Гладиатрикс - Рассел Уитфилд

Воительница ответным движением подняла чашу.

— Очень проницательное наблюдение, правитель. Пью в твою честь! — Она поставила кубок на стол и поднялась. — Будь здоров, Секст Юлий Фронтин!

— Будь здорова, гладиатрикс!

«Что за прекрасное создание! — сказал он себе. — Прямо как нарочно созданное для того, чтобы поспособствовать некоторым моим планам».

XXVII

— Слышать ни о чем таком не желаю!

Луций Бальб зло смотрел на Сорину. Ну за что, спрашивается, такая напасть? Стояло раннее утро, солнечный луч неторопливо переползал по рабочему столу в его галикарнасском наемном жилье… Вот тут-то ему и свалился подарочек на голову!

— От тебя на самом деле мало что зависит, ланиста, — ровным голосом ответила Сорина. — Мы все равно с ней сразимся. Вне зависимости от твоего мнения на сей счет. Однако надеюсь, что кто-то из нас выживет. Так почему бы тебе не получить от этого выгоду?

— Не о выгоде речь! — Бальб грохнул кулаком по столешнице. — Ты, случаем, не забыла, кто кому подчиняется? Напоминаю, что владелец этой гладиаторской школы — я! Без моего позволения никто не будет устраивать личных разборок просто потому, что им, видите ли, так захотелось!

На миг жесткие, резкие черты лица амазонки окрасило что-то вроде печали.

— Мне самой все это не нравится, — проговорила она. — Но как бы то ни было, я должна сразиться с Эйрианвен.

Бальб поднял брови.

— Уверен, уж вы-то с ней как-то сумеете договориться, — сказал он примирительно. — Вы же всегда были так близки. Неужели нет способа все распутать и выправить без кровопролития?

— Ты не понимаешь наших обычаев и нашей души, Бальб, — вздохнула Сорина. — Это не сделка, которую можно обсудить, и не суд, где возможны переговоры. Мне брошен вызов, и я обязана на него ответить. Другого выхода нет.

— Но это же нелепо! — вырвалось у ланисты, он возвел глаза к потолку. — О боги, чем же мне досталось управлять!

— Я — Гладиатрикс Прима, — сказала дакийка. — Эйрианвен — Гладиатрикс Секунда. Теперешние игры принесли славу твоей школе. Разве Лисандра, новичок на арене, не была приглашена в гости к правителю?

От Бальба отнюдь не укрылось, с каким отвращением Сорина произнесла имя спартанки, однако он жестом предложил ей продолжать.

— Я знаю, что ты не собирался устраивать подобный бой, но он всем покажет, насколько же далеко ты готов зайти в своем стремлении угодить толпам зрителей… не говоря уже об эдиторе. Выставив двоих лучших воительниц на бой до смерти, ты всем явишь небывалую щедрость, покажешь, что готов лишиться своих самых ценных вложений. До сих пор твоих девушек-гладиатрикс было смешно равнять с новичками из других школ. Будь уверен, зрители оценят небывалое зрелище. Только вообрази, какие ставки будут сделаны на каждую из нас! Спорю на что угодно, вы с Фалько сумеете выжать для себя кое-какие деньжата из толстяка Эсхила.

— Тут ты права, — нехотя согласился Бальб, сам ощущая, что алчность понемногу начинает брать над ним верх.

В утешение он сказал себе, что каждый добывает пропитание, как уж умеет.

— Только не воображай, будто я что-то пообещал тебе, — добавил он поспешно. — Я еще посмотрю, насколько хороши будут условия. Если они окажутся достаточно выгодными, тогда — ладно, будет вам поединок. Это по справедливости?

— Вполне. Бальб, я благодарю тебя.

На этом амазонка поднялась и повернулась, чтобы уйти.

— Сорина! — окликнул Бальб, когда она уже протянула руку к двери. — Ну а мне-то на кого из вас ставить?

— В живых останусь я, ланиста, — не оборачиваясь, ответила дакийка. — Эйрианвен молода и сильна, ей не занимать быстроты. Но она никогда не будет предводительницей общины.

Сорина вышла прежде, чем Бальб успел задать еще один вопрос. Дверь хлопнула у нее за спиной.

Луций тяжело опустился обратно в кресло, стал так и этак прикидывать открывавшиеся перспективы и очень быстро пришел к выводу, что эта дикарка была права. Поединок, о котором она говорила, в самом деле мог принести ему состояние. Стареющей львице предстояло схватиться с молодой и задорной воительницей. Сила юности против мудрого опыта… Все приметы классического противостояния. Грех на них не сыграть.

— Никос! — громко закричал он, призывая писца.

В комнату тотчас вбежал тощий грек. Вид у него был несколько взъерошенный.

— Хозяин?..

— Пошли гонца к Септиму Фалько. Скажи, что я зову его к себе, причем как можно скорее.

— Да, хозяин!

Грек с поклоном исчез, оставив Бальба мысленно пересчитывать еще не заработанные деньги.

Проснувшись рано поутру, Лисандра хотела первым долгом идти разыскивать Эйрианвен, однако соотечественницы не проявили никакой чуткости к ее нуждам и буквально засыпали вопросами о вечере с правителем. По счастью, они быстро поняли, что не дождутся от нее искрометных подробностей, на которые рассчитывали. На этом их интерес угас, и женщины от нее отстали. При этом Лисандра не могла не вспомнить о Пенелопе, и эти воспоминания заставили ее грустно улыбнуться. Рыбачка всех больше была бы разочарована, так и не услышав от нее смачного: «А потом он меня… а я его… и тогда мы…»

— Не слишком надеюсь, что вы поймете, — с ноткой презрения завершила она свой рассказ. — Мы говорили о тактике, об искусстве войны. Все вы неплохие воительницы, но такие вещи, как стратегия и тактика, боюсь, вам не по уму.

Эти слова почему-то вызвали насмешливое хихиканье женщин. Лисандра решила, что таким образом они прятали свое смущение. Она ведь чистую правду сказала. Положа руку на сердце они не могли этого не признать.

Ладно, так или иначе, но эллинки поняли, что от души посплетничать не удастся, и оставили ее в покое. Лисандра покинула жилой закуток и пошла по коридорам, довольно пустынным по причине раннего утра. Бойцы еще отсыпались после излишеств, которым предавались вчера вечером. Спартанка по-прежнему не понимала, что за удовольствие было до бесчувствия напиваться после выигранного поединка, но успела усвоить, что для всех остальных это было делом вполне обычным.

Она знала, что Эйрианвен тоже предпочитала по утрам не залеживаться в постели. Сколько бы она ни выпила накануне, — а влезало в нее удивительно много! — на рассвете ее всегда можно было найти в банях. Лисандра направилась в это заведение, устроенное при амфитеатре. Сердце у нее так и подпрыгнуло, когда она в самом деле увидела Эйрианвен. Прекрасная силурийка сидела на краю бассейна, болтая ногами в воде.

Девушка незаметно подобралась сзади, села за спиной подруги, обхватила коленями бедра и сомкнула руки на животе. Эйрианвен чуть вздрогнула, но Лисандра уже покрывала поцелуями ее шею и плечи.