Мыс альбатросов (СИ) - "-Edelweiss-"

Гарри жадно набросился на предложенную еду. За свою жизнь он перепробовал массу тостов и гренок. Некоторые делал сам, потому что чёрствый хлеб, оставленный ему Дурслями на завтрак, нельзя было есть по-другому. Иногда тётка отдавала ему то, что не смог осилить Дадли — само собой, это случалось крайне редко. Гарри доводилось пробовать стряпню Кричера, но его кулинарные способности оставляли желать лучшего: Сириуса он не жаловал, следовательно, его друзей в особняке на Гриммо — тоже.

Джинни — в самом наихудшем смысле — затмила всех. Гарри утешался тем, что кофе без молока оказался убийственно крепким и перебивал все остальные вкусы во рту.

— Ну как?

— Очень даже, — тяжело сглотнув, ответил Гарри, не вдаваясь в подробности.

Джинни просияла. Она села напротив него и затеребила наспех сделанную косу.

Несколько минут они молча сидели на кухне. Гарри, практически не жуя, проглатывал завтрак. Джинни рассеянно смотрела в окно. В призрачном утреннем свете она казалась ему такой хрупкой, беззащитной, тоненькой, как стебелёк. Он вдруг подумал: как она летает? Ей ведь трудно держаться на метле — она же пушинка, а на большой высоте ветер порой бьёт наотмашь.

Поддавшись трепетному чувству в груди, Гарри накрыл ладонью её прохладные пальчики. Джинни бросила на него быстрый взгляд и снова отвернулась, но уголки её губ дёрнулись в намёке на улыбку.

Недосказанность давно висела между ними.

Гарри сжал девичью ладошку сильнее и потянул на себя вокруг стола, чтобы через мгновение Джинни со смехом перебралась на его колени. Он охнул, столкнувшись с ней лбами, но это лишь вызвало новую волну хихиканья. Джинни обвила его плечи руками и подалась навстречу для поцелуя.

Их губы встретились, сначала коснулись робко, а потом всё увереннее, и Гарри выпал из реальности. Он хотел забыться. Не думать… Не думать… Иначе придётся оттолкнуть, и Джинни снова закроется, понурит голову, что цветок под палящим солнцем. Он столько раз её отталкивал — из-за Сириуса, из-за Дамблдора, из-за того, что за его голову назначена награда.

Джинни отстранилась и уткнулась лбом в его плечо.

— Очень мило.

Гарри вздрогнул от того, как злобно прозвучал голос Рона за спиной. Джинни тут же подскочила.

Рон прошагал к раковине, сполоснул стакан под струёй воды и понюхал молоко в кувшине.

— Весь аппетит пропал.

Гарри подозревал, что причина этому была вовсе не в молоке.

— Что это? — угрожающе тихо спросил Рон, уставившись куда-то поверх плеча сестры.

— Ты о чём? — спросила она, нахмурившись.

— Я об этом, чёрт возьми! Кто тебе позволил сменить радиостанцию?

Джинни возвела глаза к потолку.

— Успокойся, Рон, жабы с неба не посыпались из-за получаса музыки. Джордж обещал новый выпуск «Дозора» ближе к вечеру.

— Обычный выпуск, а если будет экстренный? Если что-то случилось с нашими друзьями или родными, пока вы развлекаетесь? Об этом вы, конечно, не задумывались…

Гарри стиснул край столешницы. Не было никаких сил унимать очередное противостояние Уизли.

— Ты прекрасно знаешь, что всё не так! — вспыхнула Джинни.

— Ха, — ядовито протянул Рон. — Я прекрасно знаю, как всё обстоит на самом деле! Ты давно хотела выбраться из-под маминой опеки и быть ближе к Гарри, занять место Гермионы.

— О Мерлин, держи себя в руках. Я не виновата в том, что её здесь нет!

— Нет, не виновата, но и не расстроена. Ты всегда завидовала ей, чувствовала себя лишней в нашей компании. Что я могу сказать? Ты не нужна нам, ты — обуза!

Джинни отпрянула от брата, словно он её ударил.

— Прекрати, Рон, — угрожающе сказал Гарри.

— А что, разве не так? Толку ведь никакого. Она ничего не умеет, не знает, даже колдовать не может вне стен этого дома, её сразу засекут. Одно достижение: засунула язык в рот моего друга.

Звук пощёчины показался Гарри оглушающим.

Прижав руку к щеке, Рон ошарашенно таращился на сестру. Джинни всхлипнула, прикусив палец, сражаясь за крохи душевного спокойствия, но слёзы уже было не остановить.

