Истинный выбор - Елена Солт

— Через несколько месяцев я женюсь на Глории Хэлленбург, племяннице Императора. Но тебе не о чем беспокоиться. Ты будешь моей ларией.

Я с шумом отодвинула кресло, встала из-за стола и прошлась взад и вперёд, пытаясь успокоиться и поверить в услышанное. Затем оперлась руками о спинку кресла и сказала:

—  И ты так спокойно говоришь мне об этом? — Рэйнер выглядел недоумённым, и я уточнила. — О том, что женишься на другой? После всего, что между нами было?

— После всего, что между нами было, я позабочусь о тебе. Ведь я обещал, что всё будет хорошо.

— У нас разные понятия о том, что хорошо!

Рэйнер откинулся на спинку кресла, пристально на меня посмотрел и спросил:

— А чего ты ждала? Что я женюсь на тебе?

— Нет! То есть…

— Разве я обещал тебе это, Ангелина?

— Я не ждала свадьбы, я вообще об этом не думала!

Меня словно придавило тяжёлой реальностью. Вот что чувствует человек, у которого рушатся воздушные замки. Конечно, я не думала о последствиях, о каком расчёте может идти речь, когда чувства берут верх над разумом? А он, значит, всё просчитал. Сначала убрал с дороги Стилла. А теперь решил оставить при себе удобную любовницу. Посадить в отдельный дом и навещать мою постель после постели жены!

Слёзы застилали глаза, но я упрямо посмотрела наверх, не давая им пролиться. Почувствовала мужские руки на плечах — Рэйнер подошёл сзади и обнял.

— Тише, тише, вот видишь, ты не думала. А я подумал о нас.

Я решительно шагнула в сторону, и выкрикнула срывающимся голосом:

— Я здесь не останусь. Я вернусь во дворец. И продолжу участие в балах золотых.

Рэйнер скрестил руки на груди и недобро прищурился:

— Ты мне отказываешь? Рассчитываешь найти кого-то другого?

— Да!

— Чем же я плох? Мне показалось, мы неплохо проводим время?

— Найди себе другую одалиску!

Рэйнер начал приближаться, тогда я обошла стол и встала по другую его сторону. Между нами оказалось препятствие, стало спокойнее.

— Зачем мне другая? Мне нравится эта.

Выдержала его взгляд и повторила:

— Я вернусь во дворец.

— Что ж. Думал, до этого не дойдёт. Но раз так, читай.

С этими словами генерал достал из внутреннего кармана камзола пергамент, сложенный вчетверо, и бросил его на стол. Дрожащими руками я подняла его и развернула. Взгляд зацепился за императорский герб.

«Леди Ангелина.

 Принимая во внимание ваше недостойное поведение в замке Файерстоун, вы исключены из числа золотых невест и более не принимаете участие в балах и отборе. Ожидайте дальнейших распоряжений.

Коннор Хэлленбург VI».

После прочтения письма у меня опустились руки. Рэйнер снова оказался рядом и забрал у меня послание.

— Я не хотел тебя расстраивать, но теперь ты знаешь — во дворце тебя больше не ждут.

Я покачала головой и тихо сказала:

— Я не смогу, Рэйнер. Я не стану делить тебя с другой женщиной. Быть любовницей это унизительно. И нечестно.

Рэйнер взял моё лицо в ладони и мягко повернул к себе. Глядя в глаза, сказал:

— Ты мыслишь понятиями своего мира, но здесь всё иначе. Браки договорные. Никаких чувств, просто сделка для продолжения рода. Другое дело ларии. Они для души и для сердца. Любимые женщины. Вот, что я тебе предлагаю. Понимаешь? Глупенькая.

Сама не заметила, как оказалась в его объятиях. Прижалась щекой к ткани камзола и смотрела в сторону. Рэйнер гладил меня по голове, успокаивая, словно неразумного ребёнка.

Его близость больше не вызывала волнения и трепета. Я перестала чувствовать. Сердце не подпрыгивало. Бабочки в животе умерли. Стеклянный взгляд рассматривал клавесин. Как будто со стороны услышала свой голос:

— Нет.

Почувствовала, как мужчина напрягся и отстранился. Передо мной снова был строгий и равнодушный генерал Файерстоун:

— Ты неправильно меня поняла, Ангелина. Это не обсуждается. Я просто поставил тебя в известность. У тебя нет выбора.

«Есть», — подумала про себя. А вслух промолчала. Я не стану второй. Что угодно, только не делить его с другой женщиной. Лучше смерть.

— Что ж, — Рэйнер убрал руки за спину. — Мы поговорим об этом позже. Сейчас мне пора.

Я дождалась, когда Рэйнер уедет, взяла светильник и спустилась в подземелье. Битый час ковырялась шпилькой в замочной скважине, пытаясь открыть запертую дверь, но та не поддавалась. Я лишь исцарапала руки, вспотела и разозлилась. Устало сползла по стене прямо на пол, машинально открыла поисковый компас и не поверила своим глазам. Почти все деления горели синим! Не хватало одного!