Оскал Анубиса - Виктор Бурцев

Послышались короткие гудки.

Конечно, на это нечего было возразить. Да и вообще в семье у Енски очень четко была обозначена преемственность поколений. Это было видно с закрытыми глазами. Теперь Гор был глава рода, и он сам должен был позаботиться о своих мертвых.

Ее губы задрожали, она громко всхлипнула и снова расплакалась.

Кошка и собака, задрав мордочки, внимательно на нее смотрели.

Кошка спать отдельно никак не желала. Уснула только тогда, когда оперлась на левое плечо Бетси и сонно замурлыкала.

— Жалко, что она не настоящая Баст, — уже почти засыпая, сказала она. Анубис тогда в темноте только усмехнулся…

Он стоял напротив. Такой маленький, сухой, но жилистый… Словно пучок весны в непроглядной черноте. Даже силился его повнимательнее разглядеть. Жаль, что его уста запечатаны и он не может говорить. Было бы интересно узнать, о чем он думает, глядя на него.

Анубис бросил сверкающий предмет сквозь бездну черноты.

Профессор подхватил маленькую коробочку из черного дерева, отполированную до блеска. ш В глазах немой вопрос.

Бог ухмыльнулся и ответил:

— Привет от Баст…

— Ну что, полосатая? Наелась? — спросила Бетси у Кошки.

Баст некоторое время сыто облизывалась, а потом сосредоточенно стала умываться.

— Ты что? Гостей мне намываешь? — деланно возмутилась девушка.

Кошка определенно ей нравилась. Компанейская дама.

В дверь постучались. Бетси с выражением лица примерно такого содержания: “Ну, я же говорила” громко сказала:

— Входите! Это был Ральф.

— Здравствуй, — сказал он, пряча глаза.

Лицо парня было слегка припухшим, а белки глаз красными. Бетси почувствовала легкую муть раздражения. Ей самой было тошно, хоть на пару с Анубисом вой, а тут еще это.

Это стояло на пороге и мялось, не зная, с чего начать разговор.

Из спальни легко выбежала собака и уставилась на Ральфа, чуть наклонив голову набок. За ним следом выпрыгнула и кошка. Ральф посмотрел на Баст и спросил:

— Откуда у тебя животное? — имея в виду кошку.

— Наследство от профессора, — глядя ему в глаза, ответила девушка.

— Бетси, мне очень жаль… — начал парень, но она его перебила:

— Мне тоже очень жаль, — всем своим видом показывая, что его жалость ей не нужна.

— На самом деле я хотел тебе помочь, ведь это тяжело. Я подумал, что сейчас это самое главное.

— Да, — легко согласилась девушка. — Главное. Было. Вчера. А вчера тебя рядом не было.

—Я…

— Мне не нужно знать ответ. Я не хочу… — устало сказала она.

Все это выглядело очень странно. После того, как Миша и Бумба ввалились к ней в номер в новогоднюю ночь с такими новостями, она не находила себе места.

Оборвала все телефоны в гостинице, звоня шейху через каждые полчаса и требуя от него отчета, так как Хусейн мягко ей намекнул, что сейчас у него в доме женщине не место. Ральф все это время сидел как на иголках, и Бетси показалось, даже вздохнул с облегчением, когда Гурфинкель с Покровским собрались уходить. У него появился разумный предлог ускользнуть из номера. Конечно, такое странное поведение можно было объяснить произошедшей трагедией. Но…

Он не должен был оставлять ее одну. НЕ ДОЛЖЕН.

И теперь девушка почему-то не хотела быть к Ральфу снисходительной. Поэтому несчастный молодой человек топтался у двери, чувствуя, что он здесь не к месту.

— Тогда я пойду… — выдавил он. — В пятницу вечером английская часть экспедиции собирается на поминальный ужин в “Миш-Мэш”. Ты будешь?

— Буду, — сухо.

— Тогда до встречи, — сказал он и, поняв, что Бетси не собирается ему отвечать, скрылся за дверью.

Бетси пристально всматривалась в толпу пассажиров, выискивая взглядом высокую фигуру Гора. Ее мучили странные противоречивые чувства. С одной стороны, она очень хотела увидеть приятеля, словно тот был живым отражением профессора, а с другой — боялась, потому что он будет задавать вопросы, а она — держать ответ, почему не уберегла его отца.

Ситуация изменилась с точность до наоборот. От присущей ей холодной надменности в отношениях с Гором не осталось и следа. Неужели для того, чтобы она изменилась, потребовалась такая огромная жертва, как жизнь Алекса Енски? От этой неожиданной мысли Бетси оглохла и ослепла. Мучаясь от чувства вины, она не заметила, как в зал вошел Гор и направился к ней. . — Здравствуй… — горько.

— Анубис, ты когда-нибудь заглядывал в бездну?

— Смотря в какую, Бетси.

— Так вот, у него в глазах была бездна. Он тоже поменялся. Очень сильно. Наверное, он начал меняться уже давно. Просто я не хотела этого замечать…

Гор молча ждал ответа. А она с надеждой искала в его лице жизнь. Впрочем, что она хотела увидеть — радость встречи? Затаенную любовь? Глупо… Ему тоже тяжело. Даже тяжелее, чем ей. Лицо у него было бледное, губы белые, и держался он как-то отчужденно.

— Здравствуй… — печально. Они обнялись.

— Пойдем, — просто сказала Бетси, — наверное, ты захочешь взять тот же номер?

Гор в ответ кивнул, и они направились к выходу, чтобы поймать такси.

“Надо бы разобраться с взятым в аренду “фордом”, — подумала она.

Разговор по дороге как-то не клеился, да она особенно и не навязывалась. Гору нужно было прийти в себя, осознать, где он.

Возле номера она молча передала парню ключ. В номере стоял полумрак. Находясь здесь в прошлый раз, она не раздвигала шторы, оставив все так, как было при профессоре. Теперь же Гор подошел к окну в гостиной и одним движением распахнул шторы в разные стороны. В комнату мощным потоком ворвалось вечернее солнце. Некоторое время он стоял и смотрел на закат в Луксоре. Вдруг, не оборачиваясь, он сказал:

— Отец говорил, что у него была кошка. Где она сейчас?

— У меня.

— Я бы хотел ее забрать, — сказал он, оборачиваясь.

— Хорошо, — просто согласилась она, хотя кошку отдавать было жалко, уж очень она была милая. — Там и бумаги на нее имеются. Алекс их успел сделать.

Девушка замолчала. При упоминании профессора рассеивалась какая-то иллюзия. Если не думать о том, что его нет, то можно даже поверить в сказку о том, что он отлучился по делам. А Гор приехал, чтобы ему помочь, и выглядит он так, потому что просто устал с дороги. Говоря об Алексе вслух и в прошедшем времени, она возвращалась в каменную реальность.

Вдруг ее прорвало. Она говорила, говорила и говорила. О его последних днях, словах, поступках. Когда она рассказывала о том, как увидела профессора на заднем дворе магазина с несчастным животным в руках, вырванным из лап живодеров, не заметила, как горячие слезы покатились из глаз. Бетси только удивилась, когда Гор усадил ее на софу, подал платок и гладил ее по голове, пока она не успокоилась. Рассказывала о последних событиях на раскопе, о том, как на профессора покушались, о том, как покушались на нее. Зачем-то рассказала о Ральфе, пожаловалась на него.