— А говорят, на правду не обижаются, — произнёс Рон, развернувшись. Он хлопнул дверью с такой силой, что посуда задребезжала в мойке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Джинни уронила голову на стол — на скрещенные руки. Гарри попытался приобнять её за плечи, но та не далась.

— Мы должны с ним что-то сделать, — отрезала она. Её голос прозвучал надтреснуто, на лице появилось страдальческое выражение. — Как можно скорее.

— С Роном?

— С ними обоими, — Джинни тяжело вздохнула, массируя виски. — С Роном, с Риддлом. Я чувствую его, Гарри. Постоянно. Он повсюду. Даже во сне. Он преследует меня, мучает кошмарами и шепчет, шепчет, шепчет… И Рон, я уверена, ощущает что-то похожее, поэтому так мерзко ведёт себя с нами.

Она потёрла ладонь. Гарри подумал, что ей самой стало больно из-за пощёчины.

— Отнесёшь завтрак миссис Бэгшот, когда она проснётся? Я немного устала.

Гарри кивнул, не поднимая глаз от собственных ботинок.

Он вновь поднялся наверх, пройдя мимо лучшего друга, с угрюмым видом засевшего в гостиной, и на обратном пути от комнаты Батильды вытащил из-под подушки скомканную мантию-невидимку.

Каждый раз, накидывая её на плечи, Гарри переставал быть Избранным, спасителем волшебного мира, Мальчиком-Который-Выжил, символом сопротивления, он становился никем и мог идти, куда душе угодно.

Хотя бы на полчаса. Несколько минут свободы. Гарри выскочил за дверь и побежал по тротуару.

На улице, несмотря на солнце, моросил дождик. Там, где водосточная труба была частично оторвана от стены, обещала вырасти лужа. В эту горькую минуту Гарри подумал, что готов простоять под дождём вечность, лишь бы не возвращаться назад.

Он быстро добрался до церкви, по пути заглянув в булочную старого Демпси — добродушного маггла, по утрам выставлявшего для бездомных пакеты с едой.

«Всё лучше, чем воровать продукты быстрого приготовления из супермаркета», — рассудил Гарри, вгрызаясь в бутерброд. Божественно вкусный мясной сок потёк по подбородку.

Мистер Демпси родился в Годриковой Впадине, поэтому давно ничему не удивлялся — даже промелькнувшему и исчезнувшему в воздухе сэндвичу в коричневой обёрточной бумаге. Сначала одному, потом второму.

Пару минут Гарри постоял перед родным домом — вернее, тем, что от него осталось, — за старой, латаной-перелатанной оградой. Дверных створок уже не было, а верхний этаж в левом крыле здания и вовсе обрушился.

Вывеска с пожеланиями победы, маячившая у входа, согревала Гарри сердце, и дышалось на улице куда легче. Кто бы знал, как ему не хотелось идти назад, к друзьям, не имея понятия, как положить конец их общей головной боли. А если не он, то кто ещё за это возьмётся?

Поттер впадал в отчаяние, пытаясь придумать, где ещё можно поискать крестражи.

Когда Гарри вернулся, в гостиной привычно шуршал динамик радиоприёмника. Напряжение явственно ощущалось в доме, ворочалось неуклюжей массой, словно противоестественное живое существо. Джинни с кислым видом листала давнишний журнал о квиддиче, а Рон играл в шахматы. Невозмутимый, как рептилия.

Том Риддл занимался любимым делом — отравлял им всем жизнь.

*

Тяжёлые тучи висели над Годриковой Впадиной который час кряду. Дробь дождевых капель колотила в окна так громко и напористо, что Гарри переживал за стекло и наполовину сгнивший подоконник в предчувствии очередной бессонной ночи. Он даже не разделся, лёг на накрытый пледом диван и уставился в потолок.

Угли в камине едва тлели, и в гостиной стало холодать.

Прижав руку ко лбу, Гарри закрыл глаза и сам не заметил, как провалился в сон.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он двигался в мутной цветущей воде, ботинки и носки промокли насквозь. Было темно, где-то безостановочно капала вода. Знакомое место, знакомые чёрные провалы в стенах. Там, впереди, его уже ждали.

Эхо хлюпающих шагов плескалось под потолком и разносилось по трубам замка.

— Джинни! — позвал Гарри, ускоряясь.

Надо поторопиться! Чудовище утащило Джинни в Тайную комнату. Её скелет останется там навеки.