Зеленый университет: Магия не ошибается. Книга 1 (СИ) - Залата Светлана

И чего она так запаниковала, в самом деле? Ничего же, по сути, не произошло. Просто дурацкое зелье дало дурацкий побочный эффект.

Менталист налил чай, протянул Альбе и повторил просьбу.

— Расскажите, что испугало вас настолько сильно. Это может быть важно.

Альба замялась — сейчас, тут, в кабинете, с чаем в руках, все это мелкое происшествие на алхимии было мелким происшествием на алхимии, не более. Но все же просьбу выполнила, постаравшись сократить всю историю до пары предложений, оставив в стороне свою трусость.

Менталист слушал внимательно. Потом чуть склонил голову.

— Позвольте, я кое-что уточню для себя. Это не больно, и может помочь в вашем дальнейшем обучении — с сонными зельями и внушениями вам еще придется сталкиваться, и не раз.

Альба кивнула. С осторожностью, но все же. До этого магистр вреда не причинял.

— Что нужно сделать?

— Ничего, разве что не мешать. Просто есть техники и плетения, применение которых без согласия того, к кому их применяют, вне экстренной ситуации, является нарушением этики менталиста. Вы читали посвященные ей разделы учебника?

Альба кивнула. Она была почти уверена, что магистр Теор сейчас что-то плел, но не могла уловить подробности.

— Тогда помните, что наша магия не меньше, чем заклятия боевиков и некромантов имеют условия применения. А если учесть что метальные плетения применяются всегда к живым и разумным, то этих условий даже больше. Не двигайтесь, — менталист наклонился вперед и положил одну из ладоней ей на висок, на минуту прикрыв глаза. Потом убрал руку. — Вот, собственно, и все.

Альба не без тревоги покосилась на преподавателя. Она мало что понимала в происходящем, точнее, вообще ничего. Еще скажет, что… Ничего хорошего, в общем.

Магистр тем временем налил ей еще чая.

— Пейте. И как я говорил в прошлый раз — старайтесь меньше переживать из-за ерунды. Я хотел проверить одно свое предположение, и в целом его подтвердил. Вы, как я понимаю, прежде не сталкивались с явлением сонного паралича?

Значит все-таки оно…

— Сама нет. Но читала об этом.

— В общем-то — теперь столкнулись. При сонном параличе, если говорить просто, части мозга, отвечающие за мыслительную деятельность и за управление телом несколько рассинхронизируются, и вы можете осознавать себя, но не можете собой управлять. Крайне неприятное переживание, ведь потеря контроля над собой сама по себе мучительна и ставит в тупик наш разум. Собственно, сонное зелье — не просто так именно зелье, а что-то другое. В вашем мире его нельзя было бы произвести именно в таком виде, потому что при его изготовлении используется магия. Собственно, поэтому его изучают в рамках алхимии, магической дисциплины. В эту жидкость, как и в ее пары, вплетена частица силы, которая, усиливаясь теми ингредиентами, что используются при приготовлении этого состава и делает то, зачем варят настой — усыпляет. Понятно объясняю?

Альба кивнула. Магистр ла Старт говорила в самом начале занятий, что в алхимических составах всегда присутствует сила создавшего их мага. Собственно именно поэтому некоторые ингредиенты обрабатывали заклинанием, некоторые настои кипятили магией, некоторые травы до добавление в зелья брали только руками, а иногда и вовсе вливали свою или чужую кровь в варево.

— В некотором роде сонные зелья — те же внушения, что способны использовать менталисты или целители. И любой разум пытается побороть направленные на него внушения как может. Это называется естественными защитами. Ваши таковы, что разум, насильно отправленный в страну снов, активно ищет выход из нее. Очень активно. Вам удалось побороть внушение на уровне разума инстинктивно, и вы проснулись. Но не телом, этого на одних инстинктах не сделать. И вышло то, что вышло. Разум бодрствует, тело спит. Из-за несоответствия — сильная эмоциональная реакция. Вот, собственно, и вся история. Не думаю, что вам удастся так же легко разбивать любые другие внушения, но все же от любых магических снотворных вам стоит отказаться.

Альба кивнула.

