Полина - Александр Сиваков

– Будешь тут колючей…

– Это из-за вашего Сенатора, да?

Впервые за последние несколько минут Полина взглянула в сторону Пьера. Тот, уловив это движение, тоже повернулся к ней.

– Ладно, извини. Если бы я знал, что вы, земляне, такие патриоты…

– Просто неприятно, когда обливают грязью ни в чём не виноватого человека. Без всяких на то оснований. Будто презумпцию невиновности уже отменили.

Последовала долгая пауза.

– Ты откуда такие словечки знаешь?

– Какие?

– Ну… Презумпция…

– Я ещё много всяких словечек знаю, – не сдержавшись, похвасталась девочка. – термодинамический потенциал, радиус коагуляции М-поля, кривая социологического напряжения…

– И что это за кривая? – Полюбопытствовал Пьер.

– Вот такое вот, – Полина начертила в воздухе какую-то сложную фигуру, надолго задумалась, и, наконец, нашлась. – А давай я тебе лучше скажу, что такое радиус коагуляции!

– Нет уж! Если ты такая умная, рассказывай об этом, как его… напряжении.

– Ты даже название запомнить не можешь, а всё чего-то требуешь!

– Не ставил себе такой задачи – вот и не могу. Зачем мне голову всяким мусором засорять? То, что мне нужно, – механику – я знаю досконально.

– А я так же досконально знаю политологию.

– А я знаю, что такое карбюратор, – насмешливо парировал Пьер. – И что?

– В социальных науках понятий больше, чем запчастей у твоей машины. Так что всё равно я выиграю! Не стоит и начинать!

– Ладно, не буду.

Полина порозовела, увидев, что Пьер улыбается. Она раззадорилась по-настоящему и только сейчас поняла, что собеседника этот диалог только развлекает.

– Тоже мне! – Пробурчала она, немного подумала и изрекла. – Человек начинает издеваться над своим ближним, только если чувствует свою ущербность.

Потом с любопытством воззрилась на своего собеседника, ожидая его реакции.

Тот погрузился в длительные размышления, затем, ничего не надумав, крякнул:

– Да ты, я вижу, философка.

– Философ. Это существительное общего рода.

– Как это – общего?

– Ну, это значит, что его можно применять и к мужчинам и к женщинам. Так же, как "педагог", "учитель", "врач"…

– А "учительница"?

– "Учительница" – женский род. То, что какое-то слово имеет общий род, это не значит, что оно не может изменяться по родам, как прочие.

– Откуда ты всё это знаешь?

– Я в "Штуке" учусь, – похвасталась Полина. – Слышал о такой?

– Не-а.

– У вас тут, наверное, информационная блокада, да? – Деланно печально подвела она итог.

– С чего это вдруг?

– Про "Штуки" знают все. Ты – первый, кому это неизвестно.

– Первый, но не единственный. И что же это такое?

– Учебное заведение для особо одарённых детей. Школа юных талантов. ШЮТ. На слэнге – "Штука". Всё просто.

– Ты, значит, у нас – особо одарённый ребёнок? – Осведомился Пьер, тщетно стараясь скрыть усмешку.

– Да, – мурлыкнула Полина. – А что, разве не видно?

– Вообще-то видно. С первого же взгляда. По крайней мере, как только ты подошла ко мне на стоянке и ещё даже ничего не сказала, а я уже понял…, – Пьер замолчал.

– Что – понял? – Нетерпеливо воскликнула Полина.

– Что ты не просто одиннадцатилетняя девочка.

– Мне десять лет.

– Я подумал, что все одиннадцать. А то и двенадцать.

Полина фыркнула:

– Если это комплимент, то очень плохой. Неужели я в самом деле такой старухой выгляжу?

Тут уже и Пьер не удержался от улыбки.

– Извини. Не хотел тебя обидеть.

– Я не обидчивая. А на нашем курсе я вообще староста, – невпопад ляпнула девочка.

– Здорово. А я в нашем гараже – завгар.

– Это кто такой?

– Заведующий гаражом.

Полина, наклонив голову, словно курица – на червяка, взглянула на спутника.

– Не тянешь ты на заведующего. Даже гаража.

– Анекдот такой есть. Рассказать?

– О завгаре?

– И о старосте курса.

– Расскажи. Попробую оценить местный юмор.

– Встретились как-то верблюд и прапорщик. Верблюд спрашивает: "Ты кто?". Прапорщик (воровато оглянувшись по сторонам, шёпотом): "Генерал! А ты кто?" Верблюд (воровато оглянувшись по сторонам, шёпотом): "Лошадь!"

Сначала Полина развеселилась, потом вспыхнула:

– Между прочим, я тебя не обманываю!

– Я тебя тоже… так, не особенно, – нашёлся Пьер. – Я просто не уточнял, что в гараже работаю я один. А при таком раскладе я имею полное право считать себя завгаром.

– На моём курсе сорок человек, – сухо сказала Полина.

– Ого!

Это было сказано так уважительно, что Полина смягчилась:

– А ты представляешь, каково мне: сорок человек – и все умники, просто жуть.

– Такие как ты?

– Почти.

Она бы ещё добавила, что вдобавок к этому в "Штуке" – ни одного взрослого, но вспомнила о браслете с микрофоном и решила промолчать. Кто его знает, вдруг он и здесь работает. И так понаговорила больше, чем нужно.

– Трудно?

Девочка молча вздохнула.

– А я сейчас даже не представляю, каково это – в школу ходить, – словоохотливо поддержал беседу водитель. – Смотрю на бедных детишек, как они встают каждое утро в одно и то же время и плетуться в одну и ту же школу, в один и тот же класс – и так на протяжении восьми лет – страшно становится. Сейчас я бы так не смог.

– Почему?

– Здоровья бы не хватило, – пояснил Пьер. – В детстве как-то проучился, десять лет проскочило – я и не заметил. А сейчас…, – он не договорил.

– Думаешь, для детей время быстрее летит?

Пьер улыбнулся:

– Ты говоришь так, будто сама не ребёнок.

Полина задумалась.

– Я не ребёнок, – наконец, сказала она.

В её голосе не было ни тени юмора.

ГЛАВА 24

Пьер даже повернулся, чтобы посмотреть на юную спутницу:

– Уверена?

– Абсолютно. Или, считаешь, люди взрослеют только тогда, когда попа в качелю перестаёт влезать?

Пьер расхохотался:

– Что-то вроде того.

– Ты так говоришь, потому что никогда не думал об этом. А когда подумаешь, хотя бы чуть-чуть, сам поймёшь, насколько не прав.

Пьер пожал плечами.

– Ты, к примеру, сколько языков знаешь?

– Стандарт и французский. Правда, французский – не очень? – признался он и тут же оправдался. – На нём вообще тут мало кто говорит. А я его выучить хочу. В совершенстве.

– Зачем?

– Просто, интересно. Красивый язык. А почему ты вообще об этом заговорила?

– Мне, например, десять лет, а я знаю пять языков.

– Какие?

– Русский. Испанский. Немецкий. Итальянкий, – принялась перечислять Полина. – Немножечко – латинский. Остальные – так, поверхностно.

– Поверхностно – это как?

– Полсотни слов. Только чтобы самый примитивный разговор поддержать.