Копилка семейного здоровья: как укрепить здоровье семьи без лекарств - Рената Равич

Б. Брайант: Можете ли вы сказать, что большинство профессионалов могли бы извлечь большую пользу из ваших семинаров?

Э. Кюблер-Росс: Да. Мы рекомендуем врачам, чтобы после проверки лабораторных анализов и диагностической проверки, они также поощряли пациентов провести упражнение со спонтанными рисунками. Это покажет, какие эмоциональные проблемы добавляются к заболеванию пациента. Доктор Сигел делал это упражнение со всеми его раковыми пациентами в течение года. Он научился принимать их и их интуитивное знание, помогать пациентам решать их незавершенные дела, в соответствии с тем, как это раскрывалось на их рисунках. Это было частью процесса исцеления. Вы не поверите, насколько лучше становилось его пациентам! Его работа показывает, насколько важно понимание того факта, что выздоровление ракового пациента – это гораздо больше, чем просто улучшение его физического состояния. Это также важно для того, чтобы помогать людям жить полной жизнью, пока они не умрут.

Б. Брайант: Тот тип жизни и тот тип смерти, который вы описываете для раковых пациентов, похоже, приемлем только для тех людей, которые полностью принимают свое состояние. А как насчет людей, которые воюют со своим раком до конца в надежде победить болезнь?

Э. Кюблер-Росс: Человек, умирающий с достоинством не обязательно означает, что человек умирает мило, тихо, в состоянии принятия смерти. Это часто является иллюзией врача и психолога. Мы хотим иметь возможность сказать: «Мой пациент умер спокойно и с миром. Я, безусловно, хорошо поработал». Но это же просто самоутверждение медиков, утверждение своего эго (Я). Для человеческого существа жить и умереть с достоинством означает умереть, сохраняя характер и вызывать уважение и принятие другими людьми за свой характер. Теперь, если вы всю свою жизнь были борцом, тем, кто всегда настаивает на своем и все делает по-своему – независимо от того, одобряют это все окружающие или нет – тогда достойный путь продолжать жить с раком и умирать от него, должен включать те же самые характерные черты именно этого человека.

Цель для всех нас – любить безусловно. Это действительно самая главная составляющая часть жизни. Это именно то, для чего мы все пришли в этот физический мир: научиться любить безусловной любовью и применять ее на практике.

Б. Брайант: Для скованных гнетом времени и денег медиков, в особенности, врачей, это должно быть, колоссальный вызов.

Э. Кюблер-Росс: Конечно, но практиковать безусловную любовь с вашими пациентами на самом деле так просто. Если ваш пациент по своей природе борец и бунтарь, вы просто позволяете ему оставаться борцом и бунтарем до самой его смерти. Это означает, что вы не проходите мимо его палаты, говоря себе: «Тут лежит этот вояка. Он опять будет действовать мне на нервы, я лучше не зайду к нему». Или же, если этот пациент начинает жаловаться, требуя изменить то, что в самом деле нуждается в изменении, вы не заглушаете его снотворными, пока он не впадает в забытье, так что больше не в состоянии жаловаться. Вы помогаете ему облечь в конкретную форму и выразить его гнев. Вы будете удивлены, когда убедитесь, что этот же самый пациент становится одним из самых милых, чудесных пациентов.

Б. Брайант: Что самое важное должны, по вашему мнению, помнить те, кто работает с умирающими больными? Какова цель врача, который заботится о безнадежных пациентах?

Э. Кюблер-Росс: Ну уж, безусловно, вашей целью никак не является стремление доказать вашу медицинскую компетентность. И цель не состоит в том, чтобы каждый пациент умер тихо и с миром. Ваша цель – в том, что каждый пациент – стал вашим учителем, обучающим вас на практике искусству безусловной любви. Это означает, что вы принимаете их индивидуальность, их личность, каким бы несносным этот пациент ни казался. Если вы считаете, что кто-то – несносен, это просто означает, что он или она нажимают некую кнопку внутри вас, которая связана с вашими собственными незавершенными делами – или же несносной частью в вас самих или с напоминанием о вашем несносном, надоедливом и ворчливом друге, родственнике или еще нечто похожее в этом же роде. Но это ваше собственное путешествие. Очень важно, чтобы вы сами это понимали.

