Вик Разрушитель #4 - Валерий Михайлович Гуминский

Сидел тихо на прииске, талантливо играл человека, потерявшего память. Я еще тогда стал подозревать, что ты непростая птица. Но за столько лет ничего страшного не произошло, никто о тебе не спрашивал. Пятнадцать лет, Женя, пятнадцать! И вдруг тебе причудилось нечто такое, отчего в твоем взгляде страх появился.

— Да я не боюсь, — поморщился Ломакин. — С Назаровым я и сейчас справлюсь без надрыва. Меня беспокоит сам факт появления его детей здесь, в этой Яви. Создать телепорт, чтобы по нему ради развлечения шастали ребятишки — это безумная трата денег и других клановых ресурсов. И я пришел к мысли, что один из них — Ходок.

— Ходок? — не понял Мамонов, никогда особо не увлекавшийся теориями телепортаций и множественности миров.

— Человек, умеющий переходить из одной Яви в другую, — терпеливо пояснил Странник. — Когда я пришел к этой мысли, решил проследить за новыми друзьями княжича. И моя догадка оправдалась. У Назаровых в самом деле появился Ходок.

— Я так понимаю, ты говоришь о человеке, умеющем запросто шнырять по мирам? — замер Георгий.

— Да, именно об этом я и говорю. Сопоставив все факты, я теперь могу сказать, чем объясняется двухнедельное отсутствие Андрея и внезапное его появление целым и невредимым.

— Я тебя слушаю внимательно, Женя.

— Твой сын был в другом мире, княже. У моего заклятого врага. И помог ему попасть туда кто-то из его детей. Но кто именно из троих — пока не знаю. А теперь представь, Георгий Яковлевич, какие друзья появляются у Разрушителя, и как нам можно их использовать в перспективе.

Часть вторая. Важная особа. Глава 1

1

Брюс которую минуту крутил в руках ограненный цилиндр из зеленого камня, приближал его к глазам, ощупывал тонкими, чуткими пальцами каждую линию, и даже нюхал — казалось, он был в совершеннейшем недоумении. В конце концов он успокоился и отложил блокиратор в сторону, нарочито тяжко вздохнул.

— Ты правильно поступил, что принес эту вещицу сюда, — сказал главный имперский маг, снимая с головы обруч с увеличительным стеклом, через который осматривал цилиндр из хризолита. — Артефакт сам по себе слабенький, надо признать, но сам факт появления блокиратора Рипли в столице настораживает. Ответь мне, Андрей Георгиевич, как на тебя подействовал сей предмет?

С чего это Брюс назвал меня по имени-отчеству? Хитрость какую замыслил? И то, в самом деле, глядит на меня с прищуром, отчего появилось ощущение касающихся мягких лапок к моим вискам. Нечто невидимое силилось проникнуть внутрь, но разочарованно никло, развеиваясь под тихий хрустальный перезвон защитного поля.

— Да никак, — делаю вид, что ничего не ощущаю, и с легким пренебрежением пожимаю плечами. — Когда Федор вытащил артефакт и наставил на меня, он очень удивился, что ничего не происходит. Я-то в тот момент даже не знал, что за штуку в меня тычут.

— А как все происходило? Опиши подробно, — потребовал Александр Яковлевич. В голосе словно струны натянулись.

— Цилиндр засветился зеленым, а потом стал блекнуть, когда отработала антимагия. Если честно, я из-за интереса взял артефакт домой, — слукавил я. — Хотел проверить, почему антимагия нарушила работу блокиратора. По сути, это же однородные предметы по своему применению.

— А вот тут ты не прав, Андрей Георгиевич, — Брюс продолжал разговаривать со мной подчеркнуто вежливо, но я был настороже, чтобы не ляпнуть чего лишнего. Вдруг в какую ловушку заманивает? — Блокиратор Рипли не уничтожает магические конструкты, а лишает их основы, силы, того, что помогает связывать плетения в единую структуру. Почему, знаешь?

— Нет, — честно признался я. — Этому, наверное, в академиях учат.

Брюс рассмеялся.

— Не совсем так. Это всего лишь постулат, который известен каждому, кто проявляет любознательность. Блокиратор такой же артефакт, созданный на первоначальной магической основе, а твой Дар именно что направлен на разрушение всего, что дает нам искра. В этом суть антимагии — в ее враждебности к энергии сотворения.

— А он может уничтожить Источник? — вопрос для меня не был праздным.

— Несомненно, такая опасность присутствует, — тут же ответил Брюс, по мне, так излишне быстро. — Даже родовой Источник Мамоновых может пострадать от твоего Дара… Ты же знаешь принцип привязки к Источнику?

— Инициация идет через кровь. Потом ежегодно несколько дней нужно находиться рядом с ним, укрепляя привязку, — я вспомнил рассказ Светы.

— Правильно. А ты инициацию где проходил?

— Она произошла самопроизвольно, еще в детском доме.

— То есть Источник Мамоновых тебя не знает. Если предположить, что ты впервые подойдешь к нему и попробуешь провести привязку, может произойти два события, — Брюс для наглядности показал два пальца. — Первое: тебя он не признает и постарается защититься с непредсказуемым исходом для вас обоих. Второе: ты его просто погасишь, пусть даже и непроизвольно. Ох, Андрей Георгиевич, по-хорошему, тебе следовало бы поступить в наш лицей при Магической Коллегии, а не в «Чистые Пруды». У нас тоже великолепные преподаватели, серьезная аппаратура для исследований, лабораторные классы, полигоны. Глядишь, разобрали бы твою проблему на мелкие детали, дали рекомендации, как быть дальше.

Мне не понравилось про мелкие детали. Хоть со мной и не занимались опытные маги-преподаватели, но я точно знал, что антимагия неразрывна с моим телом, моим энергетическим ядром. Ее просто невозможно детализировать. Она есть — и мне с этим жить. Да и не хочется в магический лицей. Наслышан, какие там строгие порядки. Ученикам продыху не дают, дисциплина жесточайшая, казарменное положение. Даже те, кто живет в Москве, не имеют права покидать территорию лицея в течение учебной недели. Только в выходные дни им дается увольнительная. Не понимаю, к чему такие строгости. Какой-то тайный Орден, а не школа.

На моем лице четко написан ответ, и Брюс усмехнулся, увидев на нем все эмоции.

— Радомир Званович рассказал мне, что ты перестал появляться в библиотеке. Все перечитал?

— Учеба много времени отнимает, Александр Яковлевич, — пожаловался я. — Потом, сам Радомир Званович признался, насколько тяжело подбирать книги по моей тематике. Если честно, про антимагию почти ничего нет.

— Сам не хочешь начать писать? — прищурился Брюс. — Свои ощущения, личное мнение, идеи — будущим Разрушителям пригодится.

— Вы думаете, они так часто появляются? — я рассмеялся. То, что предложил маг, я уже потихоньку и без огласки претворял в жизнь. У меня появилась толстая тетрадь, куда я записываю все, что связано с антимагией. Но Брюсу об этом знать не стоит. Лет через десять, когда мои знания станут более обширными и структурированными, за записями начнут охоту. Как пить дать начнут. Поэтому я промолчу.

— К счастью, нет, — на округлом лице Александра Яковлевича появилась мягкая улыбка. А глаза