Москва бандитская - Николай Сергеевич Модестов

бегах. И руководивший оперативными мероприятиями заместитель начальника Главного управления Уголовного розыска МВД России Анатолий Давыдов не исключает, что стрелявший в депутата боевик давно «спит в земле сырой».

Версию личной инициативы Егорцева и Михненко подтверждает такой факт. Когда химкинцы готовились к преступлению и искали оружие, то сначала хотели использовать почти антикварное ружье, валявшееся без надобности в пожарной части. Кроме того, организаторы убийства не имели даже денег на приобретение оружия. Тысячу баксов для Михненко дал один из членов группировки. Не продумано было и алиби. В роковой для Айздердзиса вечер химкинцы собрались в местном баре «Дискавери» для празднования дня рождения. Хотя позже сыщики без хлопот установили, что тот самый день рождения отмечался двумя неделями раньше на территории форелевого хозяйства в Сходне. И еще один довод, подтверждающий отсутствие высоких покровителей у исполнителей «вендетты». Как заметил генерал Анатолий Давыдов, беседовавший с каждым из задержанных, никто из них не ожидал таких последствий. Им и в голову не приходило, что на розыск убийц будут брошены все силы милиции, прокуратуры и ФСБ. Оно и понятно. Химкинские бандиты стреляли не в депутата, а в партнера по бизнесу.

Те, кто еще вчера промышлял рэкетом, разбоем, угонами автомобилей, наркотиками, теперь прочно перешли или стремятся перейти в разряд легальных коммерсантов. «Грязные» деньги давно отмыты, вложены в прибыльный бизнес, в том числе торговый и банковский. Иногда кажется, что долгожданный период первоначального накопления капитала вот-вот завершится и мафиози превратятся в добропорядочных бизнесменов. Но не стоит питать иллюзий. Наживший капитал сомнительным путем даже при большом желании не сможет избавиться от дурных наклонностей. Не позволят ему это сделать и старые связи, те, с кем он начинал, но кто по-прежнему не в ладах с законом. Если же вернуться к расстановке сил и вспомнить о тесном переплетении легального и нелегального бизнеса, станет ясно — каждый из погибших, в том числе обладавший безупречной репутацией, имел в ближайшем окружении достаточно «друзей-врагов». Вопрос лишь в том, кто из них зашел настолько далеко, что готов был оплатить услуги наемного убийцы или, за неимением соответствующей суммы, выполнить миссию киллера самому.

Что нас ждёт в рублёвой зоне

Когда размышляешь о происходящих в России процессах, все чаще вспоминается поучительная байка о лягушках, случайно попавших на кухню. Одна угодила в кипяток, обожглась, но сумела собрать силы, выпрыгнуть и спастись. Вторая плюхнулась в кастрюлю с едва теплой водой, стоявшую на слабом огне. Ляга почувствовала себя комфортно, расслабилась и, даже когда стало чересчур горячо, выскочить уже не смогла. Так и сварилась бедолага. Похоже, нам уготована судьба второго земноводного. Слишком долго мы пребывали в благостном ожидании, добровольно обманываясь внешней привлекательной стороной окружающей жизни.

Сначала мы смело внимали заверениям вождя обеспечить каждого домом или собственной квартирой. Тем, для кого это проблемой не являлось, великий демагог XX века посулил иное, тонко учитывая тайные желания и мечты. Чего стоит, например, призыв вытянуть почти антикварный ВАЗ на уровень мирового автомобилестроения? Были и другие обещания — относительно уровня жизни, достойного для советских граждан, их оплаты труда, культуры обслуживания, свобод — политических, информационных, религиозных. «Разве не можем?» — вопрошал вождь, окруженный перепроверенными холуями. И добавлял: страна-то у нас богатая, обильная, народ работящий, хороший народ… Страна действительно сказочно богата. Этим и бесконечным терпением ее жителей объясняется столь долгая агония экономики. Даже когда государство рухнуло, похоронив под своими обломками все политические и правовые институты.

Старт рыночных реформ совпал с началом разворовывания госсобственности на всех уровнях. Одни создавали кооперативы и СП, беззастенчиво присваивая казенное имущество, фонды и денежные средства; другие выкупали за бесценок в личное пользование служебные дачи, автотранспорт, квартиры. Творческая интеллигенция, охмелевшая от свободы вынимать кукиш из кармана, превратилась в сладкоголосую певицу власти, изменив собственным историческим традициям. А наука, дружными стаями потянувшаяся в давно манившее зарубежье, понесла западным массам знания в виде лекций, семинаров и симпозиумов. Наверху тоже не дремали. Слабыми отголосками вселенского дележа доходили до нас дела «АНТа», «140 миллиардов», «Чеков „Урожай“», Артема Тарасова и прочая. Основная масса населения взирала на это с добродушным интересом, но не забывала заполнять сараи и гаражи «реквизированным» в хозяйствах и на предприятиях добром. А по вечерам, за бутылкой дешевого импортного спирта, смотрела телевизионные новости: что там еще московские чудаки выдумают? Страна пребывала в эйфории. Все ждали, что начнут жить, как «там», работая, а то и не работая — как привыкли!

«Кадровые» расхитители, жулики-спекулянты, мошенники, валютчики, казнокрады легко влились в новые экономические отношения не потому, что начали жить, сверяясь с законом. Ничего подобного. Вся страна была опущена до их уровня, куплена, продана, предана.

Скоро участливую заботу реформаторов почувствовали на себе силовые структуры. Это был окончательный, смертельный удар, нанесенный государству «лучшим немцем» и его подельниками. ФРГ выплюнула Западную группу войск, как надоевшую жвачку. И весь мир потешался над официальной церемонией вывода Российской армии из некогда покоренной Германии. Не остались без внимания защитники Отечества внутри страны. Целенаправленная травля армии, флота, в меньшей степени авиации привела к их развалу, разбазариванию оружия, коррупции и предательству. Те же процессы шли в МВД и КГБ. Наступил период, когда не проходило дня без оголтелой и откровенной ругани спецслужб в средствах массовой информации. Порой сотрудники, особенно пожилые и болезненно воспринимавшие происходившее, опасались выходить на улицу в форменной одежде.

К тому времени и интеллигенция — гуманитарная и техническая — начала ощущать первые результаты завоеваний демократии. Нищенская зарплата учителей и медиков привела к разрушению школы и снижению уровня жизни населения (хотя последнее во многом связано и с другими процессами). Образовательный ценз молодежи покатился вниз, получение диплома и даже свидетельства об окончании школы перестало быть притягательным для молодых людей. Да и ученые мужи, уставшие от подачек коллег с Запада, все громче заявляли о кризисе отечественной науки, необходимости срочной помощи со стороны государства.

Творческому люду прожить было легче. Сняться, например, в рекламном ролике какой-нибудь финансовой пирамиды или акционерного общества и подлатать обветшавший бюджет шальными миллионами. Прекращали существование литературные журналы, давно ставшие символами национальной культуры. Прилавки заполнили книги, герои которых — рэкетиры, «крестные отцы», паханы — отражали изменившийся менталитет общества. Валютные проститутки вдохновляли кинорежиссеров на создание мелодрам, а бандиты становились музами композиторов и поэтов.

Москва, как это уже бывало не раз в истории России, шла в фарватере преобразований, что объективно отражалось правовой статистикой. В столице из года в год регистрировалось самое высокое