Врата войны - Роман Буревой

Он взял Ланьера за локоть и повел. Тот механически переставлял ноги. Пока сидел — вроде чувствовал себя сносно. Встал — и перед глазами все поплыло.

— Зачем вы обработали меня нейтралом?

— Я знал, что вы — виндекс. И с вами справиться сложно. Даже более чем. Я решил подстраховаться. — Ланьер пошатнулся. — Да, да, вам плохо, но немного потерпите. Мы на третьем этаже. Лифт не работает. Спустимся по лестнице. — Вязьков суетился, открывал перед Полем двери.

Ланьер шел как робот-кукла. Ноги гнулись, но он почти их не чувствовал, хватался за шаткие перила. Вязьков его поддерживал.

— Скорее! — шептал Вязьков. — Скорее, мой друг. Я, кажется, просчитался...

— Подождите. Зачем так спешить? — Поль присел на ступеньки. — Дайте мне воды. Иначе я сдохну. Ну, что стоите? Воды! Или я заблюю ваш шикарный костюм!

Он приказывал — Вязьков повиновался. Бегом кинулся куда-то. Поль наклонился, поднял с полу продолговатый осколок стекла, похожий на лезвие. Поль спрятал осколок в рукав пиджака. Вязьков вернулся. Протянул пластиковую бутылку. Поль жадно пил, прикидывая, хватит у него сил на то, что он задумал, или нет. Скорее всего, нет. Но рискнуть придется.

Они наконец спустились. Просторный, заросший кустами двор. Вокруг трущобы, дикая поросль тонких березок, нестриженая трава. Запущенный старый район, предназначенный на снос и перезастройку. Здесь нет камер наблюдения, а в старых корпусах ютятся пиявки — люди без коммутативных браслетов и идентификационных номеров. Общество вечного мира им позволяет незаметно ползать, шнырять — до первого проступка.

У ворот стояла старая машина с водородным движком. Видимо, именно она так противно гудела, не желая заводиться. Машина из юности Поля. Надо же! Из драндулета выбрался длинноволосый паренек лет восемнадцати в блестящей куртке. Вслед за субтильным шофером появился охранник, широкоплечий крепыш в серой с желтым форме. На боку у бодигардера — солидная кобура. Но в ней, скорее всего, парализатор.

— Где вы достали этот хлам? — усмехнулся Поль. — Машина старая только на вид, движок модернизированный, и никто ее засечь не может.

— «Белая тьма»?

— Ну да. Но откуда...

Поль вонзил в ногу осколок. Боль мгновенная, острая, вызывающая тошноту. Вполне пригодная для броска. Поль ударил локтем Вязькова и метнулся вперед. Не так, как мог двигаться в Диком мире, но все же достаточно быстро. Для здешних обитателей — почти мгновенно. Доля секунды — и он пересек двор. Охранник, разинув рот, смотрел на него, позабыв, что на поясе у него кобура с парализатором. Одно короткое движение, и осколок вспорол охраннику горло. Это правой рукой. Потом — полоборота. И левой рукой кулаком — шоферу в лицо. Вполсилы. Парнишка упал как подкошенный.

В следующий миг машина покатилась к воротам. Дорога засыпана толстым слоем листвы. Здесь давно никто не ездил. Интересно, надолго хватит этой колымаги?

— Стой! — Вязьков кинулся следом.

Добежал до упавшего шофера. Охранник еще хрипел, умирая.

— Он его убил, убил, — бормотал шофер, глядя на лужу крови, что растекалась вокруг охранника и, судорожно молотя ногами, полз в сторону.

— Не уйдет. Все равно поймаю, — процедил сквозь зубы Вязьков.

— Как же, поймаешь! «Белуха» его намертво прикрыла.

— Не имеет значения. Он наверняка помчался в аэропорт, — отозвался Вязьков. — Там его и возьмем.

