Соблазненная - Вирджиния Хенли

Просто так, чтобы досадить Адаму Сэвиджу, она решила, что одна спальня будет в китайском стиле. Она выбрала у Чиппендейла пару черных лаковых кресел, обитых бархатом цвета нефрита, и черный лаковый комод, расписанный золотыми пагодами, храмами и роняющими лепестки вишневыми деревьями. Кровать неописуемой красоты с образующим изголовье искусно вырезанным свирепым драконом. Под цвет кресел были подобраны зеленые бархатные пологи.

Тони доставляло огромное удовольствие выбирать все, вплоть до фарфоровых пудрениц и ночных горшков. Все должно быть доставлено в Эденвуд не позднее полудня в четверг, чтобы она могла обставить спальни во второй половине дня, самое позднее в пятницу утром чтобы поспеть к приезду первых гостей, которые могут приехать вечером в пятницу.

Джон Булль обрадовался Тони словно блудному сыну. Они сразу сговорились привести все комнаты в идеальный порядок до приезда Сэвиджа, который, конечно, критически оглядит все голубыми льдинками глаз. К счастью, в распоряжении Джона Булля был полный состав слуг, получавших в Эденвуде больше, чем в любом английском помещичьем доме. Они охотно поднимали мебель по изящной винтовой лестнице и терпеливо переставляли ее с места на место по команде лорда Лэмба. Ковры и французские обои поразительно сочетались с выбранной Тони обстановкой. Их с Сэвиджем вкусы явно совпадали.

До наступления темноты все до единого было расставлено по местам. Когда поздно вечером приехал Адам и прошел по своему Эдему, ему не к чему было придраться — исключительными стараниями его дом был превращен в роскошный дворец.

Счастливая, но уставшая до изнеможения, Тони краснела от похвал. В присутствии Сэвиджа она всегда испытывала беспокойство и тревогу, так что с радостью удалилась отдыхать. Она решила ночевать в спальне, оклеенной изящными французскими голубыми с золотом обоями, но Киринда, неслышно подошедшая с пригоршней горящих ароматных свечей, тихо произнесла:

— Хозяин поручил мне устроить вас в китайской спальне, милорд.

Тони прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Китайский стиль был предметом шуток, касающихся только ее с Адамом, и она была в восторге от его остроумия. Забравшись в постель, она уютно свернулась калачиком. Давно уже она не чувствовала себя такой счастливой. Ее маскарад имел свои преимущества. Адам Сэвидж позволил Антони войти в свою жизнь, и она сомневалась, разрешил бы он такие вольности Антонии. Она вздохнула, потом зевнула, надеясь увидеть его во сне.

Нет, не увидела. Ей снился холодный рассвет. Она в черной маске и длинной накидке выбирает в кожаном футляре страшный длинноствольный пистолет, Сердце будто сжимают ледяные пальцы. Она медленно шагает по полю под счет секунданта до десяти. Ее противник, потеряв честь, поворачивается и стреляет на счет «девять». Она чувствует, как пуля входит в грудь, опаляя ослепительно белым огнем, затем расцветая кроваво-красным пятном.

Бернард Лэмб, сняв маску, тихо произносит: «Весьма благодарен за то, что остается мне. Аминь».

Утром Тони, охая, ворочалась с боку на бок, чувствуя себя совершенно разбитой. Морщась, устало сползла с украшенной драконом кровати. Болела каждая косточка. Немного оживилась, когда вошла Киринда с запиской от Сэвиджа: «Тони, надевай старые бриджи и приходи в конюшню смотреть на чистокровных, которых я увел у ЕКВ».

Возможно, прогулка верхом — именно то, что ей требовалось. Джон Булль говорил, что Адам собирается обеспечить лошадьми всех желающих прокатиться верхом гостей. Вчера она была слишком занята, чтобы побывать в конюшне, и теперь поспешила надеть бриджи и, отказавшись от парика с косичкой, по примеру Адама собрала волосы хвостом.

По крайней мере, в тридцати пяти стойлах из сорока стояли отменные скакуны. Дюжина конюхов с помощниками надраивали упряжь. Ее встретил зычный голос:

— Какого черта так долго спишь?

Колкость смутила и обидела Тони — было не больше восьми часов. На Сэвидже были старые бриджи и рубашка с засученными рукавами. В руках лопата — должно быть, чистил конюшню.

— Для этого дела, как видно, здесь вполне хватает помощников, — подчеркнуто заметила она.

Тони явно не понравился вспыхнувший в глазах Сэвиджа фанатичный блеск. Ей хотелось скрыться подальше от его взгляда, но сапоги словно приросли к подстилке.

Не скрывая веселой усмешки, Сэвидж сказал:

— Я обнаружил, что если и есть занятие, которое укрепляет мускулы, а заодно и характер, так это чистка дерьма. — Он перебросил ей лопату. — Тебе, Тони, не помешает иметь побольше того и другого.

Первой мыслью было швырнуть полную лопату навоза в его самонадеянную физиономию, но тогда, конечно, у Сэвиджа был бы повод вымазать навозом ее лицо. Словно угадав мысли Тони, Адам ехидно произнес:

— Говорят, от него хорошо растет борода.

Гордость не позволяла Тони отказаться, и она заскрипела зубами от злости, потому что кто-кто, а Сэвидж, проклятый Сэвидж, это прекрасно знал. Подняв лопату, с беззаботным видом принялась убирать навоз. Даже насвистывала веселый мотивчик, чтобы поубавить ему удовольствия. Говоря по правде, он уже очистил три четверти конюшни.

— Осталось только девять стойл, — весело крикнула она вслед, когда он выходил за свежей соломой.

— Целых девять! — скрипя зубами, заохала она, когда Адам скрылся из виду.

Казалось, прошли часы, прежде чем Тони услышала позади стук сапог. Правда, полдюжины стойл она одолела, но находилась на последнем издыхании. Разогнув затекшую спину, она обернулась и была ошарашена, увидев удивленно ухмыляющуюся физиономию Бернарда Лэмба.

— Какого черта тебе здесь надо? — воскликнула Тони.

— Дорогой кузен, насколько помнится, то же самое ты спросил в Ричмонде, — процедил Бернард. — Ты, черт побери, становишься ужасно скучным.

У Тони вдруг хватило сил зачерпнуть полную лопату навоза.

— Тони! — Громкий оклик остановил занесенную лопату на полпути. — Мистер Лэмб приглашен в качестве гостя. Предлагаю пойти почиститься.

Тони презрительно скривила губы:

— Сомневаюсь, сумею ли прочистить ноздри от этой вони даже в вашей великолепной ванной.

Глава 22

Тони вымылась и переоделась, но, несмотря на то что гости прибывали весь день, она продолжала ходить в бриджах и куртке. Ничто на свете не заставит ее облачиться в парадные одежды до захода солнца. Единственной уступкой был напудренный парик с косичкой.

Чтобы не сталкиваться с кузеном, Тони удалилась на кухню. От количества приготовляемой еды захватывало дух. Большинство блюд были английскими, но для смельчаков стояли серебряные подносы с засахаренными фруктами и другими экзотическими кушаньями. Сэвидж с Джоном Буллем даже поспорили из-за еды. Джон Буллу настаивал, чтобы все блюда были английскими, а Сэвидж непреклонно утверждал, что гости захотят отведать восточных блюд. Был найден компромисс.