Дочь Нефертити - Татьяна Семенова

— Благодарю вас, чужеземцы, за участие в моей судьбе. Джедхор — мой наставник, и мне не хватало его с тех пор, как я покинула Ахет-Атон. То, что он написал о хеттском принце, — ужасно! Сына Суппилулиумы убили, и теперь у меня не осталось надежды… — она тяжело вздохнула. — А то, что они задумали вместе с моей матерью, Нефертити, — она говорила еле слышно, чтобы никто посторонний не мог услышать её слова, — пусть и очень опасно, но единственно правильно. Другого выхода у меня нет. И я счастлива, что есть люди, которые помогут мне и позаботятся о моём будущем и будущем великого правителя Двух Земель.

Саша тихонько шептал, успевая почти синхронно переводить друзьям слова царицы. Аня покосилась на Ивана: «Интересно, он понял, кого имеет в виду Анхесенамон, говоря о будущем правителе?» И невольно поразилась, каким серьезным стало лицо этого неутомимого шутника по любому поводу. В тот момент они все трое прониклись сознанием собственной значимости. Древнейшая история вершилась на их глазах и сегодня, сейчас зависела буквально от каждого слова, произнесенного ими.

— Однако меня очень беспокоит мой сон, — продолжала царица. — Я просто не знаю, что мне делать, как поступить. Но раз боги послали мне вас, великих мудрецов и рассказчиков, надеюсь, вы и поможете мне сделать правильные выводы.

Анхесенамон говорила очень медленно, помня, что Александр должен еще перевести её слова товарищам.

— О, пусть божественная владычица поведает нам свой сон, — заговорил Саша. — И, возможно, мы сумеем разгадать его.

— Этот сон преследует меня каждую ночь. Мне чудится, что я нахожусь в какой-то тёмной пещере. Рядом со мной никого. В пещере холодно и сыро. Неожиданно в глубине появляется свет, такой яркий и тёплый! Я иду и вижу, что там, откуда идёт свет, есть выход. Подхожу ближе, и мне открывается сказочная картина. Неземной красоты дворец с великолепным садом и чистейшим озером. Диковинные птицы порхают с ветки на ветку и поют удивительно звонкими голосами. Благоухание цветов, весёлая музыка, пение, танцы — всё это превращает сад в настоящую сказку. А сам дворец сверкает в лучах солнца так, будто сделан из чистого золота. Дорожка, ведущая к нему, выложена драгоценными камнями, вдоль нее — прекрасные статуи богов в человеческий рост. И кажется, перешагнешь невидимую черту и очутишься в волшебном мире вечного счастья. И я уже делаю этот шаг навстречу вечности, но переступить зыбкую грань никак не могу. Мне мешает невидимый барьер. Я оглядываюсь назад и вижу тёмную пещеру. Не хочу идти обратно, хочу вперед, к сказочному свету, но туда меня не пускают неведомые силы.

И вот, совсем уже отчаявшись, я вдруг чувствую, как кто-то невидимый берёт меня за руку и увлекает в сказочную страну. Барьера больше нет. Я пытаюсь понять, кто этот человек, выведший меня к свету. И тут очертания моего спасителя начинают приобретать форму. Леопардовая шкура на плечах, посох, походка… Я узнаю своего визиря и верховного жреца Аи, однако лица его не вижу. Просто чувствую, что это он. Пытаюсь выдернуть свою руку из его ладоней, но у меня не получается, он крепко держит меня, и все тянет, тянет в блаженное сказочное царство… Но всё-таки мне удаётся вырваться, и я, развернувшись, бегу назад, в тёмную пещеру. Почему-то мне совсем не хочется оставаться в этой сказочной стране вместе с ним… А он и не пытается догнать меня… Очутившись в сырой пещере, я бегу прочь от прекрасного места и обернувшись, вижу, как свет исчезает и проход закрывается. Я в отчаянии пытаюсь найти хоть какой-то выход, но выхода нет. Вдруг земля подо мной начинает дрожать и проваливаться. Я кричу в испуге, но никто не слышит меня…

Анхесенамон перевела дух, взяла со столика золотой бокал и отпила немного воды. Видно было, как тяжело ей говорить, ведь она словно вновь переживала весь этот ужас.

