Окна Александра Освободителя - Алексей Жоров

Президент укоризненно покачал головой.

Диванная история с диктофоном в кабинете украинского лидера, конечно, показательна, но принесенные Кукольниковым бумаги свидетельствовали об утечке большего масштаба. Это, если по-честному, уже не утечка – целый Ниагарский водопад. Протоколы секретных совещаний, распечатки телефонных разговоров, черновики соглашений…

Секретно, совершенно секретно, для служебного пользования…

У каждого государства есть тайны, которые надо тщательно оберегать, и неспособность к этому – симптомы смертельной болезни.

Утечка подобной значимости из собственного аппарата Крутова привела бы к масштабной чистке, увидев результаты которой, небезызвестный господин Берия умер бы от зависти. Случись утечка хотя бы в сотню раз меньшая, и в СБ сменилось бы три четверти персонала, а первые лица потеряли бы и погоны, и головы. А тут все вынесли – и без последствий. Во всяком случае, последние несколько месяцев никаких рокировок в украинских силовых ведомствах аналитики не замечали. Белье наизнанку, все разговоры первых лиц: суперсекретные диалоги между послами, генералами НАТО, брюссельскими чиновниками, сенаторами и украинскими власть предержащими. И видео, если хорошо попросить, есть, наверное…

Это не разведка пишет, это их собственная СБ пишет и тут же материалами торгует. Потому что ежели разговор идет по закрытому каналу, то записать и расшифровать его может лишь тот, кто этот канал обслуживает. Другого шанса нет. Это криптография, реальная защита информации, а не шпионское кино. И для того чтобы «расколоть» разговор, нужны ресурсы и годы. Или, что тоже не исключено, нужен тот, кто сдаст всю систему к хренам собачьим, вместе с кодированием.

– К августу Украина уже в составе Альянса, весной мы имеем базы в Чернигове, в Житомире, Сумах. Время подлета… – продолжал вещать Бидструп.

«А вот это уже лишнее, – подумал Александр Александрович, пробегая глазами очередной текст расшифровки. – Совсем уж лишнее. Грубо. Бесцеремонно. В расчете на слабость, на бесхребетность… Разве я похож на беспозвоночное? Вроде бы совсем не похож! Правду говорят, нет хуже врагов, чем бывшие друзья! Но в целом – партию мы можем „слить“. Значит, расчет неплох. Вернее, не так плох, как могло бы показаться. И Бидструп умница. Молодец. Аналитическую работу проделал колоссальную. Непосвященным кажется, что купили источник – и дело в шляпе. На самом-то деле работа только начинается. Это ж какое количество материала он перелопатил? Трудно и представить, сколько надо прочитать и переварить бумаг, чтобы прийти на встречу с президентом с одной маленькой папочкой! Умница! Профессионал до мозга костей! Возможно, не совсем точен в деталях, но зато лаконичен и убедителен. Все разложено по полочкам с минимумом возможных вариаций в конечном анализе. Сколько, интересно, дадут „головастики“ такому сюжету развития по шкале вероятности? Если даже 50 процентов, то это уже страшно. А если выше? И, главное, в глазах мира (а как бы мы не говорили, что на все нам плевать, но нам все-таки не совсем плевать!) мы кругом виноваты. Мы вынудили соседей на решительные меры, а Европа поддержала, всего лишь поддержала молодую украинскую демократию. В борьбе против тоталитаризма северного соседа».

Крутов недобро усмехнулся.

«Значит, теперь со ставками мы определились. Ставки понятны, и это прекрасно. Когда ясно, что ожидает победителя, появляется настоящий стимул выиграть! Вы правы, господа! У нас тут действительно нарождается тоталитаризм. И иначе нельзя – потому что в этой стране от края до края девять часовых поясов и на большей ее части нет ни железных дорог, ни шоссе. Там, где до соседней деревни три часа вертолетом, любая, даже самая извращенная форма демократии, воспринимается людьми, как слабость власти. Неживший в России никогда не поймет любви к хозяйскому сапогу на горле. Зато тот, кто жил, хорошо знает, что власть всегда оказывается далеко от места, где она нужна именно в этот момент. Всегда далеко. Даже в пределах кольцевой дороги. Если подданные не ощущают себя под давлением власти ежедневно и еженощно – это значит, что для них просто ее нет! А отсутствие централизованной власти никогда не называлось демократией, оно всегда называлось простым словом – бардак! А вот тогда, когда каждый – от олигарха до последнего чукотского бомжа – ежесекундно ощущает дыхание тирана на своем затылке, когда просыпается в холодном поту от понимания, что каждая украденная у хозяина копейка может привести его к стенке, с намазанным зеленкой лбом – вот тогда страна начинает бояться и любить тирана. Потому что в этой стране слова „любить“ и „бояться“ всегда были синонимами. Или даже однокоренными. А ослабь вожжи – и те, кто, сладостно похрюкивая, лизал тебе сапоги, тут же постараются откусить ногу».

