В любви и на войне все средства хороши! Книга 2 (СИ) - Ведуница Ирина

— А вот Рональду за излишнюю болтливость стоило бы язык вырвать. Или, как минимум, впаять несколько нарядов вне очереди. Признавайся, красавица, чем парня соблазнила, что он тебе такую секретную информацию разбалтывать начал?

Последнюю фразу он произнес уже откровенно поддразнивая. Хитро улыбнувшись, подхватил меня под локоток, отводя в сторону от фальшборта на который уже взбирались мокрые, и заметно присмиревшие мужчины.

— Да ну вас! Придумаете тоже, соблазнение… — улыбнулась в ответ я, с удивлением ощущая себя женщиной.

Не профессиональной медсестрой, не спутницей, не соратником по заданию, а именно женщиной. Молодой, красивой, ради которой стоит сражаться. И с которой, между прочим, сейчас откровенно флиртует весьма интересный и опытный в делах соблазнении дам, мужчина.

Прожженного сердцееда в Мортоне выдавало абсолютно все: лукавый прищур внимательных глаз, вкрадчивые, бархатистые интонации красивого низкого голоса. А еще та небрежная элегантность, с которой он носил свой костюм, делающий его похожим на обаятельного авантюриста.

Такого мужчину всегда ждут. Несмотря ни на что. А потом прощают снова и снова, принимая его как дар небес, как изменчивый ветер и непокорное море. Стихию, которую невозможно подчинить себе. Но вряд ли найдется такая женщина, ради которой Грэг сможет забыть свою свободу и привольную жизнь холостяка.

Как же хорошо, что вся эта бездна обаяния и чисто мужского магнетизма прошла мимо меня, не затронув ни сердце, ни душу. Наверное, потому, что они еще не оправились от последней потери и хотели только спокойствия. Хватит уже эмоций, страстей и волнений! Нужно дать себе хоть немного отдохнуть. А потом уже с новыми силами идти в светлое будущее.

Однако это совершенно не помешает мне получать удовольствие от легкой шутливой пикировки с остроумным собеседником. Или использовать Мортона, как прикрытие от навязчивого, ненужного мне сейчас внимания Рона и Макса.

Идиллию нарушил внезапно раздавшийся громкий крик вахтенного:

— Шторм слева по борту! Свистать всех наверх!

Набатом зазвонил корабельный колокол. Раздались отрывистые команды, топот ног выбегающих на палубу матросов. Оглянувшись, увидела, как по самому краю горизонта движется нечто странное. Такого я раньше еще никогда не встречала. Большая, плотная туча, словно подсвеченная изнутри солнечными лучами, широким фронтом надвигалась прямо на нас.

По кораблю разнеся зычный окрик боцмана:

— Руби паруса! Все лишнее с палубы долой! Закрепить снасти!

Я ничего не поняла, растерянно глядя на поднявшуюся вокруг суматоху (деловитую суету). Однако стоящий рядом со мной Грэг тихо, но с чувством выругался, затем отрывисто скомандовав подошедшим к нему Рону и Максу:

— Помогайте экипажу! Я сейчас подойду.

После чего подхватил меня за руку и настойчиво потянул в сторону носа корабля, где располагался спуск вниз, попутно давая мне указания:

— Эрин, спускайся вниз и сиди в каюте. На палубу ни ногой, ты меня поняла? Это опасно! В случае чего, слушайся Нильса. Как сможем, присоединимся к вам.

Резко поднявшийся порывистый ветер, дующий прямо в лицо, мешал идти и сносил звуки в сторону, заставляя Мортона почти кричать мне в ухо. Оставалось только понятливо кивать и быстро перебирать ногами, в стремлении поскорее укрыться на нижней палубе.

Я не была отважной героиней и не стремилась ее из себя строить, равно как и рисковать там, где моя помощь стала бы только обузой. Поэтому сочла за благо сделать единственное, чем могла сейчас помочь команде и моим спутникам: не мешаться под ногами, заставляя беспокоиться еще и о моей безопасности.

