'Больная. Любовный роман' - Анастасия Котова

опухло от бесконечных рыданий. В ушах шум как из радиоприемника. Так и до рецидива недалеко. Рома капризничал до самого утра. Я пыталась успокоить его, но он кричал еще больше. Мне показалось, что сын все же привязан к своему отцу, и чувствует, когда тому плохо. Хотя как такое возможно? Ему всего лишь полгода. В жизни всякое бывает, конечно. А может быть, мой сын ощущает, как тяжко его матери. Не знаю. Не жизнь, а ад какой-то.

– Галин Сергевна, я не хочу ни о чем думать. Я так решила. А вы бы сами смогли бы жить с предателем? Нет? Вот и я о том же.

– Я понимаю. Мужчины глупы, когда влюблены. Я не защищаю Сережу, ты не подумай. Ладно. Время само все расставит по местам. Не будем торопить события. И все же… если что-то понадобится, обращайся. Я всегда тебе помогу.

Прошло несколько дней.

– О, явился, не запылился, – Аня стояла у окна с чашкой чая и всматривалась во двор: перед домом располагался небольшой кусок огорода, где росли кусты смородины, морковь, лук, фасоль и кое-какие редкие цветы. – Гляди. – Она подозвала меня. – Это уже в который раз? Пятый? Или десятый?

Я подошла поближе и заметила, как Сергей мечется у калитки. Его машина стояла за гаражом, ее не было видно. Уже который день он приезжает к дому моей сестры и подолгу стоит у забора, пытаясь меня высмотреть. Сначала Аня подшучивала над этим, а потом и ее начало это нервировать. Мне пришлось туго из-за невыносимого чувства стыда – мой муж вел себя не как взрослый мужчина, а как подросток в пубертатный период.

– Боится подойти. Знает, что собака укусит.

– Тимоха его просто разорвет.

– Или он его.

– Нашла же ты жениха на свою голову.

– Это да. Только он не жених, он мой муж… пока еще.

– Слушай, ты объясни ему, что нечего тут шляться, – произнесла сестра недовольно. Мы отошли от окна и сели за кухонный стол. – Соседи скоро неправильно меня поймут. Начнут рассказывать, что я нового жениха себе нашла. Оно мне надо?

– Я ему объясняла, что ему нечего тут делать! – воскликнула я. – Он такой наглый… – фыркнула я, вспомнив наши отношения в психбольнице. – Вечно мне в больнице прохода не давал… черт упертый…

– А мне все-таки кажется, что вы познакомились на воле. Ну как мужчина может обратить внимание на пациентку психбольницы?

– Он кемеровский. В Белово, конечно, он бывает иногда, но встретиться мы с ним тут никак не могли, это исключено. Я практически никуда не выходила, а он разъезжает на иномарке. Видела, какая у него машина? Как внедорожник.

– Слушай, Настюх, я все понимаю, но… но не лучше ли тебе переехать к матери? Она сейчас по-прежнему в своей квартире, живет она одна, твоя комната все еще свободна. Ты не подумай, я тебя не выгоняю, но, понимаешь, этот тип скоро начнет ночевать в будке вместе с моей собакой. Оно мне вообще не надо. Да и соседи наверняка уже шушукаются. У меня сегодня выходной, могу помочь тебе с переездом. Сейчас Ваське позвоню, он тебя отвезет.

Я посмотрела в окно еще раз.

– Исчез.

– Он может появиться еще раз. Ему ничего не мешает.

– Тогда поехали. Ты не представляешь, как я соскучилась по маме.

Мы подскочили с мест и отправились в детскую, где хранились мои вещи. Я не успела их распаковать, поэтому сборы не требовали много времени. Рома мирно посапывал в кроватке и закапризничал, стоило мне взять его на руки. Я мигом переодела своего сына, положила его в переноску, и, когда белая “Жигули” остановилась у калитки, просигналив, мы с Аней вышли во двор. Спустились по ступенькам на дорожки из крепких деревяшек и, открыв тяжелый засов, вышли за пределы дома. Аня закинула вещи в багажник, помогла положить переноску в автомобиль и села на водительское сидение.

– Я так соскучилась по маме, ты не представляешь. Я ее больше года не видела. Интересно, как она там?

– Живая еще. Пристегнись. Мы едем.

Машина вырулила из узкого проулка на дорогу и, поддав газу, отправилась на другой конец поселка, минуя заброшенный парк, кафе, парочку жилых зданий и огромное заросшее травой поле. Мимо нас проехал автобус, громко просигналив. Водитель, не отпуская руль, поздоровался с ним и зарулил на район Тухачевского, плотно застроенного пятиэтажными домами.

Мы остановились у самого последнего, во дворе которого, на лавочках, сидели бабушки.

– Сиди здесь. Я тебя позову.

Аня вышла из машины. Я проводила ее пристальным взглядом: она подошла к домофону и, приложив чип, резким движением открыла тяжелую дверь, а после скрылась в подъезде. Соседки на лавочке шушукались между собой, бросая на автомобиль любопытные взгляды. Василий закурил и, откинувшись на спинку сидения, хранил молчание. Мне было сложно усидеть на месте, но я старательно держала себя в руках. Я понимала, что Сергей знает адрес моей матери и может с минуты на минуту нагрянуть сюда. Я мотала головой из стороны в сторону, нетерпеливо ожидая возвращение сестры.

Аня вышла из подъезда и махнула рукой.

Мы с Василием покинули автомобиль. Мужчина помог мне с ребенком и, прихватив сумки с вещами, направился следом за мной в подъезд.

– Держи себя в руках, окей. Сейчас никому не легче.

Я кивнула.

– Хорошо.

Аня резко распахнула дверь квартиры и кивком головы приказала войти.

Я нерешительно прошла через порог. И чуть не упала, увидев маму в инвалидной коляске. Она очень сильно похудела и выглядела бледной. Из глаз брызнули слезы, и я, не устояв на своих двоих, просто рухнула перед ней на колени. Я разрыдалась на всю силу: боль, терзающая меня все это время, вырывалась наружу, тело сотрясалось от громких рыданий, а тщательно собранные волосы распустились, россыпью покрывая плечи.

– Мамочка, я так по тебе соскучилась… – всхлипывая, произнесла я, подняв заплаканное лицо. Мама погладила меня по голове и слабо улыбнулась. – Мне тебя так не хватало… господи, за что мне это… почему ты в инвалидной коляске, что случилось?! Это он, мама?! Это все Сергей?!

– Он тут совершенно ни