Восставший - Константин Андреевич Подборнов

Антона волноваться больше всего. Присутствие ветра означало, что недалеко располагается выход к поверхности и большие открытые пространства. Сама мысль, что теперь узкие коридоры не будут защищать его по бокам от тех шокирующих вещей, о которых предупреждал Виктор, вводила его в отчаянье.

В конце концов канал закончился широким колодцем распределительного узла. Когда Антон распрямил он увидел огромный — метров двадцать в высоту, не меньше — бетонный цилиндр, в котором он сейчас находился. Тусклый и почти не обжигающий свет проникал сквозь небольшую решетку под потолком и доставал до дна колодца. В городе наступало утро.

Наконец отведя взгляд от потолка и оглядевшись по сторонам Антон пришел в настоящий ужас.

Вдоль стенок колодца, будто тысячи тараканов, копошились Альг'гаил. В несколько слоев они облупили колодец и отдельные кряхтящие звуки слились в тот самый гул, который разносился на много километров вокруг и ошибочно принимался за шум трубы. Наползая один на другого они бурным потоком сползали вниз, чтобы оглядеть незваных гостей.

Антон вполне осознавал, что жизни его ничего не угрожает. Ужас в него вселял тот факт, что в любую из ночей вся эта стая может вырваться на улицы города и превратить его в ничто за несколько часов.

— И ты всю свою жизнь провел по соседству с ними. — усмехнулся Виктор — Насколько ничтожными были бы твои проблемы, выйди они наружу…

Поток меж тем окружил Антона и компанию. Альг'гаил кружили вокруг них осматривая и изучая. Вскоре по причине того, что они не являются живыми Альг'гаил потеряли к ним интерес и разбрелись обратно на стены. Кроме одного единственного, который сидел на месте уставившись в Антона.

У самого Антона наблюдатель тоже пробудил любопытство. Было в его ныне пустых глазах что-то знакомое. Приглядевшись получше Антон увидел оранжевый клочок одежды, выступавший из-под слоя грязи. Антона передернуло.

Без этого оранжевого лоскутка, оставшегося от куртки, Толика невозможно было узнать. Он был чрезмерно худой, словно высушенный. Там, где у Толика должны были быть пухлые щеки, у Альг'гаил остались лишь впалые лоскуты кожи. Где был живой и энергичный взгляд осталась пустота и отрешенность, а на лице застыл грустный оскал.

Он смотрел на Антона как на что-то туманное не в силах вспомнить и рассмотреть его сознательно. Когда Антон, превозмогая себя подошел к нему, чтобы заглянуть в глаза, Альг'гаил сначала испуганно отстранился.

— Ты не узнаешь меня? — спросил Антон

— Г'иль уньях ихтум нпхе — ответило существо

На четвереньках оно обошло Антона, рассматривая, щупая, обнюхивая, но это не давало результатов.

— Это же я. Не узнаешь?

— Искуун инпхиль курум

— Прости. Я не понимаю. Это я. Антон.

Услышав это имя существо встало в ступор. Задумчиво закатив глаза наверх, оно стало перебирать знакомое сочетание звуков. И вдруг в уме его на незаметную для большинства людей долю секунды проблеснула ясность. Еще раз посмотрев на Антона, оно медленно выкатывало свои глаза и набирало в грудь воздуха, чтобы затем истошно завопить и в панике убежать к своим собратьям.

— И это сделал я. — прошептал Антон, провожая его взглядом — Как много всего я успел сделать…

— Кто это был? — спросила Алиса

— Это… никто… уже точно. Никто.

Не желая задерживаться Антон спешно забежал в нужный коллектор, который находился на втором ярусе колодца.

И снова километры узких проходов — путешествия от узлов к узлам. Теперь, чем дальше Антон уходил в тоннели, и чем дальше оказывались от него звуки цепляющихся в стену когтей и жалобного мертвецкого стона, тем спокойнее ему было. На своем пути он встретил три таких узла и в каждом из них картина была похожа. Было ли уместно в этом случае сравнение с тараканами? Скорее эти обиталища походили на ульи. И если человек своим поведением копирует поведение пчелы, то Альг'гаил больше повадок взяли от ос. Они всегда где-то неподалеку от пчелиных домов, готовые вот-вот напасть и поживиться плодами их утомительного труда; жаждут приносить страдания пчелам — это и есть их мед.

Последняя остановка. Неприметный люк между узлом А 35 и В 40 проходил под домом-музеем. Эта часть города не обслуживалась десятками лет и тоннель вот-вот готовился обвалиться под давлением земли. Антон выбил крышку люка. На улице стояло утро.

Осеннее солнце освещало бронзовые деревья и листья их кружились в огненном танце. Город просыпался для того, чтобы встретить очередной суетливый рабочий день и погрузиться с головой в свои мелкие, заурядные, но от своей простоты такие приятные заботы. Жители города вставали, чтобы прожить очередной день, не подозревая о том, какие ужасы скрывает его подземная часть, и какой масштабы катастрофа грозит им каждую секунду, когда солнце скрыто за горизонтом.

Вплотную прижавшись к поросшей мхом и плесенью стене дома, чтобы не дай бог не выйти из его тени Антон, Виктор и Алиса доползли до двери.

— На счет три я выбиваю дверь, а ты стреляешь во все, что движется. — сказал Виктор Антону — Раз… Два… Три!

Виктор со всего размаха ударил по двери, но она была отперта, и никого в обширной гостиной не было.

— А где вся охрана? Где все его люди? — заметил Виктор — Он дурак, или как?.. Х-э-й! — прокричал он

Никто не ответил Виктору. Но на втором этаже суетливо заскрипели половицы. По звуку можно было понять, что их было двое.

Все трое немедленно бросились на второй этаж. Антон держал ружье наготове и шел впереди. От коридора на втором этаже отходило великое множество комнат и не ясно в какой из них мог прятаться Стас. Проверить каждую из них не было возможности, потому что они мог сбежать, если Антон зайдет не в ту комнату, поэтому Виктору пришлось прослушивать каждую из комнат по очереди, чтобы установить местоположение Стаса.

Приложив ухо к третьей от лестницы двери Виктор пытался уловить мельчайшие колебания воздуха.

— Он здесь… Прячется от нас. — прошептал он

Не успел Виктор отпрянуть от двери, как практически гробовая тишина прервалась оглушительным хлопком и разлетом щепок. Секунду спустя Виктор уже лежал на полу взявшись за ухо.

— Эта мразь меня подстрелила! — завопил Виктор