Качка заметно усилилась. Бывшая еще недавно спокойной вода, вздыбилась волнами, разбивающими пенные гребни о корпус нашего судна. Уже перед самым спуском вниз, я в последний раз обернулась назад и поразилась, насколько быстро угрожающего вида туча захватила практически все небо рядом с нами, подойдя уже практически вплотную к кораблю. С неба начала накрапывать мелкая морось, перешедшая в полноценный ливень, стоило мне только оказаться в каюте.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Дробный стук дождевых капель по верхней палубе казался неестественно громким и заставил поежиться от сопереживания мужчинам, которые, невзирая на буйство стихии, были вынуждены сейчас работать наверху. Вскоре к нему присоединился странный звук, будто вокруг меня собрался огромный рой пчел, пугая, сбивая с толку. Сильно сомневаюсь, что контрабандисты в качестве товара могли перевозить улья, но откуда тогда этот странный, всепроникающий звук. А еще вибрация, которая хорошо ощущалась, стоило только приложить ладонь к переборке.

Решив переждать непогоду лежа в гамаке, я вновь щелчком активировала амулет на неяркое свечение и, повесив его на шею, стала пробираться вдоль стенки в свой закуток. Но не успела я пройти и половину пути, как качка резко усилилась, а потом пол словно ушел из-под ног. Корабль резко накренился, чуть ли не ложась на борт и заставляя меня терять равновесие, Тонко взвизгнув с перепугу, я попыталась уцепиться хоть за что, но руки схватили пустоту.

Мое падение остановил гамак и чьи-то сильные руки, цепко ухватившие за плечи. Чем я и не замедлила воспользоваться, инстинктивно вцепившись в них, как в свою последнюю надежду не покалечиться. Пол снова вернулся на место, давая опору ногам, так что я рискнула открыть зажмуренные глаза и посмотреть на своего нежданного спасителя.

Им оказался Нильс, уже очнувшийся после лечебного сна и теперь хмуро оглядывающегося по сторонам. Вот это реакция у мужика! Еще толком не пришел в себя, а тут же сориентировался в ситуации, да еще и меня при этом подхватить успел. А ведь после его ранения прошло совсем немного времени, и пусть внешне повреждений уже не осталось, но организм вряд ли успел полноценно восстановиться. Так что чувствовать Нильс себя должен, мягко говоря, ослабленным.

— Не ушиблись? — спросил он коротко, остановив свой взгляд на мне.

— Благодаря вам — нет, — ответила я искренне, в то же время ощущая неловкость от того, что меня продолжали удерживать за плечи. — Спасибо что поймали.

Словно поняв причину моего смущения, Нильс тут же убрал руки и кивнул:

— Не за что. Тут по стенам натянуты и закреплены леера. Веревка, примерно на уровне пояса. Видите?

Присмотревшись, поняла о чем он говорил и кивнула, а мужчина тем временем ловко соскочил с гамака и легонько подтолкнул меня к той самой веревке.

— Присядьте на пол и держитесь на него крепче, чтобы не бросало по всей каюте в случае очередного крена. А я пойду, узнаю, не нужна ли наверху помощь.

И он ушел. Правда вскоре вернулся, прихватил меня за руку и куда-то потянул за собой. Качка к тому времени разыгралась не на шутку, и я всерьез начала опасаться того, что имею реальные шансы вскоре расстаться со всем, что съела на ужин. А, может даже, и на обед. Шли мы недолго. Несколько шагов по коридору до очередной лестницы, а потом спустились еще на один уровень ниже.

Здесь стояла накрепко прикрепленная к полу помпа с двумя рукоятями. Никогда не видела раньше такой конструкции, но как-то сразу догадалась, что она предназначена для откачки воды из самого нижнего трюма. И, судя по всему, делать это сейчас придется именно нам.

Мои догадки подтвердили слова Нильса:

— Вниз начала поступать вода, нужно ее откачивать. Пока экипаж занят наверх, самое время и нам поработать здесь. Так что вставайте к ручке, будем качать. И ради всех богов, не бледнейте вы так! Если дурно себя чувствуете, постарайтесь как-то отвлечься. Дышите глубоко и старайтесь дышать в одном ритме с работой. Вдох — подняли руки, выдох, нажали на рукоять. Сейчас не время расслабляться!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я поняла. Постараюсь сделать все возможное. Что смогу.

— Если снова будет крен на борт, держитесь крепче за ручку, — дал мне Нильс последнее напутствие и мы приступили к работе.

А дальше начался мой персональный кошмар. Такой, который и в страшном сне не приснится.

Время слилось в одну сплошную полосу и растянулось, казалось, до бесконечности. А мы все качали и качали. Время от времени наше судно швыряло то на один, то на другой борт, заставляя меня судорожно цепляться за единственную опору и молиться о том, чтобы и на этот раз все обошлось. Страшно было за себя, но еще страшнее за тех, кто сейчас находился там, наверху, делая все возможное, чтобы спасти корабль, давая тем самым и нам шанс на жизнь.