Ледяной поход генерала Корнилова - Андрей Юрьевич Петухов

под плотный пулемётный огонь, с потерями отошла к кладбищу. Залегла и 4-я рота, шедшая левее, но левый фланг полка тремя ротами выбил красных из окопов и погнал по станции, дав волю штыку.

Отступающие толпами бросились к своим эшелонам. Один из них, выдвинутый в сторону переезда, не закончив выгрузку пехоты, стал отходить назад, и красноармейцы метнулись обратно к вагонам. Под огнём поезд едва успел проскочить уже захваченную марковцами станцию. Другой эшелон сразу дал быстрый ход, не дожидаясь свою пехоту, и многие оставшиеся красноармейцы искали спасение на другой стороне путей, где их настигли подоспевшие 4-я и 5-я роты.

Вскоре генерал Боровский с Офицерским полком и при поддержке кубанцев полностью овладел станцией, где красные понесли потери до 2000[62] бойцов. Остальные разбежались кто куда, а кому повезло, успели вскочить в эшелоны и умчались в них на север, бросив на станции целый состав с боеприпасами и различным добром – обувью, бельём, сахаром, шоколадом и медикаментами. «Какое счастье! В этот день взято более 400 артиллерийских и около 100 тысяч ружейных патронов, – радостно писал А. И. Деникин. – По добровольческим масштабам на несколько боёв мы обеспечены»[331]. Особенно ликовали артиллеристы.

Тут победителями овладел соблазн. Вместо преследования неприятеля голодные и оборванные офицеры кинулись к вагонам с вещами и провиантом, а иные в поисках трофеев разбрелись по станционным домам. Так, из 100 человек 1-й роты марковцев, потерявшей во время атаки 15 бойцов, на преследование врага на северную окраину Ведмидивки вышло всего около 20. Подобным образом действовали и остальные части. На станцию приехал главнокомандующий и, не стесняясь в выражениях, обрушился на штаб полка с требованием навести порядок в частях, памятуя, что побеждающий бывает особенно уязвим в момент самой победы…

Пока основная колонна армии дралась у переезда, за станицу Медвёдовскую и станцию, на севере кавалерийская бригада генерала Эрдели переходила полотно по железнодорожному мосту. Он располагался на большой высоте, а под ним река и болотистое озеро. Кавалерия змейкой шла по узкому мосту по двум настланным доскам. Когда со стороны Медвёдовской раздались орудийные выстрелы, кони заволновались и движение замедлилось. У захода с насыпи на мост образовалась давка. «Лошади проваливались на мосту, калечились, застревали в форах (мостовых), – вспоминал Е. Г. Булюбаш, – а некоторые, кто бросился вправо от моста, попали в озеро-болото, где и тонули… Картина падения всадников на конях в озеро-болото была кошмарная: болото засасывало»[332].

Когда мост перешла половина бригады, с севера появился бронепоезд и своим огнём сильно потрепал конницу и внёс в её ряды ещё большую суматоху. Несколько снарядов попало в мост, сметая с него столпившихся кавалеристов, и они с отчаянными криками о помощи падали в пропасть, в болото, и тонули в нём. Выскочив с моста на насыпь, испуганные лошади сбрасывали седоков и мчались неведомо куда, вперёд, напролом…

В глухой ночи, прижатые вражеским огнём к узкому мосту, и кони, и люди, находились на грани помешательства. Уже за мостом к хану Р. Б. Хаджиеву подбежал шокированный происходящим бывший офицер конвоя и в красках рассказал, что у его лошади снарядом оторвало голову. А через некоторое время казак привёл ему его лошадь, целую и невредимую…

А главное, на огонь бронепоезда генералу Эрдели ответить было нечем. От дальнейшего избиения конницу спасли тучи, скрывшие луну, и бригада смогла завершить переход через мост. С восходом солнца она собралась в безопасном месте и двинулась на Дядьковскую, куда пришла чуть раньше основной колонны.

Глава третья

Трагедия раненых в станице Дядьковской

Прорвавшись через переезд, «главные силы» заполнили Медвёдовскую. Станица армию встретили радушно. Казачки выходили из домов и угощали уставших и голодных добровольцев кто чем мог, молоком, сметаной, хлебом. Однако находиться долго вблизи от железной дороги было рискованно, поэтому после короткого двухчасового привала армия тронулась в путь к станице Дядьковской.

На этот раз в авангарде шла 2-я бригада, за ней потянулись «главные силы», а их тыл прикрывал Кубанский стрелковый полк. В станице задержались марковцы, 1-я батарея и инженерная рота. Выслав разъезды, конный Черкесский полк оставался у переезда.

По прошествии часа оставшиеся в станице части построили на её окраине у дороги на Дядьковскую. В Офицерском полку к тому времени оставалось менее 300 бойцов, а во 2-й роте – всего 9.

Из станицы к построенным частям подъехала штабная группа верховых с развёрнутым трёхцветным русским знаменем. Впереди, в военной форме под расстёгнутым штатском пальто, с двумя орденами Святого Георгия – на шее и на груди, ехал главнокомандующий. После приветствия он выразил марковцам благодарность за одержанную блестящую победу. Особенно горячо генерал Деникин благодарил подполковника Миончинского и его артиллеристов, отметив их мужество, проявленное в схватке с бронепоездом. Затем он повернулся к генералу Маркову и воздал должное и ему. В заключении главнокомандующий подчеркнул огромное значение минувшего боя, что открыл армии дорогу к спасению и продолжению борьбы.

С серьёзными лицами слушали офицеры речь главнокомандующего. Ещё вчера многим из них казалось, что дело вооружённой борьбы погибло. Любимый вождь убит. Екатеринодар остался в руках у красных. Армия отступила. Раненые брошены. Боеприпасов нет… И вот – военная удача вновь улыбнулась добровольцам. Что это – счастливый случай? Окажись авангард у переезда на полчаса позже, и рассвет спутал бы все карты, позволив бронепоезду в упор расстрелять марковцев. Но не были случайностью – решимость генерала Маркова и отчаянная доблесть Офицерского полка, а значит, не всё ещё потеряно…

После торжественной встречи с генералом Деникиным, марковцы двинулись в путь в арьергарде. Замыкал движение конный Черкесский полк.

Погода 3 (16) апреля стояла солнечная. В предвкушении желанного отдыха колонна быстро двигалась вперёд. А вокруг раскинулась весенняя, зеленеющая степь. Откуда-то пробовала дотянуться до армии вражеская артиллерия, вздымая взрывами чёрную землю, но далеко, не достать, и вскоре стрельба прекратилась…

Не преследуемая противником армия прошла 17 вёрст и вечером остановилась на днёвку в дружественной Дядьковской, где соединилась с кавалерией.

В станице – благодать! Селение богатое, просторное, многолюдное. Белые, чистые хаты. В садах яблони в цвету. Тихо. Мирно. По случаю праздника, народ нарядный. Встречать гостей на окраину сбежалась детвора. В разноцветных бешметах – мальчишки, а девочки – в ярких платочках мчались вприпрыжку за обозными подводами. Станичники приветливы и щедры на угощение. На площади станичники встретили авангард крестным ходом. Все хотели видеть генерала Корнилова, но, узнав о его гибели, стали расходиться.

За время стоянки добровольцы хоть немного отдохнули и утолили голод. Но в станице надолго задерживаться нельзя, предстоял переход через Владикавказскую железную дорогу. Поредевшие части были сведены в более крупные. 2-я рота Офицерского полка, в которой оставалось всего 9 человек, пополнили в основном оставшимися без орудий артиллеристами, доведя