Однажды в Марчелике (СИ) - Сухов Лео

Как бы ни хотел Дан покарать убийцу Старика, он не спешил, понимая, что спешка в таком деле обязательно приведёт к ошибкам. А ошибки, в свою очередь, приведут к поражению. Пострадает не только Дан, но и его друзья, члены его вадсомада… А этого он допустить не мог, потому что искренне любил всех, кто путешествует вместе с ним.

И пусть при взгляде на Дана нельзя было с уверенностью сказать, умеет ли это хмурое существо любить, он всё-таки не был обделён человеческими чувствами. Однако вряд ли бы признался в этом хоть кому-нибудь. Так или иначе, никем из своих людей Дан попусту рисковать не хотел. Он был уверен, что если сегодня ничего не выйдет, то удобный момент ещё представится.

Отъехав на десяток миль от Грисглада, отряда Ульриха Томази свернул на каменистый пустырь и двинулся в сторону побережья. Их преследователи дождались, когда те скроются из виду зарослях кустарника, и только тогда продолжили свой путь.

– Скорость и меткость, – сказал Дан, доставая пузырьки со специями. – Готовим всё, не пьём сразу. Стреляем, когда всё будет готово.

Старган был практически уверен, что скоро нужный момент настанет.

В десяти милях от города Грисглад, бухта Печальная, 23 декабря 1935 года М.Х.

– Какого дьявола их сюда понесло во время отлива? – пробормотал Ульрих, глядя на баркас, распластавшийся на выступившей из воды песчаной возвышенности.

– Вода отступает, шеф, – заметил один из его подчинённых.

– Вижу… – Ульрих поморщился, поскольку очень не любил, когда ему сообщали очевидное.

Впрочем, Томази не любил и когда ему не сообщали то, что было очевидно другим, но не было очевидно ему самому. В этой лотерее – где ты либо сообщишь очевидное и вызовешь неудовольствие шефа, либо не сообщишь очевидное и всё равно вызовешь неудовольствие шефа – дельтианцы выбирали первый вариант. В этом случае неудовольствие будет меньше.

Бухта была круглой, с узким проходом со стороны моря. Отряд дельтианцев стоял на скальном выступе, который нависал над входом в просторную пещеру. Под этим самым выступом и располагался причал для приёма специй, а дальше шли склады, где специи хранились перед отправкой.

По краю обрыва вниз, к берегу моря, спускалась дорога. Её сделали дельтианцы по приказу Ульриха Томази, а вход замаскировали кустарником. Бухта всегда быстро заполнялась водой и так же быстро мелела.

В неё не заходили рыбаки, потому что для них такая рыбалка могла закончиться печально. А ещё сюда не забредали люди – ни купаться, ни заниматься промыслами. Ведь это тоже могло закончиться печально. Потому бухта и называлась Печальной. Именно так местные жители прозвали её на всех многочисленных наречиях Старого Эдема.

Ульрих махнул рукой и первым направил волла на замаскированную дорогу. Отряд верных бойцов по одному втянулся за ним. Дельтианцы ехали осторожно, готовые в любой момент спрыгнуть с животного. Бывало, воллы от страха высоты могли взбрыкнуть, и тогда лучше было потерять всю поклажу, чем собственную жизнь. Но в этот раз всё обошлось, и дельтианцы спустились без происшествий.

– Привязывайте воллов у причала, а дальше двигаем по отмели к баркасу! – приказал Ульрих. – Пока отлив, постараемся вытащить всё, что эти придурки до нас довезли… И если удастся вытащить хоть одного придурка живым, давайте его ко мне! Я хочу знать, как всё случилось.

Со стороны причала выскочили пятеро дежурных дельтианцев. Они заметили прибытие шефа и спешили засвидетельствовать своё почтение. Возглавлял их опытный касадор по имени Рем Банни. Заметив его, Ульрих приветливо махнул рукой.

– Что тут случилось, Рем? – спросил он, перекрывая криком грохот волн.

– Сами не знаем, шеф! – ответил тот. – Сегодня утром они появились на отливе и попытались проскочить отмель. Но не успели. Мы ждали отлива, чтобы начать спасать груз, но тут вы приехали.

