Тяжело жить, когда ты сорокалетний, а тебя принимают за лоли 4 (СИ) - "Holname"

— Нет, не надо… — пищал Люй Ан, продолжая рыдать и ворочаться. Из-за скорости бега его одежда была частично разорвана. Все его тело болело, а сердце стучалось так быстро, что от этого даже щемило в груди.

Развернувшись и быстро схватив Люй Ана за горло, Арабелла подняла его над землей и вознесла над пропастью. Она совершенно спокойно посмотрела в глаза этого отвратительного мужчины и серьёзно произнесла:

— Твоя ошибка была в том, что ты слишком полагался на других.

— Нет, нет, нет, — в отчаянии щебетал Люй Ан, — я больше так не буду. Я отдам тебе свое место. Забирай…

— Как в плане власти, — продолжила Арабелла, быстро выпуская мужчину из своих рук, — так и в плане собственного развития.

Прозвучал громки крик, а вместе с ним и свист ветра. Даже то, как сильно цеплялся Люй Ан за Арабеллу, не помогло ему удержаться. В то время как женщина, благодаря ауре, была словно неподвижная скала, сам Люй Ан не имел силы даже на то, чтобы повиснуть на ней.

Смотря на то, как падает тело кричавшего испуганного старейшины, Арабелла все хуже различала его очертания. Тело Люй Ана становилось все меньше и меньше на фоне бескрайнего мира.

«Я не чувствую ни капли сожаления. — Женщина развернулась и устало выдохнула. — Как подумаю об учениках, дома которых разрушили вместе с их ценными вещами, так сразу ярость пробирает. Он это заслужил».

20. Большие перемены

В округе было темно. Тихие размеренные шаги, раздававшиеся в этом просторном подземном помещении, разносились эхом. Сильвия, в сопровождении своего дракона, вошла в это место совершенно спокойно. Она чувствовала, как пульсировал камень в ее ладони, и чем больше они углублялись, тем горячее он становился.

— Ониксия, — позвала Сильвия, задумчиво приподнимая ладонь и разворачивая ее, как бы показывая сияющий минерал в своей руке, — какова истинная роль этого ключа?

— У кого ключ, — отвечал Ониксия, — тот может пользоваться вратами Валькирии.

— А если врата уничтожат, ключ попадет?

— Нет, это ведь драгоценный камень.

Посмотрев на Сильвию и на камень в ее руке Ониксия на мгновение замолчал. Образ светловолосой девочки с этим минералом в ладони, ее изучающий заинтересованный взгляд — все это очень напоминало ему королеву Ферезию Фелинче, на которую Сильвия была так сильно похожа.

— Он собирает в себе энергию, — продолжил говорить дракон, немного собравшись с мыслями, — поэтому даже после уничтожения врат он не прекратит собирать ее.

— То есть я смогу как-то этим пользоваться?

— Да, конечно.

Сильвия задумчиво замычала и остановилась. В этот момент они как раз оказались на том самом месте, где еще некоторое время назад Сильвия впервые встретилась с настоящим обликом ее дракона, а также на том месте, где она увидела устрашающую бойню между двумя драконами.

— Ониксия, — снова позвала девочка, — после поедания желтого дракона, насколько ты изменился?

— Я стал сильнее, потому что поглотил всю его энергию. Это и позволяет мне принимать физическую оболочку сейчас.

— Тогда, если ты съешь всех остальных…

— Зачем? — Ониксия задумчиво нахмурился и опустил взгляд.

Сильвия в этот момент не выглядела взволнованной. Более того, она была настолько спокойна, что это даже пугало, учитывая ход ее мыслей.

— Равенство, — уверенно отвечала девочка, смотря куда-то вперед. — Хочу создать равную ситуацию для всех пантеонов, отобрав силу у их владельцев меток.

— Зачем?

Сильвия замолчала. Лишь пару секунд спустя, приподняв голову и повернув ее к лицу своего спутника, она посмотрела в его задумчивые карие глаза и ответила:

— Если пропаду я, у теоретиков снова исчезнет преимущество. К тому же, если пропадет Стелла и ее сила, техникам придется несладко. В лидерах останутся остальные пантеоны, а два наших так и продолжат грызть друг другу глотки для того, чтобы занять хотя бы предпоследнее место.

— Тебе жаль техников?

