Два цвета неба - Нина Лукинова

— Хорошая работа, Ларри. — сухо говорит Дрейк ледяным тоном, и отчего-то чувствую на себе его проницательный взгляд. — Ты будешь вознагражден Богами за службу! — мужчина гордо зардевается, широко улыбнувшись, а затем Дрейк делает то, чего я от него меньше всего ожидала, но в тайне надеялась. — Что это там маячит? — с интересом спрашивает он, указывая рукой в сторону.

— Где? Ничего не вижу! — восклицает мужчина, на мгновение, отвернувшись, теряя бдительность, и тут же получает мощный удар по голове рукояткой пистолета, который сжимал за спиной Дрейк. В следующее мгновение он тихо опадает на землю, выпуская из рук оружие.

—Я думал, опоздал! — из сухого голос Дрейка превращается в тревожный. Неожиданно он притягивает меня к себе свободной рукой и жарко целует в губы, настолько крепко, что становится больно. Поцелуй длится не больше пары мгновений, но в нем чувствуется столько страсти, сколько едва поместится в вулкане. Резко оторвавшись от меня, он обеспокоенно спрашивает— Ты в порядке? — на что могу только торопливо кивнуть головой, как болванчик. Затем быстро подбирает пистолет Ларри, крепко хватает меня за руку, и без слов мы бежим прочь от города.

7

Прислонившись лбом практически вплотную к Всевидящему Зеркалу, она внимательно наблюдает за развернувшимся действом с неприкрытым интересом. Волшебное стекло, позволяющее заглянуть за любые границы реальности любого мира Спектра, преодолевая пространство и время— единственное утешение, оставшееся от волшебного мира Фабрики, все, что осталось от прошлой жизни, в которой она была великой и могущественной.

Заточение в тысячу лет никому не пойдет на пользу, даже ей- вечной Богине Севара, родного дома, собранного по крупицам из времени и желаний, в один момент ставшего тюрьмой, по вине собственной ошибки. Пусть, она внешне не изменилась за годы, проведенные в огромном мире, ставшем ненавистной клеткой— Боги не могут стареть или меняться, выбрав однажды один единственный образ- это ничуть не печалит ее. Но вот душа, она давно забыла это слово.

Богиня всегда была довольна своей внешностью, считая ее идеальной. Да и как можно усомниться в себе, когда тысячи лет на тебя взирают с обожанием, тебе поклоняются, тебе строят статуи, в твою честь называют города, ради тебя совершают отчаянные подвиги, тебе приносят жертвы, ищут милосердия и понимания у твоих ног, восхваляют твою красоту и могущество в песнях, тебе приносят клятвы вечной преданности, исполняя их с особым усердием. Когда по одному твоему слову готовы убить или умереть, не задавая вопросов, только потому, что так хочешь ты! Когда можешь дать или отобрать у человека все лишь по своему желанию одним щелчком пальцев, и люди в любом случае будут возносить тебе хвалы.… Как многое раньше она могла сделать, и на кого стала похожа теперь?

Грациозно поднявшись со своего Трона, она медленно подходит к огромному зеркалу, разглядывая собственное отражение холодными безжизненными глазами цвета пасмурного неба. Прекрасна до сих пор- светлые волосы с золотистым отливом обрамляют идеальный овал лица и тонкие черты, немного впалые щеки, отчего глаза и алые губы кажутся еще выразительнее, спадая по груди всегда идеально уложенными прядями. Повернувшись в профиль, она придирчиво оценила идеально-стройную фигуру без капли лишнего жира, но с привлекательными изгибами форм и тонкой талией. Полюбовалась длинными ногами, выставив их напоказ из разреза юбки в пол. И хоть кожа немного бледнее обычного оттенка, она скорее мерцающая тонким неповторимо-золотистым отливом, это не забирает у нее красоты, а наоборот, придает неповторимый шарм и очарование. О да, она прекрасна, и знает это. Всегда была такой с начала новой жизни, такой и останется до самого конца, пока не развалится Вселенная.