Б. Брайант: Кое-что из того, что вы сказали о незавершенных делах заставляет меня задуматься, существует ли определенный тип характера или личности, который, похоже, притягивает именно рак или другие типы болезни.

Э. Кюблер-Росс: Я не могу сказать, что есть определенный тип личности, который более склонен именно к онкологическим заболеваниям. Я просто хочу сказать, что тот, кто панически боится рака, скорее склонен заполучить его, потому что мы обычно кончаем тем, что встречаемся именно с тем, чего больше всего боимся.

Б. Брайант: Прежде чем, встретиться с вами, я составил две серии вопросов, на которые надеялся получить Ваши ответы. Вторая серия вопросов касается моего старшего брата Фреда, у которого был рак; он умер в июле 1981 г. Ему было всего 48 лет.

Э. Кюблер-Росс: Моя троюродная сестра только что прошла обследование и у нее обнаружили неоперабельную опухоль мозга. Я сама сейчас переживаю все это, так что прекрасно Вас понимаю. И она в ужасном состоянии. Когда ей сказали, что в лучшем случае она проживет год, а если ей сделают операцию, то может быть она будет прозябать два года, и превратится в живой труп, она так среагировала: «Давай поедем путешествовать. Давай посмотрим все то, что я так давно мечтала увидеть!»

Б. Брайант: Фред применял (в дополнение к химиотерапии)диету Гиппократа – живую пищу, состоящую преимущественно из натуральных, биологически активных растительных продуктов: Living Foods Diet; эту диету рекомендует тибетская медицина для онкологических больных). После того, как он придерживался ее в течение нескольких месяцев, он выбрал другой путь: разделять дружеское присутствие с близкими за общей, привычной для членов его семьи, как и для большинства американцев трапезой – стандартный набор: рафинированные продукты, вареная пища, мясо. Постепенно, он совсем забросил диету Гиппократа и в конце концов отказался от нее полностью, несмотря на то, что его состояние ухудшалось. Он умер очень благородной смертью, думая только о других. Я считаю, что он очень успешно избавился, буквально очистился от некоторых из своих незавершенных дел.

Именно Фред и то, через что мы прошли вместе с ним с того незабываемого дня, когда он позвонил мне и сказал: «У меня рак. Только не говори никому» и до самой его смерти, вдохновило меня на то, чтобы задать Вам сегодня некоторые вопросы.

Размышляя о процессе духовных изменений у моего брата во время болезни, я вспоминаю одну ужасную семейную ссору Фреда с нашим отцом. Все то недовольство, которое копилось у брата в течение 48 лет и все прошлые обиды внезапно выплеснулись наружу. И он вел себя ужасно, хорошо хоть он не ударил отца. Через несколько дней я пытался помочь им увидеть, что этот взрыв эмоций был на самом деле частью очистительного процесса и подготовки к новому уровню жизни. И очень постепенно раны, не заживавшие в течение многих месяцев, были исцелены. В конце концов это оказалось исключительно оздоровляющей ситуацией. Потом, за два дня до смерти, хотя Фред ничего никогда не требовал от меня в течение всей его болезни, брат позвонил мне и потребовал чтобы я связался с другим братом и заставил его выяснить отношения и помириться с родителями. Фред попросил меня, чтобы все братья и сестры, а нас всего семеро в семье, помирились друг с другом и сохраняли в будущем гармонию дружеских отношений в семье. Мне пришлось сесть на телефон и всю ночь мы перезванивались друг с другом. Фред взял на себя заботу о некотором своем незавершенном деле и использовал этот процесс для того, чтобы помочь всей семье в целом.

Э. Кюблер-Росс: Ну вот посмотрите, в этом конкретном случае, не думаете ли вы, что рак стал буквально благословением? Внезапный разрыв сердца или несчастный случай оставил бы так много незавершенных дел у вашего брата.

Б. Брайант: Да. Я испытал такое благословение, не только в случае с братом, но также с моим дедушкой и другими людьми, умершими от рака, которых я любил.

Э. Кюблер-Росс: Нам необходимо помнить, что в терминах болезни или в терминах жизни, важно не то, что случается с нами, а то, что мы делаем из того, что происходит – наше отношение и наша реакция. Все, что происходит с вами в жизни можно превратить в духовный рост и обучающий опыт. Это особенно истинно в отношении рака.