Во власти страха - Карен Роуз

— Агент Тэтчер? Я преподобный Бреннан из епархии Роли. Вы не могли бы уделить мне несколько минут и поговорить об отце Майке Леоне?

Стивен вздохнул. Он знал, что рано или поздно этот разговор состоится.

— Разумеется, мсье Бреннан. Пройдемте в мой кабинет. — Он даже на часы смотреть не стал. Предположил, что ему удастся обелить имя Майка не раньше обеда. Рыбалке придется подождать.

Воскресенье, 9 октября, 20.25

Безмерно уставший, Стивен вошел в дом, и тут же Хелен, Мэтт и Брэд приложили указательные пальцы к губам и зашикали на него. Все трое стояли у подножия лестницы, и Хелен кивнула наверх.

— Дженна укладывает Ники спать. Тихо.

— Но я не устал, — захныкал наверху Ники, сердце Стивена замерло. Большинство родителей терпеть не могут, когда их дети хнычут, но он еще ни разу после похищения не слышал капризного плача Ники. Его сынишка так долго автоматически подчинялся, что сейчас капризы и нежелание ложиться прозвучали для Стивена ангельской музыкой.

— А я очень устала, — смеялась Дженна. — Ты не дал мне присесть — постоянно снимала с крючка пойманную тобой рыбу.

— Я бы и сам с этим справился, — весело возразил Ники. — В этом я мастер.

— Это ты мне говоришь! Ты уверен, что хочешь спать на жестком полу? Тут не очень-то уютно.

Последовало продолжительное молчание. Стивен переглянулся с Хелен и понял, что они оба надеются на маленькое чудо — вдруг Ники впервые за полгода будет спать в своей собственной кровати?

— Укладывайся, — сказала Дженна, и Стивен наконец-то смог выдохнуть. Рим не за один день строился. Они поедут туда с Ники. Обязательно.

— Можно я тебя укрою? — спросила Дженна.

Повисло молчание, а потом раздался детский голос:

— Ты петь умеешь?

— Я? — Ужас в ее голосе заставил всех улыбнуться. — Ты хочешь, чтобы я тебе спела?

— Не хочешь — не пой. — Стивен подмигнул Хелен, услышав преувеличенно скорбные нотки в голосе Ники.

— Раз так, то и не буду, — ответила Дженна, и Мэтт негромко захихикал. — К тому же, — добавила она, — у меня дома нечасто пели колыбельные. Мой папа знал единственную застольную песню, которую заводил, когда рядом не было мамы, но я подозреваю, что у твоего папы тоже с репертуаром проблемы.

— Да, наверное, — задумчиво согласился Ники. — Но его сейчас нет дома, — весело добавил он, и Стивен подавил смешок.

— Спокойной ночи, Ники, — решительно произнесла Дженна.

— Ты будешь здесь, когда я проснусь? — спросил Ники настолько тихо, что всем пришлось напрячься, чтобы расслышать слова. Стивен пытался проглотить образовавшийся в горле ком.

— Нет, дорогой, мне нужно домой. Завтра у меня уроки. И Жан-Люк соскучился по Джиму. Думаю, мы увидимся через пару дней. А теперь спи.

Дженна появилась на верхней ступеньке лестницы — в старых тренировочных штанах Стивена, босоногая, с мокрыми волосами, заплетенными в косу. Стивен почувствовал, что сердце ухнуло вниз, а она вздрогнула от удивления.

— А я и не знала, что у меня есть слушатели, — произнесла она, понизив голос, когда спустилась вниз. — Я рада, что не стала петь.

— Мы тоже, — усмехнулся Мэтт, она легонько шлепнула его.

— Мэтт, ступай в душ. Ты весь в шоколадном йогурте.

Стивен посмотрел на своего среднего сына, который перестал улыбаться и насупил брови. Джинсы Мэтта до середины икры были покрыты какой-то черной тиной.

— Верно. Мэттью, во что ты встрял?

— Не думаю, что тебе захочется узнать, — ответила Дженна, и теперь настал черед Брэда усмехаться, когда Мэтт, крадучись, поспешил по лестнице. — Не начинай, — одернула она Брэда. — К тому же, насколько я понимаю, тебе нужно еще выучить уроки, чтобы догнать программу. — Она смотрела парню прямо в глаза, бросая молчаливый вызов.

Брэд долгую минуту — все присутствующие затаили дыхание — смотрел Дженне в глаза, потом кивнул.

— Как я понимаю, у нас появилась добрая учительница химии, которая дает частные уроки.

Дженна втянула щеки, размышляя над его ответом.

— Не бесплатно. Стандартная оплата за час занятий.

Брэд пожал плечами.

— Хорошо. Мой отец — мастер расплачиваться.

Дженна тут же решительно покачала головой.

— Нет-нет. Будешь платить из своих карманных денег — или дела не будет.

