Блокадные будни одного района Ленинграда - Владимир Ходанович

Народу почти нет. По пути в баню мы с бабушкой не встретили ни одного человека. Все вымерло! А ведь прошли большое расстояние от Нарвской до Кировской площади.

По левой дорожке парка 30-летия ВЛКСМ (еще раньше – им. 1-го Мая), ныне „Екатерингофский“, на расстоянии 100–150 метров справа находился разрушенный осколками снарядов аттракцион „Чертово колесо“. Он представлял собой иссеченный осколками круг из металлической арматуры. Желающие ложились в центр диска, держась за него руками. При вращении все слетали с диска на опилки, под общий хохот. <…>

Как сыну погибшего отца, мне по ленгизу[1079] выдали американские коричневые ботинки на толстой подошве.

Рядом с нашим домом справа находилась куча белых керамических электропробок высотой со стог сена. Возможно, из-за артобстрелов, авианалетов и пожаров они часто перегорали.

По каналу[1080] ездили машины не на бензине, а топливом им служили мелкие чурбачки из дерева, размером с катушку (видно, их заготовки), да и сами катушки.

Много лошадей с телегами. <…>

На нашем канале и в парке было много огородов для жителей прилегающих домов» [1081].

Отдельные части территории парка имени 1 Мая стали расчищать уже в 1944 г.

В годовых планах озеленения и благоустройства Ленинского райсовета второй половины 1940-х гг. среди запланированных работ в парке значились: вывоз мусора, металлолома, засыпка траншей и воронок, ремонт дорожек, завоз щебня и кирпича. Только четырежды в документах 1948 г. упоминаются «разборка фундаментов» с уточнением – в восточной части парка и «перенесение» 75 т «строительного мусора»[1082].

«Война еще не кончилась, но блокада Ленинграда была в 1944 году снята, и мы с мамой, как и все ленинградцы, стремились возвратиться к себе домой. Мы так устали, соскучились, мечтали о мирной жизни, о воссоединении семьи. Мой папа погиб, защищая наш Ленинград, в мае или марте 1943 года под ж/д станцией Поповка рядом с Ижорскимзаводом. <…>

В августе 1944 года я сдала выпускные экзамены в техникуме в Свердловске. Не дожидаясь, когда оформят документы об окончании учебы, мы с мамой уехали в родной Ленинград. Я поступила работать в продуктовый магазин, проработала два месяца и ушла работать экономистом планового отдела в Кировский райпищеторг. Мне было 19 лет»[1083].

Валентина и Нина Купцовы на Перекопской (Сутугиной) улице. Послевоенная фотография. Публикуется впервые

В машинописной копии воспоминаний В.Д. Купцовой – продолжение.

«Одновременно я поступила на вечернее отделение Финансово-экономического института, потому что поняла, что мне не хватает знаний. Желающих поступить принимали в институт так: нас закрывали на ключ в аудитории и не выпускали, чтобы абитуриенты не ушли, так как учиться было некому, не могли набрать на первый курс студентов. Я работала и училась на вечернем отделении четыре года».

Валентина Дмитриевна Купцова в 1946 г. награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг…», в 1980 г. – медалью «Ветеран труда».

О ремонте и восстановлении поврежденных во время блокады отдельных домов в окрестностях парка имени 1 Мая подробно рассказывалось выступавшими депутатами на сессии Ленинского районного Совета 20 июня 1944 г.

Выберем только два отрывка. О домах № 156 по Обводному каналу и № 6/8 по Лифляндской улице.

«В доме 156 <…> нужно восстановить 1500 кв. м. Трудящиеся завода[1084] взяли на себя обязательство восстановить еще 1000 кв. м. жилой площади.

Как же проходит работа в этом доме № 156?

К концу подходят работы по закладке отверстий, которые имеются в результате обстрела дома, но все же план на 9 июня не выполнен.

Силами жильцов наведен некоторый косметический ремонт. Силами жильцов некоторых квартир отремонтированы и восстановлены квартиры. Силами домохозяйства восстановлен первых этаж 5-го корпуса. Ведутся работы подготовительные к покрытию крыши дома № 156.

План работ намечен очень большой по этому дому. Решено пустить паровое отопление в 1944 году. Но это еще только план <…>.

Нужно отметить, что, несмотря на взятые соцобязательства, все же имеются огромнейшие трудности.

4-й корпус, который получил огромнейшие разрушения, фактически не имеет воды, не работает там канализация, не закончена там заделка пробоины.

