Мутуалист (Дилогия) - Николай Грубов

Размышляя, таким образом, я вместе с носильщиками незаметно пришел в селение. Сразу же поспешил к Фемиосу, мне было интересно, что за эти дни он смог сделать. Он меня порадовал, привлек местных кузнецов, и они смогли из бронзы сделать два скобеля, молоток и из остатков сломанного меча непонятно как оказавшимся в куче металлома соорудили еще одно долото, оно было более широким, чем мы сделали до этого.

Бригада плотников заканчивали навес над будущей столовой. Я даже удивился, одним топором и убогой ножовкой был сделан стол для приема пищи и стол для кухни. Скамейки соорудили из жердей собранных ранее на берегу моря. Места было мало, я глядя на это убожище под названием столовая, никак не мог представить, каким образом мы сможем накормить за столом на десять человек такую ораву, как все население нашего не маленького поселения. Как-никак, а пропустить триста человек…. – это надо постараться. Получится, что весь день надо будет людей кормить, а я к тому же планировал трех разовое питание. Да…, блин…, горелый… опять я что-то не то придумал, вернее не продумал, как следует. Нет, можно конечно, и без столов со скамейками обойтись, главное чтобы чашка с ложкой была у каждого. А вот это мысль правильная. Необходимо чтобы каждый приходил за едой сюда со своей посудой, а где он будет есть, это не столь уж важно. Самое главное в этой ситуации мне видится момент готовки еды. Видимо мне сразу надо было на это внимание обратить, а не на столах и скамейках. Тем более при таком дефиците этого самого дерева, не говоря уже об инструменте.

Мои армейские привычки здесь явно не покатят. Я-то вспомнил, когда планировал соорудить столовую, что солдатский пищеблок принимал, бывало и по тысяче человек, и все это было вполне реально и нормально. Но это там нормально, в прежней моей жизни, там не были дефицитом стройматериалы, и соорудить столовую на гарнизон в тысячу военнослужащих было делом плевым. Я сам строил такие пищеблоки. А здесь облом. Ну, нет материала, и ничего не поделаешь, а надо, и то и другое. А где взять? Складов госрезерва здесь я что-то не наблюдаю, так что выкручиваться придется своими силами. Может и не нужно делать столы, скамейки, навесы, обойдемся тем, что есть? Пока, во всяком случае, а в дальнейшем будет видно.

Ладно, придется так и сделать. Маме подскажу, пускай объяснит каждому, что приходить надо со своей посудой. А что? Зато мыть не придется каждую чашку, сами вымоют.

– Семес – а вот и мама на горизонте, сейчас она мне шею намылит – здравствуй родной. Ты почему не зашел сразу, я бы тебя накормила, а сейчас ничего не осталось, заложили продукты на следующую порцию. Придется тебе подождать.

– Конечно, подожду, я вот смотрю, ты как-то смогла все тут организовать и кормить людей уже вы начали. Молодцы!

– Плохо все. Вернее одно хорошо, а другое плохо. Варить надо много, а горшки все маленькие, ведь все готовили обычно на семь человек, большие горшки наши гончары не умеют делать, да и печка не годится, маленькая очень. Я раздала обратно чашки и ложки, решила, что так будет лучше, пускай каждый приходит со своей посудой, а мы уж приготовим еду. Но сложно готовить на такую кучу народа. Никто так не делал раньше, даже на материке в трапэзалусах (столовая) столько не готовили за один раз. Надо что-то придумать, эта общая трапеза занимает гораздо больше времени, чем раньше было.

– Мана, ты может и права, но не во всем. Молодец что придумала со своей посудой приходить, ну а с горшками, да и с печкой, что-нибудь придумаю. Не сразу, но постепенно все нормализуется, и горячая пища гарантированно будет у каждого. Дрова, опять-таки, мы сможем экономно расходовать.

– Сын, ты не понимаешь главного. Люди раньше работали за еду, другой платы за труд здесь не существует. После смерти Пилоса все так и осталось, и сейчас так же за еду будут работать. Но ты решил зачем-то все продукты складировать в одном месте и тут естестественно появляется вопрос. Все знали, что часть продуктов идет им за работу, в ихнию хорту. Это был стимул работать для всех нас. А сейчас все в недоумении, все считают, что ты еще хуже, чем Пилос. Тот хоть часть продуктов забирал, как бы в уплату за охрану, за инструмент, за одежду, остальное было в распоряжении людей, а ты и этого не даешь, да еще и отбираешь все, что было у людей накоплено на черный день. Вот и спрашивают себя люди, а надо ли им все это?

– Так я же всех кормлю в столовой.

