Сквозь тебя - Дарья Данина

раз закрывая глаза, я видел её. Видел, как её губы обхватывают мой член. Как её взгляд находит мой. Даже спустя время, я всё ещё ощущаю её скользкое небо, в которое неистово толкался своим членом.

Это просто не могло быть правдой. Наверное...

Когда она соскочила с меня и юркнула вниз, я даже не сразу понял, что она задумала. До тех пор, пока тонкие пальчики не обхватили мой стояк у самого основания. А затем горячий язык скользнул по мокрой головке...

Бля. От воспоминаний мой член снова ожил и я скрипнул зубами.

Я всё ещё перебирал пальцами Ясины длинные волосы, временами зарываясь в них глубже, и массируя ей голову. Ни с чем несравнимое ощущение. Непохожее ни на что. Мне даже сравнить это не с чем. Я был уверен, что она - часть меня. Вместе мы одно целое. Заберите её, я и сдохну. Просто не смогу жить. Не смогу даже вдоха сделать...

Сон не идёт. Хотя за окном была уже глубокая ночь. Мой взгляд утопал в вязкой темноте за окном.

Сука...

Я впервые чувствовал себя настолько слабым и уязвимым. Настолько беспомощным. Растерянным. Я впервые в жизни понятия не имел, что я делаю, и что мне делать дальше. У меня всегда был план. Чтобы ни происходило, я знал, что мне нужно делать и как себя вести.

Чёрт! Я даже научился справляться со своими галлюцинациями! И теперь мне кажется, что это такая мелочь по сравнению с тем, что творится сейчас.

Сколько ещё мы будем прятаться? Сколько ещё я буду прятать её? От собственного отца, мать его... вот она: горькая правда. Волк в овечьей шкуре. Люди всё ещё верят, что наша полиция нас бережёт? Что блюстители порядка и закона защищают нас? Чушь... они защищают своё место. Свою шкуру и репутацию. Свои бабки и свободу. Мой папаша не оказался исключением.

Он знает, что Яра в курсе последних событий. А это значит, что клубок может раскрутиться, и ниточка приведёт к нему. А он не может так рисковать. Ему не привыкать убирать камни со своей дороги.

От вороха мыслей меня отвлекает вибрация телефона. Я протягиваю руку и, взглянув на экран, не могу сдержать усмешку. Папа... ты всегда чуешь, когда о тебе вспоминают.

Нехорошее предчувствие всколыхнуло грудную клетку. Сердце заколотилось в глотке и я сделал глубокий вдох перед тем, как принять вызов.

Я знал, зачем он звонит. Я понимал, что рисковал. Но я также знал, что ей был необходим этот звонок домой...

- Слушаю, - прижимаю мобильный к уху и отпускаю Ясины мягкие шелковистые пряди. В голове слегка мутнеет. Мой взгляд рассекает тёмную спальню и вновь замирает на окне. На едва заметно колыхающейся занавеске от сквозняка.

- Игнат, - он умеет. Мягко и одновременно твёрдо. Так произнести моё имя, что я против воли ёжусь от нагрянувших мурашек, что проползли по хребту, - как дела, сын?

- И тебе привет, - мой голос срывается на хрип и я прижимаю ко рту кулак, откашливаясь в него. Боясь разбудить Ясю, - неплохо. А у тебя?

- Так... да эдак. Всякое бывает, - ну конечно... всякое.

- Звонишь, чтобы узнать, как мои дела? С чего вдруг?

- Как чувствуешь себя? Приступов не случается?

С чего, блять, такое беспокойство? Я начинаю злиться. Осторожно убираю Ясину голову со своей груди и поднимаюсь с постели. Где-то глубоко внутри я уже знал, чем всё закончится. Я не смогу прятать её вечно. А она не станет бежать.

- Зачем звонишь? - натянув штаны, я выхожу из комнаты и плотно закрываю за собой дверь. Босыми ногами шлёпаю по прохладному полу. Странно. Раньше он казался мне теплее. Возможно, у меня жар, и я не ошибался, когда сравнивал свое состояние с лихорадкой.

- Ты знаешь, - отвечает быстро, меняя дружелюбный тон на привычную холодную манеру общения. Так-то лучше, - ты решил вопрос с девчонкой?

Блять... я почти скулю вслух от осознания того, что я не смогу с ним тягаться. Слишком велика разница наших положений. Он прикрывает мою задницу. Прикрывал не единожды. Я просто не потяну его. Он не тот, кто будет искать здесь компромисс. Такие вопросы он решает кардинально. И не важно, что я его сын, а она - та, кого я пытаюсь защитить. Ему плевать. Когда дело касается его задницы, он даже от меня мокрого места не оставит. Даже если Яся будет под программой о защите свидетелей, ей вряд ли это поможет. Руки моего отца слишком длинные.

- Что ты хочешь? Ты серьёзно хочешь, чтобы я избавился от неё?! - набрал полную грудь воздуха и задержал дыхание. Прошёл к входной двери и стянул с вешалки куртку, накидывая ту на плечи.

- Это могут сделать мои люди, - безмятежность в его голосе просто выводит из себя. Был бы он сейчас напротив, я бы размазал всё это дерьмо по его надменной роже. И срать я хотел на то, что он мой отец.

А мать так часто говорит, что мы с ним слишком сильно похожи... херня.

- Она никому ничего не скажет, - процедил сквозь плотно стиснутые зубы и, сунув ноги в тапки, вышел из дома, - она ни хрена толком и не видела! У тебя что, дел других нет, кроме как за тёлкой гоняться?! На какой хер она тебе сдалась?!

Я уткнулся затылком в стену позади и взглянул на чёрное небо, на котором рассыпались редкие звезды. Красиво, мать твою. Тихо. Так бы всегда...

- Не неси чушь, Игнат, - прорычал мне в трубку прокурор Лисов, - ты себя слышишь вообще?! Я на идиота похож?! Эта девка сдаст тебя! Даже глазом не моргнёт! Ты... ты вообще представляешь хотя бы какая цепочка событий начнётся, как только она откроет свой рот?! Ты... Щенок! Засунь свой член в штаны и начни думать башкой! Той, что у тебя на плечах!

- Заткнись, - шагнул к перилам и сгрёб с них снежную шапку в кулак. Почувствовал, как желваки на лице заходили ходуном.

- Думаешь, я не знаю, где вы прячетесь, голубки?

Знаешь... само собой ты знаешь...

- В гости приехать хочешь?

- А надо?

- Не знаю, - пожимаю плечами, будто он меня сейчас видит, - можешь псов своих прислать.

- Пришлю, если понадобится. Не сомневайся, сын... - несколько секунд тишины, за которые я нашариваю в кармане сигареты и зажигалку, - бывай. Думай, Игнат.

Он вешает трубку первым, а я продолжаю прижимать плечом мобильный к своему уху. Не спеша