Жена из прошлого. Книга 3 - Валерия Михайловна Чернованова

сразу, но волнения в Гратцвиге постепенно стихли. Ещё несколько недель продолжались аресты: эти пауки, Шанетт и Гиллеан, раскинули над столицей целую преступную сеть. Мерзавцев вроде Доуна казнили сразу, Флеминга, как представителя знатной фамилии, пощадили. Хоть не уверена, что пожизненную каторгу можно назвать пощадой.

Вольмара с братом Вильхельм решил оставить в покое. Как-никак, а без него всё могло бы закончиться совсем по-другому. Для нас. Для Кармара. Хоть Родингер преследовал свои цели, но именно он помог Эндеру нас отыскать.

Пусть и дальше живёт в своих Солнечных землях и обцеловывает красоток на пляже.

– Ещё немного, и замуж пора будет отдавать, – заметила Вильма, с умилением наблюдая за спускающейся со сцены Эдвиной.

– Только ты при Эдвине такое не ляпни, – чуть слышно посоветовала я призраку. – А то она сожжёт тебя с потрохами.

Вильма весело хмыкнула:

– Во-первых, Женечка, меня нельзя сжечь. А во-вторых… Это она сейчас от женихов отбрыкивается, а вот через пару годков сама начнёт строить драконам глазки. Особенно если останется в гимназии. Тут сто-о-олько юных красавчиков…

Старушка в Эдвине души не чаяла и девочка отвечала ей взаимностью. В Вильме она видела бабушку, которой никогда не знала. Эндер уже давно стал для неё отцом, а я, надеюсь, со временем стану мамой.

Опустив взгляд на пока ещё незаметный животик, улыбнулась своим мыслям, осторожно провела по корсажу рукой, с любовью думая о зародившемся во мне чуде. Эдвина ждёт братика. Интересно, исполнится ли её желание или придётся дарить все свои куклы маленькой сестрёнке?

– Как же хорошо, что год назад он увидел тебя в том театре, – сказала Вильма, весело подмигивая вернувшейся к нам выпускнице.

Я посмотрела на сидящего рядом мужа и почувствовала, как его ладонь накрыла мою руку.

Год назад… Кто бы мог подумать, что в итоге всё закончится вот так. Я обрету счастье, любовь и семью с человеком, драконом, которых всегда избегала. Которых боялась и мечтала никогда с ними не пересекаться. Но судьба решила иначе, и я никогда не перестану благодарить эту непредсказуемую даму.

Мы так и не смогли понять, как моя душа попала в тело Раннвей. Скорее всего, во время обряда маска сработала как магнит, и я заняла её место. Душа же Раннвей должна была исчезнуть. Уже потом, разбирая архивы Родингеров, мы выяснили, что во время ритуала, который провела драконица, она заключила своего рода контракт с потусторонней сущностью. Что-то вроде сделки с дьяволом… Она отдаёт душу взамен на силу. Силу, которую ушлая тень умыкнула у Флеминг. Дар достался мне, а не Раннвей, и я была бы рада распрощаться с таким «подарком», но магия по-прежнему во мне и вряд ли когда-нибудь будет иначе. Что же касается Раннвей… Не уверена, что она знала обо всех подводных камнях древнего обряда, иначе бы поостереглась так рисковать. Увы, вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Раннвей, она же Трин Меллоу, до сих пор находится в коме в госпитале святой Найвы. О ней заботятся, за ней ухаживают, поддерживают в ней жизнь магией, но пока что ни один из осматривавших девушку целителей и магов не смог дать внятного ответа: придёт ли она когда-нибудь в себя или так и продолжит спать.

Я с горечью и грустью вспоминаю о той, что подарила мне новую жизнь, хоть и понимаю: ошибки и решения Раннвей привели её к такому финалу.

О том, как Шанетт узнала о том, что я стала счастливой (в кавычках) обладательницей её силы, рассказал Флеминг, прежде чем отправился к харгу в задни… ладно, на кулички, отрабатывать свои грехи на месторождениях огненной крови. О призраках при ядовитой парочке обмолвился Вольмар, и Шанетт сразу сложила два и два. Она же, действуя через Лейфа, обещала наивным дурочкам вроде Лейни Мартин, помощницы портнихи, новую жизнь после перерождения. То ли была уверена, что обряд поможет проапгрейдить её дар реставратора, то ли просто вешала лапшу на уши. Все дела она вела через Лейфа, поэтому он не менее своей жёнушки виновен во всех смертях и трагедиях.

Вот пусть теперь и горбатится в шахтах. На пользу Кармару, которым собирался править вместе со своей ненаглядной.

К слову, о правителях. За минувшие месяцы Вильхельм значительно окреп и помолодел. Я даже не сразу узнала в пожилом, но энергичном мужчине того немощного старца, каким он был совсем недавно. Немощи в нём и в помине не осталось. Поговаривают даже, что его величество намерен жениться снова, как только траур по казнённой королеве закончится.

Он всё ещё не оставил надежду обзавестись наследником и, как сам выразился, собирается вести Кармар в светлое и счастливое будущее без рабов, которыми так мечтал заполонить королевство Родингер, и без ненормальных вроде Флеминг.

Остаётся надеяться, что так и будет.

– О чём задумалась? – наклонившись ко мне, шепнул Эндер и украдкой, пока взгляды зрителей были прикованы к сцене, поцеловал в щёку.

– О светлом и счастливом будущем, – подарила ему улыбку.

Муж отпустил мою руку и осторожно, словно боясь коснуться, положил ладонь на живот. Делая вид, что тоже увлечён происходящим на сцене, тихо ответил:

– Счастливее я и представить себе не мог.

* * *

Тем же вечером

Великий дракон, опять этот голос! Он звучит в голове, кажется, уже целую вечность. Зовёт, призывает…

Пугает.

– Ра-а-анвей… Ра-а-анве-е-ей…

Нехотя открываю глаза, хоть с удовольствием продолжила бы спать. Где я? Незнакомая комната наполнена сумраком и запахом лекарств. Резкий, противный, он проникает в меня, заставляя закашляться. С трудом приподнимаюсь на руках, ощущая во всём теле тошнотворную слабость. Куда я по милости этой мерзавки опять попала? Вольмар же обещал от неё избавиться!

Тоже мерзавец. Все они негодяи!

– Кто-нибудь? Эй! Мне нужен мой муж!

К харгам Родингера. Я герцогиня Делагарди, ею и останусь. В конце концов, Эндер не самая ужасная партия. Жаль, я раньше, ослеплённая обаянием Вольмара, этого не понимала.

Может, эта девица уже давно умерла, а раз я здесь, значит, жива. Значит, у Шанетт ничего не вышло, и я скоро буду дома.

– Харг побери, где все?!

Пытаюсь подняться, но ноги не слушаются, как и всё тело. Оно как будто не моё. Чужое. Смотрю на свои руки, совершенно мне не знакомые, уже готовая зарычать. Неужели Делагарди всё-таки выгнал меня? Чтобы быть с ней? Тогда он такое же чудовище, как и Родингер!

Будь он проклят!

– Раннве-е-ей…

Мысль обрывается, стоит мне снова услышать этот голос. Как будто неживой.

Потусторонний.

Осторожно поднимаю глаза и замечаю в сумерках тёмный сгусток. Он расползается по стене