— Я всё-таки продолжу… Когда землетрясение кончилось, я обнаружила, что стою на маленьком островке, а вокруг бездонная глубокая чернота. Я опять начала кричать, звать на помощь, но всё было тщетно. Я села на землю, обхватила колени руками и стала ждать конца. Не прошло и нескольких мгновений, как в пещере что-то зашумело. Это был звук воды. Она полилась со всех сторон, быстро наполняя казавшиеся бездонными пустоты, и вскоре я оказалась на острове, окружённом водою. Вода прибывала, и мой островок становился всё меньше и меньше. Снова я подумала, что пришёл мой конец. Начала молиться богам, просить их о милости. И… боги услышали меня. Они остановили воду. Но как мне выбраться отсюда? Я стала думать…

Вдруг из глубины вод показался огромный змей. Он приближался, и его горящие глаза выражали ненависть и презрение. Пасть его была открыта. Бежать — некуда. Я закрыла глаза руками и приготовилась к смерти. Но змей не проглотил меня, а лишь обвив моё тело кольцом, подхватил и унёс в бездну…

Открыв глаза, я увидела, что лежу на земле. Ярко светит солнце, вокруг один раскалённый песок… и ничего больше. Я встала и пошла. Идти было трудно, ноги глубоко увязали в рыхлом песке. Сначала я еще как-то передвигалась, потом песок стал засасывать всё глубже и глубже. Я оказалась по пояс в нем. Выбраться уже не было сил, песок держал крепко, а я все погружалась и погружалась в него. Опять я стала молиться богам, но боги не слышали меня или не хотели слышать…

Внезапно над моей головой почернело небо. Оно зловеще надвигалось на меня, как будто хотело придавить… И, когда уже чудилось, что оно коснулось моей головы, я почувствовала, как что-то тянет мои ноги вниз. Я не могла ни кричать, ни дышать. Нос и рот были забиты песком. Песок засасывал меня стремительно и беспощадно. В последний раз я взглянула в чёрное небо и поняла, что если не песок убьёт меня, то небо уж точно раздавит, не оставив и следа… Когда я осознала, что умираю, песчаный поток выбросил меня на твёрдую поверхность.

Я снова открыла глаза, отряхнулась и осмотрелась. В кромешной тьме на меня смотрели сотни жёлтых жадных и голодных глаз. Это были свирепые крокодилы. Из каждой отвратительной пасти с острыми зубами капала слюна. Они постепенно брали меня в кольцо, жадно клацая челюстями. Ужас охватил меня. Быть разорванной крокодилами и корчиться в страшных мучениях, чувствуя, как от тебя постепенно отдирают куски мяса, — это жуткая смерть. Я в ужасе закричала и… проснулась… Я всегда просыпаюсь именно на этом месте. Или заставляю себя проснуться… Не знаю, что ожидает меня дальше в моём сне, но выносить эти муки уже не хватает сил. И мне думается, что эти ужасные испытания никогда не закончатся…

Анхесенамон умолкла. Ребята тоже молчали. Сон, о котором рассказала владычица, был действительно не из приятных. Не кошмар, а просто какой-то сериал кошмаров.

— Как бы вы истолковали мой сон? — спросила Анхесенамон после паузы.

Ребята, посовещавшись немного, пришли к единому мнению.

— Этот сон, — сказал Саша, — уж слишком откровенен. Смысл его понятен даже без вмешательства оракулов. Но это и удивило нас больше всего. Обычные сны несут в себе тайный смысл. Сон — всегда таинство. Боги не говорят с людьми так откровенно, они лишь дают знак, но не раскрывают его смысла. А в этом сне, божественная владычица, всё слишком ясно. Визирь Аи предлагает сказочный мир, но только в том случае, если повелительница Двух Земель войдёт туда вместе с ним. Без него этот мир закрыт и владычицу ждут страшные и мучительные испытания, а возможно, и смерть.

— Да, — подтвердила Анхесенамон, — именно такое толкование дал оракул. Но он сказал, что так желают боги, а, значит, я обязана слушаться их для своего же блага. Неужели я должна связать свою жизнь с Аи? Я не хочу этого! И потом… А как же мой ребёнок? Аи погубит его!

И несчастная молодая женщина тихо заплакала.

Ваня в ярости сжал кулаки и проговорил, не сдержавшись, тем более, что царица все равно не понимала его слов:

— Какой же подлый этот Аи! Поражаюсь только, как же ему удалось влезть в сон владычицы? Это очень странно…

— И ещё, — добавила Анхесенамон, подозрительно и одновременно с какой-то надеждой посмотрев на Ивана. — Я была в Большом храме Амона у магического зеркала и сама спрашивала у богов, что значит мой сон. Мне явился мой дед Аменхотеп III, владыка Двух Земель. Он сказал, что если я не исполню желания богов и не выйду замуж за визиря Аи, боги покарают меня… Теперь вы понимаете, сколь глубоки мои сомнения. Как я могу бежать из дворца? Ведь тогда я буду отвергнута богами! А это самое страшное, что может случиться! Нет, пусть будет так, как хотят властители небес. Я не смею ослушаться их.

Саша сочувственно посмотрел на Анхесенамон.

— То, что этот сон навеян не богами, нам уже ясно. Скажу больше: вся история с магическим зеркалом — тоже не более чем хитрая уловка визиря Аи.

— Вы прогневаете богов такими речами! — Анхесенамон испуганно подняла глаза на чужеземцев. В них стоял страх — глубокий, неуправляемый, запредельный.