– Бери своих ребят, поможете нам! – сказал Ульрих и добавил тише, чтобы слышал только Рем. – Там должен быть бочонок пыли Эрфы, а ты сам знаешь, как любят это дело наши благодетели. И как не любят, когда мы теряем такие грузы…

– Да, шеф. Будем его искать! – Рем кивнул, показывая, что всё понял.

На самом деле, в этот момент он справедливо подумал, что любой бы расстроился от потери такого бочонка. А неизвестных благодетелей Рем не видел ни разу, и потому всю глубину их недовольства оценить не мог.

– Всё, парни! Двигаем к баркасу! – приказал Ульрих и первым ступил на мокрые камни бывшего морского дна.

Следом двинулись дельтианцы и четыре волла, запряжённые в две телеги, куда собирались положить груз. Воллам требовалась помощь, и потому часть дельтианцев постоянно толкала застревающие повозки. Морское дно, даже если основание под ним скальное – не лучшее место для поездок на колёсах.

Дорогие туфли Ульриха уныло чавкали по илу, который море нанесло на каменное основание чаши, а брюки ниже колена быстро пришли в непотребный вид. Однако всё это главу дельтианцев мало волновало, потому что бочонок Пыли Эрфы стоил дороже всех костюмов мира. Да, совсем небольшой бочонок – раньше в таких возили молотый перец. Но собирать его пришлось почти три года…

Пыль Эрфы – это время. То самое время, которое раньше нельзя было купить. А теперь можно. Вырвать у немощной старости ещё несколько десятков лет. Прожить не вшивые шесть-семь десятков, а больше ста. Ульрих знал, что одному из лордов Народной Аристократии недавно исполнилось сто восемнадцать лет. И эти годы лорд-долгожитель получил из Пыли Эрфы.

Те, кто в своё время проспонсировал общество дельтианцев, тоже ценили эту специю. И ценили значительно дороже Народной Аристократии. Они дарили деньги, оружие, станки… Эти люди помогали Марчелике вставать на ноги, сбрасывая с себя ярмо Старого Эдема. Ну а Ульрих Томази считал, что это вполне достойный обмен…

Он первым подтянулся на фальшборте баркаса и начал было перебрасывать ногу на палубу… Но, едва бросив на неё взгляд, резко передумал и спрыгнул обратно, на оголившееся морское дно.

– Святая Мария Магдалена! – выдохнул он и перекрестился.

– Что там, шеф? – уточнил Рем, ухватившись руками за фальшборт и замерев в последний момент.

– Морским грибом заразились! – ответил Ульрих.

Перед его глазами всё ещё стояла открывшаяся картина: палуба, а на ней несколько окутанных паутиной трупов – с проросшими грибницами по всему телу. И едва шевелящийся матрос, который пытается что-то сказать. Он тоже окутан паутиной, из него начинают расти грибы, но он ещё жив. Ему больно и страшно, а в глазах плещется безысходность.

Всё это Ульриха, впрочем, не сильно трогало. А вот то, что от «запаутиненных» тел и самому заразиться проще простого, было известно давно. А Ульрих заражаться не хотел, потому что лечения от страшного недуга не было. Как только споры гриба попадали в организм человека, сделать уже ничего было нельзя. К счастью, их надо было именно вдохнуть, чтобы они проникли внутрь. А чтобы их вдохнуть, надо было подойти к заражённым очень близко.

– Тащите повязки! – приказал он. – И насосы… Зальём тут все водой, вытащим груз и спалим этот баркас к чертям собачьим!

– Точно! Не хватало тут, в бухте, колонию гриба заполучить!.. – одобрил решение Рем.

Несколько касадоров бросились к пирсу, чтобы вернуться через несколько минут с мокрыми повязками и шлангами. Шланги протянули к ближайшей луже с морской водой и принялись поливать баркас. Натянув повязки, дельтианцы двинулись внутрь. Рядом с пароходиком развели костёр, добывая угли. Каждый ящик, что удавалось достать из трюма, первым делом надо было подержать над углями, чтобы убить споры. Не любили они огня.

Куча из ящиков специй начала расти. Трупы погибшей команды оттащили подальше и сложили кучей. Пара ещё живых заражённых пыталась слабо шевелиться. Нужно было потом принести сюда дрова и сжечь всё, иначе в бухту ещё пару лет будет опасно заходить судам. Ульрих нервничал: заветный бочонок всё никак не обнаруживался. Однако спустя двадцать минут один из дельтианцев радостно сообщил: