон, признанный эксперт по теории монетаризма, тесно общающийся с главой американского Федерального резерва Беном Бернанке, с которым они вместе работали в Принстоне. Центральные банки некоторых стран (в частности, Великобритании) заявили, что будут внимательно изучать шведский опыт. Вторым после Риксбанка стал центральный банк Дании, который ввел в июле 2012 года отрицательные ставки по депозитам для сдерживания колебаний курса кроны по отношению к евро. В феврале 2013 года Банк Англии заявил, что рассматривает отрицательные ставки в качестве возможной меры стабилизации экономики.