Глаза Брэда округлились, когда он понял, что она не шутит.

— Пап!

Стивен поднял руки вверх.

— Я не вмешиваюсь в процесс этих переговоров. К тому же я с ней согласен.

— Еще бы! — раздраженно воскликнул Брэд. — У меня нет карманных денег.

Дженна удивленно приподняла брови.

— Тогда тебе лучше поискать работу. — Она посмотрела на Хелен. — Жаркое осталось?

На лице Хелен царило умиротворение.

— Я уже подогрела вам порцию.

Стивен переводил взгляд с одной на другую.

— А почему ты не поужинала с остальными?

— Не думаю, что тебе захочется узнать! — закричал сверху Мэтт.

Дженна засмеялась.

— Правда, не захочется. Скажем так: я надеюсь, что после того, как мы с Ники отмылись, осталось немного горячей воды и для Мэтта.

— Жаль, что я пропустил самое интересное, — с сожалением протянул Стивен.

Дженна похлопала его по плечу.

— Приходи в следующий раз. Когда мы найдем другую яму для рыбалки.

— Брэд, пойдем, — позвала Хелен. — У меня есть для тебя работа, чтобы ты смог заплатить за эти частные уроки.

— Но… — запротестовал было Брэд, однако Хелен взглядом пресекла все возражения. — Ладно, — пробормотал он и последовал за ней, оставляя Стивена с Дженной в относительном уединении.

— Такое впечатление, что у вас сегодня было приключение, — прошептал Стивен и, скользнув руками под ее футболку, коснулся теплой гладкой спины. Жалея, что они уединились не настолько, чтобы он мог коснуться ее теплой крепкой груди.

— Да уж! — Она обвила руками его шею. — А у тебя как дела? Прогресс есть?

Он вспомнил четырехчасовую беседу со священником, подумал о карьере Майка и в очередной раз стал гадать, сможет ли он когда-нибудь возместить ущерб, нанесенный репутации этого выдающегося человека. Думал он и о том, что Виктор Лютц в конце концов засек присутствие на улице неприметных машин, пожаловался мэру, и Стивену пришлось объяснять, что полиция следит за школьными вандалами, потому что мэр не должен был знать, что Руди Лютц — это Уильям Паркер. Вспомнил о том, насколько унизительно, когда тебя отчитывают, как мальчишку, за нецелевое использование административного ресурса. И как, наплевав на приказ, он еще на один день оставил наружное наблюдение.

Он размышлял о последнем шквале вопросов от журналистов, возмущенных неспособностью его команды распутать преступление в короткие сроки. Вспомнил гору бумаг, которую пришлось разбирать, прекрасно понимая, что к утру она станет той же высоты. Есть ли прогресс в деле?

— Нет, не очень-то мы продвинулись.

— Не делай этого, — мягко сказала она.

— Чего — этого?

— Не отмахивайся от меня. Такое чувство, что ты где-то далеко, а меня оставил позади.

Он застыл. Очень похоже на слова Мелиссы, но сказано без всякой злобы. Сегодня. Кто знает, что будет через пять лет? Через десять?

— Это часть моей работы, Джен. Часть моей натуры.

Она молча переваривала сказанное, не отводя глаз. Потом произнесла:

— Хорошо.

— Хорошо? Просто хорошо?

Дженна улыбнулась, и Стивен почувствовал, как медленно ослабляется узел у него внутри.

— Просто хорошо. Мне кажется, что я вообще не пострадаю, если только ты один отмахнешься от меня. — Она встала на цыпочки и нежно поцеловала его в губы. — Но часто отмахиваться не стоит. Иначе придется слишком долго ждать, чтобы вернуть мое расположение.

Своего рода предложение.

— Я это переживу. Если ты согласна.

— Согласна, — прошептала она, находясь в миллиметре от его губ.

«Но как долго?» — хотелось ему спросить. Однако он промолчал. Пока у него не было права задавать такой вопрос. Они знакомы всего две недели. Они никогда не загадывали дальше, чем на следующий день. Так нелегко приблизиться к тому, чтобы произнести слово «любовь».

«Да, ты сказал это, Тэтчер, — напомнил он себе. — Сказал ей, что мог бы в нее влюбиться. Да, сказал. И, скорее всего, уже влюбился, — подумал он. — Скорее всего».

— Стивен, ты выглядишь совершенно измотанным. Иди ужинать и ложись спать.

Ее слова напомнили Стивену, насколько он действительно устал.

— Прости, Дженна. Сегодня из меня плохая компания.

Она нежно прижала руку к его губам.

— Стивен, иди отдыхай. Позвонишь завтра, и поговорим. Сейчас я еду домой.

Домой. В свою квартиру. Его мозги совсем не варят. Пока они не поймают Руди Лютца и его приятелей, он не хочет, чтобы она оставалась на ночь одна.