Проведя рукой по золотистым волосам, закручивая на тонкий длинный палец идеальную прядь, она вгляделась в глаза, ставшие из цвета пасмурного неба небесно-голубыми. «Всему виной освещение, или настроение…» — устало подумала она, улавливая грустные нотки в собственных мыслях, и отрывая пристальный взгляд от зеркала, возвращаясь на место к прерванному занятию лицезрения неудавшейся казни и дерзкого побега девицы.

— Интересно, какие у нее сейчас глаза? — с довольной улыбкой спрашивает она себя, видя, как девушка падает в костяную яму, с трудом сдерживая крики ужаса, и тут же отвечает на свой вопрос. — Наверное, темно-синие, почти черные, цвета морских глубин… — мечтательно протягивает она, упиваясь ее болью и страхом, но в тоже время, радуясь, что приходящей удалось уйти. Значит, надежда близко, долгожданный шанс уже стучится в дверь, нужно только не упустить, не прозевать. Сейчас все зависит от ее собственного терпения, скопившегося предостаточно за долгую тысячу лет. Теперь нельзя торопиться, нужно аккуратно выждать время и подвести добычу к цели.

Придирчиво осмотрев внешность девушки, она не смогла сдержать тягостного вздоха- слишком худая, слишком бледная, больше напоминающая забитую мышку в норке. Светлые волосы слиплись немытыми патлами, походя на половую тряпку, а под местами рваной одеждой скрываются синяки и ссадины. Но все это поправимо, главное, чтобы она осталась жива, выбравшись из этого Ада, а дальше все пойдет проще, гораздо проще.

Богиня с нескрываемой жаждой наблюдала, как девушка выбирается из ямы, как тяжело и устало дышит на ее краю, как тонкие ручейки слез стекают мокрыми дорожками по запачканным в пыли щекам, и наслаждалась, стараясь впитать каждую ее эмоцию, каждое чувство, увидеть цвет глаз в каждый момент, но темнота не позволяет этого. Как бы ни было могущественно Всевидящее Зеркало, оно не может видеть сквозь тьму. Да это и не важно сейчас, скоро она живьем вглядится в эти чарующие глаза, наполненные чувствами, эмоциями, желаниями, очень скоро…

Но нет, что-то не так! Чертов человечек мешает ей, угрожая допотопным оружием! А эта овца отчаянно пугается, выполняя его глупые приказы, следуя на убой! Мечты Богини рухнули в один миг, превратившись в горстку пепла. Неужели, столько лет ожиданий снова прошли впустую?

Закрыв глаза, она невольно издала отчаянный вздох, полный боли и одиночества. С таким вздохом огонь мечтаний превращается в жалкие искры, гаснущие на ветру при малейшем порыве. Растопырив длинные тонкие пальцы над Всевидящим Зеркалом, она медленно и осторожно проводит над поверхностью стекла. Пальцы зависают в нескольких миллиметрах, не касаясь, а рука движется так нежно и осторожно, что можно подумать, будто они гладят по шерсти опасного монстра.

Несколько мгновений спокойствия перед бурей, а затем очередное затишье на века, как же она боялась этого, как же ненавидела мгновения, когда очередные надежды катятся в тартарары. А сколько их было за эти годы, Богиня не сможет вспомнить, слишком мало пальцев на руках, чтобы загибать каждый раз, когда она вот также закрывала глаза. Нет, случались и исключения, доходящие до намеченной цели, но они не приносили пользы. После них оставалась только пустота и разочарование, образуя новый ледяной слой в душе с каждым разом, превращая ее в безжизненный айсберг. Сколько раз она безуспешно пыталась изменить историю, опираясь на помощь бывших друзей, сколько раз безуспешно вглядывалась в черты приходящих и тех, кто смог избежать страшной кары Невара, любезно подсунутых бывшими друзьями в качестве отмазки, и не находила в них ничего… ничего стоящего.