Путь в Европу - Сборник статей

Игорь Клямкин: Мы увели вас своими вопросами от главной проблемы – бюджетного дефицита. Вы сказали, что Брюссель нажал на красную кнопку «стоп». Или, говоря проще, вам предложили эту проблему незамедлительно решать. В чем вы видите решение?

Арпад Секей: Мы ее уже решаем. Но не наскоком, а постепенно. В 2007 году дефицит бюджета снизили с 10 до 6,2%. В 2008-м снизим еще – до 4,1%. А в 2009-м постараемся преодолеть границу 3%, что и требуется согласно стандартам Евросоюза. Но для этого нам приходится идти на непопулярные меры и сокращать расходы на социальную сферу.

Андрей Липский: Почему нужно было ждать сигнала из Брюсселя?

Евгений Сабуров: Такова, к сожалению, логика поведения всех правительств. Пока они не окажутся перед пропастью, ничего не делают, предпочитая подкармливать электорат. Ведь и венгерская приватизация 1990-х, включавшая продажу иностранцам энергетического сектора, – это тоже было у черты пропасти.

Игорь Клямкин: И завершали эту приватизацию, насколько помню, бывшие коммунисты, ставшие социал-демократами. У края пропасти идеологические ограничители перестают работать.

Арпад Секей:

Все это так. Дело в том, что реформы 1990-х не затронули у нас социальную сферу. Здесь продолжали действовать те же принципы, которые были заложены при социализме. Политики на них не покушались, потому что боялись утратить поддержку избирателей. И их страхи не были беспочвенными. Социализм сформировал у людей особое мышление и особую психологию. Они убеждены в том, что все социальные проблемы, касающиеся коммунальных услуг, здоровья, образования, пенсионного обеспечения, должно брать на себя государство. Но рано или поздно государство на этом надрывается.

В частности, правительство оказалось перед фактом, что оно не в состоянии больше поддерживать «социалистическую» систему здравоохранения. И в конце 2007 года был принят закон о ее реформировании. Он предполагает участие населения в финансировании медицинских услуг: люди будут платить небольшие суммы (около 2,5 доллара) за визиты к врачу, платным станет пребывание в больницах и другие услуги. Для обеспечения реформы разрешено создание частных касс, через которые население будет эти услуги оплачивать. Закон начнет действовать с 2009 года. 2008 год отводится на создание механизмов, обеспечивающих его практическую реализацию.

Андрей Липский: И как отнеслось к этому общество?

Арпад Секей: Общество в таких случаях всегда недовольно. Во время обсуждения закона в парламенте профсоюзы объявили по всей стране забастовку. Но она выдохлась, как только закон был принят. [7]

Евгений Сабуров: А система образования? Ее предполагается реформировать? Мне одна дама из Всемирного банка говорила, что у венгров будут большие проблемы с реформой образования, потому что они считают свое образование лучшим в мире.

Арпад Секей:

Нет, на самом деле с образованием у нас огромные проблемы. Я, например, считаю, что у нас очень плохо обстоит дело с преподаванием иностранных языков. Правительство пыталось исправить положение, введя норму, согласно которой получение диплома обусловливается знанием хотя бы одного иностранного языка на среднем уровне. Но это норма часто обходится. Я знаю неоднократные случаи, когда люди заканчивают вуз, а потом тратят еще полгода, чтобы получить бумагу о знании языка, но получение такой бумаги вовсе не означает умения говорить по-английски или по-немецки. Это, конечно, сказывается на экономике, на международном сотрудничестве.

Другая проблема заключается в том, что мы практически уничтожили средние профессиональные школы. Сейчас люди обучаются какой-либо профессии помимо образовательной системы, потому что система профобучения в Венгрии отсутствует. Все стараются поступать в вузы. У нас сейчас больше студентов, чем при социализме: около 40% выпускников средней школы поступают в вузы.

Евгений Сабуров: 40%? Это английский уровень. У нас гораздо больше.

Арпад Секей:

Вы, как всегда, впереди всех. Но при социализме у нас эта цифра составляла примерно 25%. А те, кто в вузы не попадал, шли в профессиональные школы. Теперь же мы сталкиваемся с тем, что массовым профессиям, необходимым для экономики, никто не учит.

И в вузах не все в порядке: мы все еще готовим в них специалистов, на которых давно нет спроса. Я очень много ругаюсь с нашим Министерством образования по поводу того, что мы до сих пор выпускаем довольно много учителей русского языка. Зачем? Ведь в Венгрии русский язык сегодня практически нигде не преподается!

Да и вообще у нас большой перекос в сторону подготовки учителей, в результате чего многие из них после получения диплома учителями не становятся, а стараются сразу же покинуть эту профессию. Здесь опять-таки нет соответствия между нуждами экономики и теми процессами, которыми руководит Министерство образования.

Евгений Сабуров: У нас одно время людей, получавших дипломы педагогов и закреплявшихся в школах, было около 7%. Остальные все шли в другие места…

Игорь Клямкин: Господа, мы отклоняемся от темы. Венгрия подошла к той черте, когда стала очевидной несостоятельность прежних принципов социальной политики. Речь шла о том, что государство не в состоянии финансировать социальную сферу, что в этой сфере назрели реформы. В здравоохранении реформирование началось. А в образовании?

Арпад Секей: Не так уж мы и отклонились. Речь идет о том, что высшие учебные заведения не готовы обслуживать новую структуру экономики. А это, помимо прочего, связано с тем, что до недавнего времени государство обеспечивало бесплатный доступ к вузам. И была острая дискуссия: вводить плату за учебу в них или нет?

Евгений Сабуров: Сейчас не платят?

Арпад Секей: С 2006 года начали платить. Около 15% студентов из недостаточно обеспеченных семей учатся бесплатно, а остальные – на платных основаниях.

Евгений Сабуров: Эти студенты оплачивают свою учебу полностью?

Арпад Секей:

Нет, не полностью. За счет студента расходы государства на содержание высшей школы покрываются примерно на 40%. Ведь у университетов есть и другие расходы, которые не связаны напрямую с обучением, поскольку в университетах проводятся и исследовательские работы. Кстати, с того же 2006 года допускается предпринимательская деятельность университетов. Мы хотим, чтобы они не только зависели от госбюджета, но и сами зарабатывали. И уже есть хорошие примеры того, как университетам удается совмещать несколько видов такой деятельности.

Однако реформа системы образования в Венгрии все еще не завершена. По этому поводу продолжается общественная дискуссия.

Лилия Шевцова: Господин посол, экономические трудности, переживаемые Венгрией, совпали по времени с первыми годами ее пребывания в Евросоюзе. ЕС недоволен вашими отступлениями от его стандартов, предъявляет вам претензии, что заставляет правительство идти на непопулярные реформы. А есть ли какая-то помощь со стороны ЕС? Что дало вам членство в нем?