Эмма Дженкинс - Елена Владимировна Добрынина

Да и иллюзии не хотелось бы бросать, только-только они стали получаться. И защита. Ну и самые обычные занятия Ноэля – на них тоже время нужно, пока он у нас на домашнем режиме обучения. Получается, в ближайшее время ни о какой работе для меня и речи идти не может. Я тут же громко пожалела об этом.

– Вы удивительная девушка, Марта! – рассмеялся артефактор. – Обладая возможностями, за которые многие маги руку бы себе отгрызли, вы сокрушаетесь о таких прозаичных вещах.

– Эти прозаичные вещи мне нравятся и к тому же приносят деньги, – пожала я плечами.

– Да, кстати, – оживился Джеймс, – скажите, где вы остановились?

– В гостинице «Работяга Сэм», а что? – Ноэль явно засиделся и обрадовался возможности встрять в разговор.

– Хотел просить вас быть моими гостями на то время, пока вы будете в Саффорде.

– Спасибо за ваше щедрое предложение, но… – я с некоторым сомнением осмотрела бесспорно комфортную, но очень небольшую квартиру артефактора, не представляя, как здесь сможем разместиться мы все вчетвером.

– О, нет-нет, – замахал руками Джеймс, уловив причину моего недоумения. – Эта квартира – всего лишь моя рабочая «берлога». Я же говорю о доме Филлионов. Он довольно большой, а живу я один, если не считать экономку, кухарку и еще нескольких помощников. Так что комнат хватит на всех. Да и время для занятий будет находить намного проще. Поверьте, вы нисколько меня не стесните. Наоборот, я даже готов вам приплачивать за возможность подробнее изучить ваши необычные способности.

И снова мы быстро переглянулись с Эвертом, теперь уже я слегка кивнула, подтверждая, что не имею возражений.

– Последнее, пожалуй, излишне, – вежливо улыбнулся Диксон. – Но мы с удовольствием воспользуемся вашим гостеприимным предложением.

– Прекрасно! – Джеймс довольно потер руки. – Тогда я завтра же пришлю к гостинице извозчика, чтобы помог перевезти вещи.

Этим наша встреча и закончилась. Поблагодарив артефактора, мы откланялись и вышли на Янтарную улицу. Шли мы не спеша, всем было о чем подумать, даже Ноэль не носился впереди, как обычно, а шел, с тревогой вглядываясь в наши лица.

– Ты не обязана это делать, – наконец сказал Эверт, глядя прямо перед собой. Я даже не сразу поняла, что он обращается ко мне.

– Обязана, – покачала головой, – больше некому, ты же понимаешь.

Менталист отвернулся, как будто увидел вдалеке что-то заслуживающее внимания, и только по стиснутым до белых костяшек кулакам можно было понять, насколько трудно ему принять этот факт.

– Может быть, не так все и страшно, – решила я подбодрить то ли его, то ли себя. – Вдруг Джеймс отыщет такого же любителя магических наук, только в области водной магии? В конце концов, мне не нужно ничего ужасного, заклинание одно из самых простых. – Аргументы мои закончились, и я решила сменить тему.

– Как дела на работе?

– Неплохо, – Эверт усмехнулся. – Наш восторженный приятель становится совершенно другим, когда речь касается его артефактов. Строгий, ответственный, серьезный – не узнать.

– Да, и тогда он – вылитый Лай, – кивнула я.

– В общем, в его лавке можешь покупать любой артефакт, – подытожил менталист. – Будь уверена, что при его производстве никто из работников не халтурил. Разве что стряпуха в столовой, и то потому, что про обед все снова позабыли.

Вернувшись в гостиницу, первым делом уже привычно собрали вещи, затем уложили рыжика спать и снова вернулись к нелегкой для нас теме. Я не выдержала первой.

– Мне кажется, Джеймс не все нам рассказал. Или не захотел пугать, или не посчитал это достаточно важным.

– Что ты имеешь в виду?

– Родители. Ни у кого из нас их нет в живых. Может, конечно, это и совпадение…

– Нет, не совпадение, – с досадой произнес Эверт. – От поколения к поколению связь становится только злее. Если после гибели Матильды остальные участники ритуала прожили достаточно долго, то наши родители – нет.

– Ты знал?

– Догадался. Но попросил Джеймса не пугать вас с Ноэлем зря. А вот магия крови – это был демонов сюрприз.

– Тогда зачем ты пытался меня отговорить? – начала я закипать. – Если знал, что у нас нет выбора?

– Я не пытался. Но понял бы, если бы ты отказалась. Мы поискали бы другие варианты.

– Так, – я сложила руки на груди. – Эверт Диксон, ну-ка ответь мне, ты сам согласился бы на такое рисковое дело?

– Я – да, – ни секунду не раздумывая, отозвался менталист, – но…

– Никаких но!

– Какой боевой воробушек, – хмыкнул Эверт.

– Да, боевой. И если ты еще раз попытаешься что-то от меня скрыть, – я грозно наставила на него палец, – то я… – я попыталась выдумать что-нибудь ужасное, – отыщу Мусеньку и дам ей твой адрес, вот!

– Жуть какая, – содрогнулся Диксон и тут же манерным голосом «Жони» протянул: – Вот те здрасьте! Разве ж я имел несчастье жениться, что мне уже делают мозги семейной сценой? Воробушек, считай, что я усовестился и все осознал.

* * *

Особняк семьи Филлион был меньше дома ма и па в Эквуде и выглядел совсем иначе. Приземистый, прямоугольный, облицованный желтым кирпичом и отделанный коричневым и белым мрамором, он заявлял о надежности и солидности его обитателей. Сад, окружающий здание, еще больше подчеркивал это впечатление: никаких пестрых цветов, строгость посыпанных гравием дорожек, каменные горки, идеально выстриженные газоны и любимые магами земли ручьи из камня. Так и виделось, как здесь чинно прогуливаются несколько старомодно одетые дамы и господа – пожилые и средних лет. А вот бегающих детей представить здесь было сложно. Я покосилась на Ноэля – он и вправду смотрелся здесь несколько неуместно, как и сама я, впрочем. Неудивительно, что Джеймс не особенно сюда рвется, а предпочитает большую часть недели проводить в своей квартире на Янтарной.

А вот экономка, мистресс Хоксли, и пара горничных настолько соответствовали духу этого места, что казалось, были созданы прямо вместе с ним, плоть от плоти этой земли, стен и камня – крупные, величественные, не медлительные, но совершенно лишенные бытовой суетливости. Излишне говорить, что мистресс Хоксли тоже была магом земли, только очень слабым. Нас с Ноэлем она приняла безукоризненно вежливо, но настороженно. Или мы казались ей странными гостями, или она подозревала меня в матримониальных планах по поводу ее хозяина, но расспрашивала она меня так пристрастно, как только это возможно сделать, не выходя за рамки приличий. Услышав, что миста Филлиона очень заинтересовали какие-то особенности моего дара, экономка тут же успокоилась и покачала головой.

– Работа и исследования – истинная страсть Джеймса. Весь в своего отца. Но простите мне мою назойливость, у нас так редко бывают гости. Комнаты для вас и ваших братьев уже готовы, желаете их осмотреть?

Конечно, мы желали. И осмотреть, и разместиться, и заняться своими делами. Комнаты оказались выше