– Убедил, – перебил Кукольникова Александр Александрович. – Очень доказательно. Классный анализ. Аннексии не в моде. Договориться миром или не получится, или получится, но с потерей международного авторитета. Экономический ущерб… Впрочем, его мне докладывают ежедневно. Контроль над газотранспортной системой нам недоступен. С базами не все так просто, но тоже вариант возможный. Но базы, как я понимаю, это так – живописные детали. Никаких баз они не поставят в результате, потому что если они поставят базы, то может так случиться что у нас появятся интересы на Кубе и мы снова сдружимся с семьей Кастро.

– Рауль сложный человек, – осторожно заметил Бидструп. – Очень осторожный, очень злопамятный.

– Это хорошо, что он злопамятный, – произнес Крутов, невольно кривя рот. – Пусть тогда вспомнит, что мы не прихлопнули его в конце 90-х. А ведь могли! Это сейчас, когда Фидель на аппаратном дыхании, он чувствует свою свободу, а пока старший брат был при памяти, он и думать не смел о том счастливом моменте, когда плюхнется своим задом в кресло Команданте. Эх, надо было сдать его тогда американцам! Он все еще нюхает?

Кукольников кивнул.

– И это тоже хорошо, – зло заметил Крутов. – Ладно. В базы я не верю. Альянс знает, что я отреагирую адекватно, как и положено Верховному Главнокомандующему великой державы. Обгадятся. Тут дело в том, что им и строить ничего не надо. У них уже все есть. При нынешних настроениях на Украине соседушки сами все сделают, безо всякого вражеского влияния. Если следовать твоей логике, мне самое время падать на спину, дрыгать ножками и просить выгодных условий капитуляции…

– Вы же знаете, Александр Александрович, я не сторонник грязных методов, но считаю, что в драке чистоплюи проигрывают еще до ее начала…

– А я не чистоплюй, – сказал Крутов спокойно и отпил из фарфоровой чашки. – Ты пей, Пал Андреевич, чай хорош, пока горячий! И мед хороший, этого года. Парагвайский.

Бидструп послушно взял со стола чашку, наполнил ее золотистым ароматным напитком (в прохладном воздухе запах чувствовался особенно хорошо) и тоже пригубил.

Оба молчали.

– Хорошо сидим, – заметил президент и устроился поудобнее. – Что у нас есть за пазухой, Паша? Какой кирпич ты там прячешь?

Кукольников замялся. Это была крошечная задержка – на полсекунды, не более, но Крутов видел, что для Бидструпа этот миг показался вечностью.

– Я не могу давать вам советы.

– Ну, положим, совета я у тебя и не спрашивал…

– Вы что любите читать? – спросил Бидструп внезапно.

Президент опешил, но по лицу генерала любой мог прочитать, что Кукольников серьезен, убийственно серьезен и рассчитывает на ответ.

– Как и раньше… Детективы, хорошие боевики, мемуары…

– Мемуаров раньше не было, – сказал Кукольников и быстро моргнул.

– Пожалуй, – согласился президент. – А спрашиваешь ты, собственно, к чему?

– Просто в боевиках и детективах по законам жанра в момент, когда герой загнан в угол и ему некуда деться, на помощь к нему приходит кто-то… Раньше говорили – «бог из машины».

– Это у греков было, – кивнул Крутов. – Знаю. Только вот в жизни такое спасение приходит редко. Я до сорока лет атеистом был, и если честно говорить – до сих пор в душе атеист, так что вполне аргументированно могу заявить, что «бог из машины» – чистая мифология.

– Как знать… Я, Александр Александрович, на оперативной работе так долго, что разное повидал, и сам пару раз, по молодости, выскакивал из переделок с ободранным хвостом и на одном крыле. Так что нет у меня уверенности, что это все бредни и мифология… Без бога там не обошлось.

– То есть мне надо поверить – и все наладится?

– К сожалению, – сказал Бидструп, – гарантий нет, все и сложнее, и проще одновременно… Иногда, чтобы наладилось, надо просто отвернуться. Я в том смысле, – поспешно добавил он, – что в некоторых случаях, особенно когда дело касается вопросов, находящихся в сфере внимания многих заинтересованных лиц, вовремя сделать вид, что тебя ничего не интересует, может оказаться эффективнее борьбы.