Машина уже миновала ворота, когда асфальт содрогнулся. Деревья покачнулись, вихрем полетела листва. Поль обернулся. На месте здания общаги вставал великолепный желто-белый гриб. Гриб поднимался все выше и выше, подтягивая к своей шаровидной клубящейся голове новые и новые дрожащие ножки. А на его фоне кувыркались и парили осколки. Блестящие, разноцветные, они переливались в лучах заходящего осеннего солнца.

Итак, что мы имеем? Старую машину, которую, правда, не засекает ни одна камера. Фальшивый идентификатор на имя Джона Доу. Вместо комбраслета — накладка, телефончик, по которому в этом мире некому звонить. Деньги? Какие-то гроши. Его собственные жетоны (десять тысяч евродоллов) похитители вытащили из кармана. Остался только жетон в нагрудном кармане, тот, что дала ему Алена. Сотня евродоллов. Нет, уже меньше. Три пришлось истратить на такси. Еще два евродолла придется заплатить за стоянку машины. Проклятые деньги — за пятьдесят лет в Диком мире он отвык от них. Спору нет — приходилось и там платить, кому золотом, кому пулей в лоб. Но у Поля и того и другого было в достатке в Диком мире. Теперь в мире изобилия он терпел нужду.

Поль остановил машину на стоянке. В аптечке отыскал баллончики с антисептиком и искусственной кожей. Обработал порез на бедре. В завратном мире он мог создать нужный настрой и без нанесения себе увечий.

Поль не прятался, пока шел в аэропорт. Его должны видеть входящим. Сложнее будет потом, когда будет уходить. Тогда придется перемещаться мгновенно, чтобы камеры наблюдения зафиксировали слабую муть, едва приметную рябь — и только.

Кобуру с «Гариным» эти ребята у него, разумеется, забрали. Ну ничего, Поль успел прихватить с собой парализатор охранника. Оружие так себе. Не смертельное. В случае чего жертву придется добивать голыми руками.

Камеры аэропорта зафиксировали человека в темном костюме, который вошел в зал ожидания. Потом оказался возле касс. Спросил, когда ближайший рейс на Лондон. Но не стал заказывать билет, отошел. Уселся в кресло в зале ожидания. Как он переместился в ближайший коридор — камеры не зафиксировали. Долю секунды назад был в зале ожидания, а теперь вдруг очутился перед дверью с голограммой женского туалета. Дверь была заперта и снаружи висела табличка «closed».

Поль вставил в прорезь замка ноготь. Вместо ногтя у Поля — универсальный электронный ключ, который изготовил ему один умелец, там, за вратами. Дверь отворилась. Табличка снаружи осталась висеть.

Внутри туалетов камер наблюдения не устанавливают. Во всяком случае, так утверждает «хьюман райт вотч». Беглец остановился перед автоматом, торгующим всякой мелочью. Автомат был втиснут между умывальниками и стеной. Можно купить краску для волос, накладные ресницы, контактные линзы, тональный крем для лица, имитирующий тропический загар. Может быть, сменить внешность? Превратиться в женщину? Дешевый маскарад? Глупо.

У него на осуществление плана есть два часа. Через два часа Вязьков поставит аэропорт на уши. Был, разумеется, шанс, что Вязьков погиб во время взрыва, но шанс небольшой.

— Эй, красавчик, гоу сюда, поболтаем, — услышал он девчоночий голос. Низкий, хрипловатый.

Поль повернулся. Дверца крайней кабинки была открыта. На бачке, как на садовой скамейке, сидела девчонка лет шестнадцати в коротенькой курточке из желтого меха, в черных шортах и рыжих колготках. Ноги в тяжелых армейских ботинках она поставила на крышку унитаза. Из холщовой сумки, что висела на плече, торчала бумажная книга. За те дни, что Поль провел на улицах здешнего мира, он видел немало людей, носивших с собой — в сумках или демонстративно, под мышкой, — бумажные книги. Но ни разу не видел, чтобы кто-то такую книгу читал. Скорее всего, это был некий знак, символ принадлежности к определенному кругу.