– Это не заметно и люди считают в порядке вещей, что ты кормишь их за работу, а вот то, что им не будут платить за работу как раньше продуктами, они все восприняли как ухудшение своей и так не сладкой жизни. Поэтому тебе сын надо подумать, и возможно оставить все как было. Или как-то объяснить людям, что сократишь выдачу продуктов.

Я задумался. Такой вроде незначительный вопрос, как мне думалось, а оказывается в наших условиях чуть ли не главным вопросом. Получается, что я принял решение не выдавать им "зарплату", а все забирать себе. Они и не могут думать иначе, они просто не знают, что все можно решить по-другому, и им это естественно показалось еще более худшим положением дел, чем при Пилосе. Теперь надо ждать момента, когда люди начнут кричать типа "за что боролись, где улучшения" ну или что-то подобное. Вот ведь блин, я-то думал, как лучше сделать, а получается, что опять поспешил. Как вариант, вначале надо было не отбирать продукты и посуду, а просто как доппаек за мой счет выдавать в виде горячей пищи раз в день. И это потом вышло бы как норма, постепенно привыкли бы, и не было тех трудностей, что я тут создал со своей неуклюжей попыткой оказать помощь людям.

По всей видимости, меня сподвигло так сделать наш первый опыт, когда мы с тетей кормили всех освобожденных на берегу, тогда мне по душе пришлось, как все получилось, и вот под таким настроем я и решил что тут тоже так получиться. Ан нет, не получается.

И так, что же мы решим? Как выкрутится из ситуации? Наверное, начну по новой. И первое что сделаю – это помогу нашим горшечникам.

Мастера, а самому старшему из мастеров этой хорты было ровно восемнадцать лет, если перевести на Земной цикл времени то ему было бы примерно что-то около двадцати лет, но выглядел он на пятнадцать, настолько худенький и маленький пацанчик стоял сейчас передо мной. Однако спеси у него…, как у настоящего дедка прошедшего огонь и воду, в смысле все знающего и умеющего. Ему удалось за те три года, что он тут находится стать неплохим умельцем месить глину. Мне кажется, что на большее они тут и не способны. Но горшки делали и кружки тоже. На все мои попытки понять, как они достигают подобных успехов, ни он, никто другой из хорты вразумительно не могли ответить. Или они специально косят под не знающих, скрывая, что и как тут происходит и каким образом они выпускают свою продукцию? Не понятно. Правда, тут есть и оправдание их нежелания что-то делать. Самый знающий горшечник погиб при наших завоеваниях свободы, а один отправился с Милхом на побережье как специалист по охоте на Нэт, остались в хорте самые молодые "мастера".

– Значит, не знаешь, говоришь, как делать большой горшок? – Я не стал уточнять дальше, что они умеют, решил, что лучше один раз показать, чем долго-долго объяснять. – Готовая глина под поделки есть? Вот и хорошо. Смотри, что я буду делать.

Я уже заметил, что в помещении вместо стульев используются чурбаки, поэтому выбрав, самый большой, я и стал его готовить. Ножом кое-как смог убрать все заусенцы и зачистить разрушенные края большого пня. Получилось не очень, но для первого раза я думаю, сойдет. Попросил одного из подручных подготовить немного сажи. На недоуменный взгляд старшего я успокаивающе похлопал его по плечу:

– Потом поймешь, зачем надо сажу.

Закончив сглаживать чурбак от шероховатостей, я намазал его сажей и принялся изготавливать из глины колбаски. Готовыми глиняными веревками стал обкладывать болванку, поставив ее предварительно в тенечек на поддон. Я делал все молча, только изредка бросая взгляд на сгрудившихся вокруг "мастеров-горшечников". Я не мог упрекать их в незнании простых вещей в своем ремесле, им никто не показывал, они, вспоминая, как это делали их отцы, старательно пытались все это воспроизвести. Молодцы, считай, дошли до своего уровня сами. Вскоре я полностью закрыл чурбак своими глиняными колбасками. Загладил, и получилась большая емкость, что-то типа кастрюли на двадцать литров. Аккуратно вытащил чурбак, очень боялся, что вся эта экспозиция скукожится, но бог миловал, осталось только просушить, и поставить на обжиг, крышку можно сделать потом уже на готовый котел.

– Сажа здесь нужна, чтобы глина не пристала к дереву. Иначе снять с деревянной заготовки изделие будет сложно, а лучше будет, если снимать с чурбака уже просохшее изделие, но это когда не планируете продолжать наращивать стенки. Когда будете ставить на обжиг, то положить изделие желательно на бок или на дно, чтобы жар проникал и внутрь посуды. Теперь давай глянем на твою печь.