Кошмар под Новый год - Елена Усачева

– Иди на место, быстро!

Увидев, что калитка открыта, пес рванул вперед, свалил в сугроб замешкавшуюся Маринку и пулей вылетел на свободу.

– Батый! Батый!

Он исчез из виду почти мгновенно, и только пересекавшая белую равнину цепочка следов указывала на то, что наш бесстрашный сторожевой пес побежал в сторону деревни.

– Он отправился на разведку, – криво усмехнулась я, потрясенная поведением Батыя.

Встав на лыжи, мы молча двинулись по рыхлому снегу вслед за собакой.

В принципе, это был очень симпатичный зимний денек. Мороза не чувствовалось, светило солнце, засыпанные снегом деревья производили совершенно фантастическое впечатление, и, казалось, что мы перенеслись в волшебную зимнюю сказку. Впрочем, до «зачарованного леса» – небольшой рощицы, за которой находилась деревенька, было не так легко добраться. Обычно мы управлялись примерно за полчаса, но сегодня путешествие растянулось до бесконечности. Виноват был снег. Лыжи постоянно проваливались в белую рыхлую массу, каждый метр давался с большим трудом, и вся наша компания просто толпилась на месте, делая вид, будто упорно движется вперед.

Однако проблема была не только в этом. Пока мы неуклюже ползли вперед, я все пыталась сформулировать тревожившие меня ощущения. Один только взгляд на это сверкающее, белоснежное покрывало порождал тяжелые, мрачные мысли, пронзал душу отчаяньем. Хотелось плакать, хотелось вернуться назад и никогда, до самого последнего вздоха, не выходить за пределы своего дома. Весь мир укрывал саван снега, и только в этом просторном загородном особнячке еще теплилась жизнь.

– Батый! Батый! – на всякий случай крикнула я в пустоту.

Пес не отозвался. Он исчез, растворился в этой белой пустоте, а скоро такая участь ждала и всех нас. Надо было возвращаться в дом, который притягивал меня, как огромный магнит. Упрямый Игорь продолжал прокладывать лыжню, но вскоре возникла очередная проблема – Маринка упала в глубокий сугроб и ухитрилась потерять в нем лыжу. Сколько мы не копались в белоснежном, похожем на сахарный песок снегу, обнаружить ее так и не удалось. А солнце торопилось нырнуть за горизонт, тени стали длинными и приобрели лиловатый оттенок…

– Придется возвращаться, – констатировала очевидное Светка. – Кристиан был прав, когда говорил, что дом нас не отпустит. Наши судьбы каким-то образом связаны с этим местом, а потому…

– Я что-то не понял, – прервал ее рассуждения Игорь, – выходит, мы и в самом деле не можем отсюда выбраться?! Но это абсурд! Мы не в тайге, не на северном полюсе! До деревеньки всего полчаса ходьбы!

– Однако до темноты нам туда явно не попасть!

Они спорили, что-то доказывали друг другу, а мной овладело полное равнодушие и апатия. Все это не имело абсолютно никакого значения, все было напрасно…

– Земля! Земля! – раздался радостный вопль Костика. – А если быть совсем точным – лыжня.

Он выбежал из-за заснеженных кустов, радостно потер руки:

– Что бы вы без меня делали? Она проходит совсем рядом и, судя по всему, ведет прямиком в деревню.

Такая информация вдохновляла. Разом забыв обо всех невзгодах, мы дружно ринулись в указанном «колобком» направлении. Он не ошибся – неподалеку и в самом деле проходила свежая лыжня. Мало того, по ней шел человек! Мы завопили, запрыгали, захлопали в ладоши, привлекая к себе внимание одинокого лыжника. Он услышал шум, остановился, а потом, развернувшись, быстро покатил в нашем направлении. Это был высокий мужчина в очень продвинутом лыжном костюме. Впрочем, костюм привлек меня только в первую секунду, потом все внимание переключилось на его лицо. У этого лыжника были очень необычные, иконописные черты лица и холодные жесткие глаза. Он осмотрел нас равнодушно и неспешно, скривил губы в усмешке:

– Гуляете, молодые люди?

– Вы были в деревне? – тут же спросил у него Игорь. – Как там с дорогой? К шоссе выбраться можно?

– Иными словами, вас интересует, можно ли выбраться из этой дыры? – мы согласно закивали головами, а мужчина вновь растянул губы в кривой, нервной усмешке. – Должен вас огорчить – нельзя. Субъекты, на чьих плечах лежит работа по расчистке этого проселка, продолжают праздновать Новый год и пока не собираются выполнять свои прямые обязанности. Что же касается немногочисленных обитателей Волково, они смирились и терпеливо ждут, когда настанет миг их освобождения. Думаю, это произойдет в начале рабочей недели, не раньше.

Его голос казался мне знакомым. Без сомнения, я уже слышала эти насмешливые интонации, вот только когда и при каких обстоятельствах? Ответа не было. На ребят эта встреча произвела сильное впечатление, они плотным полукольцом окружили загадочного лыжника, наперебой задавали ему вопросы. Одна Светка не обратила на него никакого внимания – она низко наклонила голову и сосредоточенно возилась со шнурком своего ботинка.

– Вы живете на хуторе, возле озера? – поинтересовался светлоглазый мужчина.

– Да. Это моя дача. Мы вместе с друзьями проводим здесь каникулы.

– Мы не с вами беседовали, голубушка?

– Вы? – только теперь до меня дошло, кем на самом деле являлся этот человек. – Александр Владимирович?

– Собственной персоной. А вы?

– Яна.

– Очень приятно. Как прошел праздник? – он положил мне руку на плечо, внимательно посмотрел в глаза, не дав ответить, заговорил вновь. – Человек, о котором мы говорили, скрывается поблизости. Он не мог отсюда уехать, в деревне его нет, следовательно… Следовательно, остается только ваш хутор.

– Но он мог замерзнуть! – наверное, слишком поспешно воскликнула я. – Что если он лежит в каком-нибудь сугробе?!

– Не исключаю такого варианта. Но этот парень отчаянно цепляется за жизнь и вряд ли сдастся без боя. Скажите, молодые люди, – он перевел свой холодный взгляд на остальных, – вы не встречали здесь высокого черноволосого мужчину с неестественно бледным лицом?

Костик хотел что-то сказать, но вовремя среагировал на украдкой показанный кулак. Остальные промолчали. Я со страхом смотрела на этого странного человека. В облике этого красивого мужчины было что-то пугающее. Глядя в его бесцветные глаза, я неожиданно поняла, что он умеет убивать и сам не боится смерти. Он был безгранично уверен в собственных силах и никогда ни перед чем не останавливался. Я отошла на несколько шагов:

– До свидания, Александр Владимирович. Вы не возражаете, если я позвоню вам и узнаю насчет дороги? О том, когда ее расчистят.

– Конечно, без проблем.

Фольклорист собрался уходить, но тут его холодный, сканирующий взгляд задержался на скрюченной фигурке Светы. Все время разговора она продолжала, не поднимая головы, бороться со своим ботинком.