Сильвия замычала. Будто впервые задумавшись над этим вопросом, она усмехнулась и с толикой иронии ответила:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— То, что в их пантеоне правил дерьмовый старейшина, не значит, что все ученики в нем такие. Эта ситуация очень близка к нашей.

Наступила тишина. Ониксия, посмотрев вперед, туда, где в темноте скрывались магические круги остальных запечатанных драконов, задумался. Было ли ему жаль хотя бы одного из них? Были ли они когда-либо близки? Никогда. Драконы еще до появления академии кое-как уживались на своих территориях. Лишь с помощью Валькирии они пришли ко временному согласию, но при этом так и продолжили недолюбливать друг друга. Мир и согласие для них были будто недостижимы.

— Я понял, — ответил Ониксия хладнокровно. — Если ты этого хочешь, я попытаюсь разобраться с каждым драконом, но не забывай, что это все равно является убийством.

— Я понимаю.

Сильвия улыбнулась. Неосознанно она немного отвела взгляд и мимолетно вспомнила свои слова, не так давно сказанные старейшине техников Айну Лау:

«Злодей — это определённо тот, кто готов пойти на убийство ради достижения собственных целей».

— Тогда, — произнес Ониксия, — ты можешь идти разбираться со вратами, а я попытаюсь сам закончить все здесь. Ты ведь собираешься разрушить наследие Валькирии?

Сильвия кивнула и решительно ответила:

— Шанс на возвращение в мой первоначальный мир мне не нужен. Я слишком привык к этому телу и к этой жизни, чтобы сейчас возвращаться.

Не дожидаясь ответа, девочка уверенно двинулась вперед, прямо в сторону дверей, ведущих ко второму залу. В это же время Ониксия, оставшийся позади, глубоко вздохнул и попытался собраться с мыслями.

Не успел он даже сосредоточиться на своей цели, как неожиданно заметил где-то впереди возникший красный свет. Взволнованно приподняв голову он увидел, что Сильвия, проходившая мимо одного из магических кругов, будто намеренно наступила на него.

— Сильв! — возмущенно вскрикнул Ониксия. — Я же еще не готов!

Сильвия начала зловеще посмеиваться. Оглянувшись через плечо, она игриво подмигнула своему дракону и ответила:

— Вот теперь жахай, сколько влезет. Не скучай.

Фигура красного дракона начала постепенно появляться внутри магического круга. Вместе с этим Ониксия начал быстро обращаться в свою истинную сущность, явно пытаясь измениться раньше, чем появится его противник. Сильвия же, быстро развернувшись, радостно побежала в сторону нужного ей зала.

«Я же думал об этом, — размышлял Сильвестр, продолжая улыбаться. — Правильно ли я поступаю? Стоит ли возвращаться в современный мир? Я ведь до сих пор во многом полагаюсь на прошлого себя. Мои страхи из прошлого никуда не делись, и мне также неприятно вспоминать о прежней жизни».

Тем временем по залу разнесся громкий рев. Драконы, набросившиеся друг на друга, начали издавать такой грохот, от которого трясся весь зал. Сильвия все удивлялась тому, что на поверхности это никак не ощущалось, и, возможно, дело было именно в магии, защищавшей это место, правда все это были лишь догадки.

«Однако сейчас, — продолжал размышлять Сильвестр, — я имею намного больше, чем раньше. Пусть и в этом теле у меня есть некоторые недостатки, здесь находится моя семья, здесь я смог чего-то достичь».

Оказавшись прямо напротив дверей, Сильвия быстро подтолкнула их вперед и решительно вошла в зал. В этом месте было все также, как и в прошлый раз: стеллажи с оружием и драгоценностями по правую и левую руки, длинная дорожка, ведущая вперед и сам портал, напоминавший собой воронку.

«Если так подумать, — размышлял Сильвестр, недоверчиво поглядывая на портал и так и не решаясь войти в зал, — то кроме как в Академии духа, я нигде и не видел порталов. Мы можем перемещаться между островами благодаря им, и, возможно, именно это место стало той точкой, где Ферезия Фелинче начала испытывать создание подобного рода магии».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глубоко вздохнув, Сильвия сделала шаг вперед и наконец-то переступила через порог. Лишь на мгновение оглянувшись, она застала сцену падения красного дракона и молниеносное отрывание его головы Ониксией. Как обычно, подобная сцена выглядела ужасно, и смотреть на нее спокойно Сильвия не могла. Отвернувшись, она подумала: