Туманы Эвернесса - Джон Райт

— Меч Справедливости, иначе называемый Калибурн, и Чаша Обновленной Надежды, скрыты в Стране Золота. Страна Золота — часть мира снов, не так давно созданная Масонами-Иллюминатами,[94] поэтому американские Стражи могли хранить свои талисманы там, где никакие создания мира снов не могли их найти. Теория утверждает, что существа Старого Мира не понимают Американскую Мечту. И, да, Стражи разместили символы на наших банкнотах. Хорошо или плохо, но деньги — корень нашей мечты.

— Как это работает? — спросил Пендрагон. — Я всегда считал, что мечта — нечто аморфное.

— Некоторые символы и идеи постоянны; некоторые мечты не умирают никогда, — ответил Лемюэль. — Нация, или человек, может иметь душу, может иметь мечту, которая живет, пока живет нация. И Американская Мечта тоже находится в Стране Золота. Сама страна — артефакт, созданный людьми, которые знали мое искусство, примерно так же, как Оберон и Титания создали ландшафты и замки посреди снов. Оружие, которые мы ищем, страже и глубже Американской Мечты, и более постоянно: мечта о справедливости так же стара, как само человечество.

— Отлично. У Венди есть Ключ, и мы завладеем ими обоими, — сказал Пендрагон.

— За все надо платить, — печально сказал Лемюэль. — Меч сможет поднять только тот, кто достоин править Землей; Чаша дастся в руки только тому, чье сердце чисто и безгрешно. Быть может, вы способны удержать этот меч и остаться в живых; но я могу сказать, что недостоин коснуться Чаши.

Пендрагон удивленно посмотрел на него.

— Я бы хотел, чтобы Меч взял кто-нибудь другой. Я не политик. Но насколько безгрешен должен быть человек, чтобы его считали безгрешным? Вы кого-нибудь убивали? Воровство? Измена?

— Конечно нет, — ответил Лемюэль. — Но у Короля Артура есть много рыцарей…

— А вот они убивали, — вмешался Питер. — Они же солдаты, а солдаты убивают людей.

— Он прав, — сказала Венди. — Кроме того я думаю, что эти рыцари были язычниками, пока Король Артур не обратил их. И, я уверена, у них было множество любовниц, потому что язычники намного более веселые люди, чем христиане. Я думаю, что вы, Лемюэль, идеально подходите для Чаши!

— Дедушка, это ты и только ты, — сказал Гален. — Кто из нас настолько тверд и непоколебим, что сумеет удержать нашу надежду и не пролить из нее ни одной капли?

— Решено, — подытожил Пендрагон.

— Венди, найди купюру в пять долларов и коснись ее обратной стороны Серебряным Ключом, — сказал Лемюэль.

— А, так Чаша в Мемориале Линкольна?[95] — спросил Пендрагон.

— В Зеркальном Пруду[96] перед монументом, — объяснил Лемюэль. — Президент, который освободил рабов и объединил Штаты, взял на себя заботу о талисмане Надежды.

— А Меч? — спросил Пендрагон. — Дайте мне угадать. Вашингтон?

— Венди, коснись купюры в один доллар, — сказал Лемюэль. — Там пирамида без короны, символ нации, которая не кланяется земным монархам. Невидимая верхушка скрывает Меч.

— Отлично, — сказал Пендрагон. — Теперь, прежде чем начнем действовать, обсудим следующий шаг. Что эти талисманы делают?

— С Мечом Справедливости в руках можно победить Зверя по имени Ненависть, — сказал Гален. — А о Чаше я ничего не знаю…

— Надежда на Обновленную жизнь стирает страх Смерти, — сказал Лемюэль.

— Ты никогда не рассказывал мне об этом, дед, — заметил Гален.

— Я хотел подождать, когда ты станешь старше, — ответил Лемюэль. — Искушение неправильно использовать Чашу очень велико. Знаешь, когда-то Кощей Бессмертный был человеком. И он, маг при дворе императора Византии, входил в наш орден.

— Может ли кто-нибудь защитить нас от Судьбы? — спросил Пендрагон.

— Насколько я знаю, нет, — ответил Лемюэль.

— Никто, кроме самого Титана, — сказал Галена. — Так мне объяснил Азраил. Только Титан.

Ворон выпрямился, в его глазах вспыхнул странный свет.

— Кощей назвал меня сыном Титана. Прометея. Мой отец видел его в горах. Титан Огня. Отдал человечеству. Огонь. Как это по-английски? А, просвещение.

— Итак, — сказал Пендрагон. — Мы организуем экспедицию в мир снов, находим два отсутствующих талисмана, находим и освобождаем Прометея. Можем ли мы все это сделать отсюда? Раньше я проникал туда через кладбище в Луизиане.

— Это особый дом, — сказал Гален. — А когда вы были в мире снов?

— Там я повстречал свою жену. Как-нибудь я расскажу тебе эту историю. Теперь, мы должны точно узнать, где поднимется Ахерон. Мне нужны координаты места. Есть какой-нибудь магический метод для этого?

— Планетарий наверху может рассказать нам о том, где концентрируется пробуждающаяся магия. Например, мы можем найти колесницу Азраила, где бы она ни была. Но для чего нам знать, в какой части моря поднимется Ахерон?

Пендрагон улыбнулся.

— Может быть и сверхъестественные существа вполне уязвимы. Поглядим, сможет ли магия противостоять современной науке. В моей машине лежит президентский ядерный чемоданчик и у меня есть все коды для задания новых целей. Плохие парни сами лишили себя возможности изменить сигнал. Очень глупо. Я могу ударить ракетой с ядерной боеголовкой по любому месту на планете. Давайте взорвем Ахерон.

18

Имя Ворона

I

— Это слишком опасное оружие, — возразил Лемюэль. — Им пользоваться нельзя.

— Неужели? — холодно ответил Пендрагон. — Более опасное, чем Люцифер?

— Пап, сдавайся, — вмешался Питер. — Я служил с несколькими парнями, которые остались в живых только потому, что на Японию сбросили бомбу. Эти ребята должны были умереть во время штурма островов. И ты не можешь сказать, что власть Ахерона над Землей лучше, чем взрыв атомной бомбы. В конце концов, это только механизм.

— И электрический стул механизм, — возразил Лемюэль. — И пыточный стол или, скажем, щипцы для вырывания ногтей. Только в отчаянии можно сказать, что не остается ничего другого, как использовать такой механизм! Я уверен, что, если судьба будет к нам благосклонна, мы найдем третье решение.

— Несправедливо превращать мир в ад только потому, что такой путь победы не устраивает вас, — сказал Пендрагон.

— И, дедушка, судьба не нашей стороне, — добавил Гален. — Она работает на врага. — Он указал на железноликую богиню, по-прежнему стоявшую за окном: колонна тьмы, протянувшаяся от голых верхушек деревьев до черных облаков на беззвездном небе. — Кроме того мой лук может излечить целый район от любой радиации.

— Что вы такое говорите, оба? — крикнул Лемюэль.