Бремя власти - Игорь Анейрин

Тяжёлые шторы прикрывали стрельчатые окна в два человеческих роста высотой с витражами искуснейшей работы. По верхней кромке штор крепились многочисленные металлические кольца, нанизанные на длинные штанги, благодаря которым шторы без труда сдвигались в стороны. Концы штанг, над которыми как будто потрудились ювелирных дел мастера, представляли собой замысловатое переплетение железных ветвей с листьями, среди которых прятались маленькие птички.

Стены украшали двухцветные фрески: по красной охре ползли вверх, извиваясь, золотые побеги сказочных растений; всё свободное пространство занимали ковры с вытканными картинами куртуазных сцен и гуляний в волшебных садах. Вдоль стен стояли скамеечки, скамьи со спинками и сундуки, прикрытые расписными тканями — все белые с позолотой; шкаф, устроенный меж витражных окон, украшали оковки и резьба.

Прямо напротив кровати находился гигантских размеров камин, колпак которого, уходящий прямо в потолок, также покрывали изящные росписи; искусный барельеф в нижней части колпака изображал борющихся леопарда и единорога, обоих на задних лапах. Справа и слева от камина стояли массивные кресла, каждое с двумя ступенями и многочисленными подушками. Мелкая изразцовая плитка разных цветов выстраивалась на полу в причудливые узоры.

Спальня была потрясающе красива, богата и торжественна; тут Бланка мимоходом припомнила, что раньше в Красных Покоях, по словам матушки Тэгвен, постоянно обитала мать короля, герцогиня Марвена, покойная супруга герцога Оуэна Эмли. Это навевало на некоторые мысли, лениво подумала девушка. Лениво — потому, что ответов у неё не имелось. Только вопрос, заключавшийся в том, что эта опочивальня чрезмерно роскошна для бедной просительницы из деревенской глуши. Всё было слишком: и огромная кровать с пуховыми перинами, и обилие золота, две горничные, и — внезапно вспомнила она — ещё и платья, которые с минуты на минуту должны принести ей на примерку.

Подумав пару мгновений, она протянула руку и дёрнула за длинный витой шнур, свисавший из потолка около кровати; чтобы достать до него, Бланке пришлось проползти по перине добрых четыре фута. Почти сразу же — она изумлённо вздёрнула брови: за порогом они ночевали, что ли? — двустворчатые двери приоткрылись и спальню вошли Агнес и Глэнис.

— С добрым утром, леди Харлех, — снова в унисон произнесли обе девушки.

Агнес несла небольшой серебряный таз; на её локтях висело несколько полотенец разных размеров. Глэнис держала столик с фруктами, маленьким кувшинчиком и бокалом. Бланка внутренне вздохнула: похоже, ей придётся учиться, чтобы соответствовать требованиям королевского двора. Она не вполне была убеждёна в том, что это совершенно необходимо, но раз уж перед принцем и королём нельзя предстать иначе, чем во всём блеске своих одежд и манер, Бланка скорее радовалась тому, что нашлись люди, готовые взять на себя эти заботы. Наверно, в этом есть резон, подумала она, представив, какими глазами смотрел бы на неё весь двор, заявись она на приём в деревенской юбке и с немытыми волосами. Безусловно, к знатной леди благородного вида, да ещё в красивом платье, отношение изначально другое.

Агнес тем временем раздвинула в стороны шторы на окнах, впустив в комнату яркие снопы солнечного света; Глэнис устроила столик у неё на коленях и Бланка наскоро перекусила яблоком, запив его стаканом разбавленного красного вина; есть особо не хотелось. Затем, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться, она отдалась в руки своих горничных. Что и говорить, она и сама вполне была в состоянии умыться, но нет же: Агнес и Глэнис помогли ей спуститься с кровати, а затем принялись ловко и бережно обтирать влажными тёплыми полотенцами. Обсушив её мягкой хлопковой тканью, и завязав вокруг бёдер что-то вроде шёлковой шали, они усадили Бланку в кресло, и начали в четыре руки колдовать над её волосами. К удивлению девушки, дело обошлось без особой прически: аккуратно расчесав её шевелюру, они просто тщательно уложили пряди вдоль спины, сделав на голове немного косой пробор. Сзади на уровне шеи они слегка скрепили волосы широкой свободной застёжкой, представлявшей собой три нитки мелкого жемчуга.

Заметив, вероятно, удивлённый взгляд Бланки, рассматривавшей своё отражение себя в заботливо поднесённом зеркале, Глэнис пояснила:

— Так нынче все носят, госпожа. Раньше косы разные заплетали, а теперь девицы волосы просто расчёсывают. Благо, что они у вас волнистые, и завивать не надо, потому что это самая красота. А ещё некоторые девушки тут, при дворе, волосы себе удлиняют, потому что чем длИнэе, тем красивее, но вам это без надобности. А разные причёски только замужние дамы делают.

— Всегда ходить с распущенными волосами? — изумилась Бланка.

— Нет, конечно. Можно две косы заплести, и носят их, перекинув на грудь, но это только среди домашних. А ежели ваша милость захочет пойти погулять или на лошади прокатиться, то тогда волосы в сеточку жемчужную забирают, чтобы ветром не трепало.

— Понятно, — кивнула Бланка, — с причёской понятно. А одеться?

— Платье ваше госпожа Тэгвен велела выкинуть. И рубашку нижнюю тоже: не походят они для случая. Но портные уже скоро здесь будут. А пока позвольте вам лицо немного подрумянить, а также губы и ресницы подкрасить надобно.

С этими словами Глэнис выставила на каминную полку несколько баночек и вооружилась крошечной щеточкой, взяв её двумя пальцами. Бланка потрясённо глянула на этот инструмент; никогда до этого момента ей не приходило в голову, что ресницы тоже можно каким-то образом красить.

Горничная уже заканчивала свою работу, когда двери после негромкого стука вновь отворились и в покои с поклонами вошли два человека.

— Мастер Орнус, к вашим услугам, — радостно произнёс первый из них, невысокого роста толстенький человечек лет сорока с таким же странным стеклянным сооружением на носу, как у лекаря Гленкиддина; сам нос у него был пуговкой, зажатой между двумя пухлыми щеками; смеющиеся глаза излучали довольство, а белозубый рот широко улыбался. Его одежда представляла собой странную смесь достатка и профессии: камзол и безрукавку, пошитые из дорогой ткани и ладно сидевшие на его пухленьком торсе, сплошь покрывали карманы и кармашки, с торчавшими из них маленькими и большими ножницами, иголками и разноцветными кусочками материи. Его туфли Бланку потрясли: красного цвета с невероятно длинными носами, загнутыми вверх наподобие овечьего хвостика.

— Я имел честь получить от лорда Кэдваллэдера указание явиться сюда, чтобы служить вашей милости своим умением. А ещё он сказал, что мне придётся одевать самую красивую девушку из всех, что я видел в своей жизни. Позвольте, позвольте…