Кровли <…> сумели покрыть только 200 кв. м. <…>

Если посмотреть на качество работы, то и качество здесь не блещет. <…> Оказалось, что косметический ремонт проведен там наспех, видны подтеки краски всех цветов <…> Кладка пробоин проведена не так, как следует, в результате от сильного ветра эта кладка может развалиться. Там видна небрежность людей, которые работали, и тех, которые следили за этой работой. Там, где делалась закладка между окнами, получилось так, что окна стали разной величины.

<…> никто не показывал, как нужно делать. <…> Огромнейшим недостатком является то, что нет плана, графика работы в этом доме. Неизвестно здесь рабочим, восстанавливающим этот дом, и сроки окончания работы. Жильцы дома 156 привлечены к работе, за исключением некоторых, которые сами взялись восстановить свои квартиры.

Эти недостатки являются результатом того, что профсоюзная организация завода стоит в стороне от этого дела, не включилась в организацию поднятия жильцов на эту работу»[1085].

«.Наше домохозяйство по Лифляндской, 6/8 взяло обязательство восстановить дом с центральным отоплением, которое не работает с 1941 года. В доме мы восстановили уже водопровод, канализацию, все колодцы вырыли мы ручным способом и этим сэкономили государственную копейку. <…>

Своими силами мы восстановили 40 дымоходов, сделали 10 стояков.

К 1 мая мы отремонтировали одну лестничную клетку. <…>

Многие жильцы отремонтировали свои квартиры, остеклили оконные переплеты. <…>

Иногда бывают заторы с материалом, тогда мы собираемся, смотрим, где есть разбитые дома, собираем материал, приносим к себе и выходим из положения»[1086].

В. Хандогин. Подразделения гвардейских корпусов проходят по улицам города. 1945 г.

8 июля 1945 г.

«И рано утром восьмого июля в домах никого не осталось: все ленинградцы, от мала до стара, вышли на улицы. Все шли. И те, кто ожидал увидеть среди проходящих гвардейцев своих родных, близких и знакомых, и те, кто никого уже не ждал с войны, совсем никого.

…Вот стоит около Триумфальной арки на улице Стачек аккуратненькая старушка в пестром, „веселеньком“ ситчике, в старинном кружевном шарфе на голове… В носовом платке у нее завернут гостинец – „маленькая“, в руке серебряная стопочка – чарка…

– Ты кого, бабушка, встречаешь?

– Я? Я, милый, всех любя встречаю… Всех!

– А твои где же?

– А мои, милый, еще за революцию, в гражданскую на фронтах полегли…»[1087].

Глава 15

Воспоминания ленинградцев

Гольцова Галина Петровна

О блокаде

Галина Петровна Гольцова (Чепикова) родилась 16 марта 1917 г. в семье сельских учителей. После учебы в школе ФЗУ и на рабфаке в Дзержинске Нижегородской области приехала в Ленинград, где в 1939 г. закончила Технологический институт им. Ленсовета и получила направление на завод РТИ, где трудилась мастером до эвакуации в конце февраля 1942 г.

Возвратилась в 1946 г. в Ленинград, в январе 1947 г. вышла замуж. Через четыре года после рождения сына поступила в военное представительство ГАУ на заводе РТИ, работала техником, затем инженером. В 1959 г. из военной приёмки перешла по приглашению в ленинградский филиал НИИ резиновой промышленности на должность старшего научного сотрудника, вскоре была назначена начальником рецептурной лаборатории. За годы работы в институте внесла вклад в освоение космической техники (десятки разработок «не подлежали опубликованию и разглашению»); получила авторское свидетельство, а также французский патент, на «изделие», которое находилось в каждом телевизионном кинескопе (а экраны кинескопов стали намного больше). После вынужденного перерыва работала руководителем сектора в Центральной заводской лаборатории завода РТИ объединения «Красный Треугольник».

Г.П. Гольцова. Фото 1965 г. Публикуется впервые

Медаль «За оборону Ленинграда» получила в 1990 г. (Н.Н. Гольцов).

«После окончания Технологического института я работала сменным мастером на Ленинградском заводе резиновых технических изделий (РТИ), жила в общежитии в Дерптском переулке. В воскресенье, 22 июня 1941 г., был замечательный день: солнечно и тепло. Я собралась поехать за город, в Мартышкино. Взглянув в окно, увидела на улице бегающих туда-сюда людей с озабоченными и испуганными лицами. Включив тарелку радио, я услышала выступление Молотова о фашистском нападении на нашу страну – без объявления войны.