Неугасимое пламя - Гейл Линк

Дверь была не заперта, и, осторожно толкнув ее, Фрэнсис увидела, пустую постель, ветерок слабо колыхал ее раздвинутые занавеси. Дверь, ведущая в открытую галерею, была распахнута. Вспыхивающий огонек и аромат дорогой сигары указывали на местонахождение ее сына.

— Мэтью!

Услышав голос матери, он обернулся:

— Я думал, ты уже спишь. Фрэнсис прошла к нему на галерею:

— Я пыталась уснуть, но не смогла. Несколько минут они стояли молча, затем Фрэнсис заметила:

— Я боюсь уснуть, а проснувшись, обнаружить, что все это был только сон.

Мэтью улыбнулся и ласково погладил ее по щеке.

— Это не сон, мама. Ты можешь спокойно лечь в постель и, когда ты проснешься завтра утром, я буду на месте, — заверил он.

— А послезавтра?

Черные брови Мэтью удивленно поднялись.

— О чем это ты?

— О Рэчел.

Мэтью бросил окурок и потушил его ногой. Ухватившись обеими руками за перила, он на-клонился вперед и некоторое время молча вглядывался в темноту.

— С этим покончено, — твердо сказал он.

— Ты уверен?

Пальцы Мэтью крепче впились в перила, голова поникла.

— Она избрала жизнь без меня, и я должен с этим смириться.

— И ты смирился? — Фрэнсис знала своего сына, знала, как глубоко его чувство к Рэчел.

— Да, — Мэтью выпрямился и поднял голову. — У меня нет выбора. Как бы ни хотел я отправиться за ней и привезти ее обратно, ничего из этого не выйдет. Другое дело, если бы она сама пришла ко мне. В этом случае никто и ничто не заставило бы меня расстаться с ней. — Он тяжело вздохнул. — Но она не придет. И я не могу просить ее об этом.

— Это мудрое решение, мой дорогой. Вам обоим судьба дала возможность устроить свою жизнь со второй попытки. Ты не должен тратить лучшие годы в размышлениях «что было бы, если…». — Она зевнула: — А вот теперь я, похоже, все-таки засну.

Мэтью поцеловал мать в щеку.

— Bon soir, мама, — сказал он.

— Спокойной ночи, мой милый, — ответила она и вернулась к себе, оставив его в одиночестве.

Он продолжал задумчиво смотреть в ночь и простоял так еще почти полчаса.

Наконец, совершенно обессиленный, он вернулся к себе в спальню. Немного ранее мать отдала ему вещи, находившиеся прежде в его гарсоньерке, а также разорванные четки, обнаруженные ею у мраморного памятника, и кольцо-печатку, переданное Рэчел капитаном Фрезером вместе с известием о его смерти. Сейчас Мэтью взял это кольцо с ночного столика и, надев на палец, стиснул руку в кулак.

Нет, никогда он не сможет по-настоящему забыть Рэчел.

Никогда.

«Я медлил с письмом к Рэчел, ибо что я мог ей сказать? Рэчел, я хочу тебя? Рэчел, оставь мужа и сына и возвращайся ко мне? Рэчел, я собирался сдержать свое обещание? Рэчел, какого черта ты не подождала еще немного?

В конце концов я сделал единственную возможную в данных обстоятельствах вещь. Я написал ей не то, что хотел, не то, чего жаждала моя душа, а то, чего требовали приличия».

Вернувшись к прежней жизни, Мэтью обнаружил, что лишь очень немногое в ней осталось по-старому. В целом она перевернулась вверх дном. Почти каждая знакомая ему семья потеряла сына, мужа или брата. Погиб и его кузен Ален. Люди, с которыми он пил, охотился, скакал верхом, играл в карты, лежали в могилах. Столько перемен — и какой ценой!

Шли месяцы, и изо дня в день, от зари до зари Мэтью старался отучить себя от горьких размышлений и бесплодных мечтаний. Ему уже удавалось прожить несколько часов, не думая о Рэчел.

Но сегодня она снова царила в его мыслях. Не далее как вчера Рэчел известила его мать о рождении своего второго ребенка. А сегодня из Англии пришла посылка, которую война и связанная с ней блокада южных портов задержали на годы. Эта очередная насмешка судьбы острой болью пронзила его сердце. В посылке находилось кольцо, заказанное им для Рэчел. Розовый бриллиант в золотой оправе. Необыкновенное кольцо для необыкновенной девушки. Он собирался украсить их обручальные кольца одинаковой надписью: «Toujours» — «Всегда».

Мэтью осушил рюмку с виски и сразу налил себе еще. Сегодня вечером его мать организовала званый ужин, в числе приглашенных были несколько молодых девушек. Мэтью прекрасно понимал, какую цель она преследовала, ведь это было не в первый раз. Девушек пригласили специально для него, с тем чтобы он присмотрел себе невесту. Даже его отец время от времени пускался в рассуждения о том, что Мэтью пора подумать о будущем, о продолжении рода Деверо.

Мэтью вспомнил девушек, присутствовавших на ужине, и его передернуло. Одна была несмышленышем, только что снявшим школьную форму, другая — кокеткой, третья — занудой. Ни одну из них и сравнить нельзя было с Рэчел.

Рэчел! Снова и снова Рэчел!

— Мэтью!

— Я здесь, мать!

— Значит, сегодня я не мама, а мать? — спросила Фрэнсис, входя в библиотеку, где нашел убежище ее сын.

— Они ушли?

— Да.

— Хорошо.

— Мэтью, ты должен сделать над собой усилие, иначе ты никогда не найдешь себе жену!

Мэтью холодно взглянул на Фрэнсис:

— А я ее и не ищу.

— Но ведь тебе придется заняться этим.

— Спасибо за заботу, мать, но я могу сам найти себе невесту, когда я захочу.

— И когда же это будет?

Брови Мэтью иронически полезли вверх.

— Я не знал, что это так срочно.

Фрэнсис решила говорить прямо:

— Знаешь, Рэчел не хотела бы, чтобы ты оставался одиноким.

Мэтью отвернулся.

— Ты можешь не слушать меня, но ты не можешь закрыть глаза на правду.

— Какую правду?

— Такую, что Рэчел никогда не будет твоей женой.

— Я знаю, — сухо ответил он, опрокидывая очередную рюмку.

— И бутылка тебе тоже не поможет.

— Я — что, пьян?

— Нет, — ответила Фрэнсис, — ты не пьян. Ты всегда был крепок на выпивку, Мэтью. — Она неодобрительно взглянула на бутылку. — Просто ты, похоже, слишком увлекаешься ею последнее время.

— Ну и что же?

— Это не дело, мой мальчик. — Фрэнсис подошла к нему ближе. — Я уже целую вечность не слышала, как ты смеешься. А ведь у тебя был заразительный, беззаботный смех, я помню. — Она помолчала, будто что-то припоминая. — Жизнь должна идти вперед. Мы с твоим отцом хотим видеть тебя счастливым. Мы мечтаем, чтобы в этом доме снова звучал топот детских ножек. Но этого не произойдет, если ты не попытаешься порвать с прошлым, полюбить вновь. Пусть не так, как ты любил Рэчел. — Фрэнсис положила руку ему на плечо. — Я сама никогда не смогла бы полюбить другого мужчину так, как люблю твоего отца. Я знаю, что такое любовь. Поверь мне.

— Так оставь меня с моей любовью.

— Я бы и оставила, — возразила она, — но не могу видеть, как ты страдаешь.

— Стадо слащавых жеманниц не поможет мне избавиться от страданий.