— Сегодня смысла работать с контактом нет, ваш разум достаточно нагрузки выдержал за день. Ментальный восстановитель остался?

— Да.

— Хорошо. Добавите сегодня еще две капли к обычной дозе. Если нет вопросов — то не задерживаю. И все еще жду переписанное эссе.

Альба ругнулась про себя. Она про все и забыла…

— Я напишу. И… — она замялась, понимая, что вопрос есть. — Я могу завтра прийти на это занятие с командами по вламагу? Это вроде как не совсем учеба…

— Учеба. Просто другая, — чуть улыбнулся менталист. — Так что да, разумеется.

— Спасибо. Доброго вечера, — Альба как-то привыкла так говорить после занятий, сама не зная почему. Но магистр Теор вроде не возражал.

— Доброго, — отозвался менталист, возвращаясь взглядом к каким-то лежащим на столе бумагам.

Альба боялась, что будет тяжело уснуть из-за случившегося, но это оказалось не так. Неожиданно легко пришел образ поляны, костра и зверя рядом, и спала она спокойно до самого утра.

**

— И что ты думаешь? — Айвор мрачно смотрела на два пергамента, лежащих на столе. Теор сверлил на оба документа тяжелым взглядом.

— Что мы в довольно глупой ситуации. Со всех сторон.

Менталист покачал головой, еще раз перед мысленным взором пробегая глазами записку, оставленные де Виллем. Да, Антуан был безголовым придурком, но вовремя чуять приближающиеся проблемы он умел. И уходить от них тоже.

Де Кресси раздобыл им адрес. Теор с Айвор побывали там — и нашли только записку, вокруг которой, кстати, даром что звезд с неба не хватавший де Вилль ничего такую защиту натянул, они не меньше чем три минуты вдвоем копались только с первым слоем.

Записка была на коротка, пусть и извел на нее аристократ тонко выделанный дорогущий пергамент:

«Мои преследователям.

Вы опоздали. Я отправляюсь подальше из этой чертовой клоаки, и вам меня никогда не достать. Вы думали, что за деньги можно купить совесть? Ошибаетесь. Я не стану позорить род и участвовать в вашем безумстве, и мне плевать, что считают другие. Это не тот путь, которым должно идти королевство. Какая бы не была цель — мы не должны воевать с детьми, и пусть все проклятия этого мира падут на голову всех, кто это устроил»

— И даже этим Антуан все испортил, — мрачно заметила декан.

Они вдвоем перерыли всю квартиру де Вилля в пригороде Избора. Мелкую, кстати, даже не квартиру, а квартирку. И ничего не нашли. Судя по всему предшественник Теора просто схватил свои вещи и сбежал, причем как минимум две, а то и три семедницы назад.

Теор вопросительно поднял бровь.

— Мог бы и написать нормально, — рыкнула Айвор. — С чем я пойду к ректору? Да даже и де Кресси рассказать не о чем. Да, этот прохвост оказался в чем-то замечен. И в чем? «Война с детьми» звучит, конечно, похоже на то, что нам нужно… А может быть и нет. С таким же успехом речь может идти и каких-то разборках аристократов, в которых замешен кто-то из молодых ребят, и вообще какие-нибудь дела с уличными подростковыми бандами. Ты же не сможешь больше ничего из этого вытащить?

Несмотря на надежду в глазах подруги, Теор только головой покачал.

— Антуан был лентяем и глупцом, но не идиотом. Зацепиться там не за что. Возможно, кто-то из королевских и смог бы, но оснований для их вызова у нас пока нет. Де Вилль — не просто из аристократов, но из одного из Пятидесяти родов, так что потом на нас всех собак спустят, когда узнают о расследовании. А, поверь, узнают.

— Значит, мы примерно на той же части пути. Знаем, что ничего не знаем. Прекрасно.

— Почему же, — Теор чуть склонил голову. — Я все-таки предпочитаю отсекать лишние сущности. А еще ты забываешь о том, что де Вилль сбежал в день, когда похитили адептку Эсте.

— Думаешь, он что-то знал?

— Думаю, это на совпадение мало похоже. И, в любом случае, если это происходит уже больше двух десятка лет, то кто-то что-то знает. Тем более из аристократов.