В эльфийской резервации - Екатерина Бунькова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Величия они захотели, ишь ты! – хмыкнула она, ломая ружье, как будто собралась перезаряжать и палить уже по живым мишеням. – Безграмотные аборигены. Один мир разрушили, на другой замахнулись. А вот хрен вам! Не будет никакого порошка. Не будет никакого величия. Вам дали второй шанс, так живите, как нормальные люди. Вы на чужой земле, не забывайте об этом. Вас не прогнали, не превратили в рабов. Вам предложили гражданство, а вместе с ним бесплатное образование, медицинское обслуживание, социальное страхование и даже бесплатное жилье! А вы что тут устроили? Больному человеку дом разворотили. Дай да подай вам потерянное каким-то алкоголиком сокровище.
Народ в толпе смущенно запереглядывался. Похоже, некоторых действительно терзал старательно скрываемый стыд за разрушенный Йельв, а прочим было неловко жить на чужой земле и при этом чего-то требовать. Особенно не по себе стало Озерным: несколько десятков человек даже развернулись и стали выбираться из толпы, прикрывая лица кепками. Вторая резервация давно уже жила жизнью обычных косяковцев, пользуясь всеми благами цивилизации, сменив несколько поколений и основательно подзабыв любовь предков к некогда прекрасному, но исчезнувшему миру. Они пришли сюда только потому, что все пошли, и потому, что назревало что-то интересное. Участвовать же в политическом конфликте, толком не понимая, к какой стороне тяготят, Озерные не собирались. Ну и слава всем богам, хоть немного легче.
Девушка поглядела на растерянность оставшихся эльфов, хотела было добавить что-то еще столь же доходчивое, но силы вдруг кончились, мышцы снова начали наливаться свинцом, а пальцы – свербеть из-за оттекающей от конечностей крови. Надо было торопиться расставить все точки над «i».
- Никто не просит вас подчиняться моему народу, - устало и потому намного тише сказала она, подыскивая себе рукой какую-нибудь опору, но не находя. – Живите себе спокойно. Растите дубы, воспитывайте детей. Если нужно больше – оформляйте гражданство и переезжайте в города. Но вот войн за господство, за величие рас я не допущу. И любой предмет, могущий стать причиной распри, будет мною уничтожен. Можете жаловаться вышестоящему начальству, я не против. Пусть приезжают и разбираются, если я не права. На этом все. Я и правда плохо себя чувствую. Расходитесь, пожалуйста.
- Даже не думайте, братья! – вскипел возмущением Эрдал, поняв, что народ леса всерьез намерен послушаться фельдъегеря, как, собственно, всегда это делал. – Вы же слышали: она собирается уничтожить нашу реликвию. А ну отдай кувшин, ведьма! Отдай, или мы заберем его силой!
- Да нет никакого кувшина! – с едва заметной истеричной ноткой воскликнула Аня, будучи больше не в силах бороться с этим бараньим упрямством. – Нет порошка, нету, слышите? Съела я его, уничтожила. Всё. Забыли.
Толпа ахнула. Немногочисленные женщины всплеснули руками и прикрыли рты. Все ошарашенно уставились на девушку, а та вдруг осознала, что шутку, сказанную таким отчаянным тоном, попросту никто не понял: эльфы, как и любой народ, далекий от сухих научных фактов, моментально поверили, что великая и ужасная барыня-фельдъегерь каким-то образом проглотила их чудесный порошок. Ядовитый. Концентрированный. В неизвестно каких количествах. В правду не поверили, а в случайно вылетевшее словцо – поверили.
- Да, съела, - неожиданно для самой себя повторила Аня, решив, что уже все равно, как, лишь бы закончить этот разговор. – Разбадяжила кипяточком и проглотила, как горькую настойку. И болею теперь. Может, даже сдохну за правое дело. Еще вопросы есть?
Из ослабевшей руки Эрдала Змееборца выпал посох и плашмя глухо шлепнулся на перекопанную землю перед оградой. Похоже, он тоже поверил. В толпе еще висело оглушительное молчание, но лица уже потихоньку отмирали, и вот-вот обсуждение новости должно было вспыхнуть с новой силой, грозя выплеснуться за пределы Аниного сознания.
- Идите уже по домам, - из последних сил сказала она, хватаясь за леску, на которой держались занавески, будто за соломинку. – Ни ушастые, ни безухие – никто не будет велик и бессмертен. Живите в мире. Живите, как все.
- Но… - вяло подал было голос Эрдал Змееборец, но тут его грубо пихнул в бок старейшина Озерного края и укоризненно покачал головой. Поверив в то, что предмет спора исчез, умный дядечка, прекрасно осведомленный о возможностях современной военной промышленности, благоразумно решил не связываться с чокнутым начальством и вернуться к обычной жизни. Народ начал было расходиться, но не тут-то было:
- Докажите, - неожиданно потребовал старейшина Тополь, сдвинув брови.
- Как? Блевануть, что ли? – скривилась Аня, ощутив сильнейший спазм внизу живота. Боль была такая, какой не бывало со времен подросткового возраста, когда еще только налаживались ее женские циклы. Это еще что за новости? Неужто выкидыш? А и ладно. Все проблемы одним махом. Потом можно спокойно лечь и умереть.
- Покажите кувшин, - потребовал старейшина. – Если все так, как вы говорите, и порошка больше нет, кувшин должен был остаться.
Эрдал Змееборец, оживившись, закивал и выпрямился. Народ выжидательно замер, прекратив движение. Назревала новая волна конфликта.
- Опять двадцать пять, - Аня в отчаяньи запрокинула голову, будто испрашивая у небес кары на эти буйные головы. – Дай да подай им кувшин.
- Слушаюсь, хозяйка, - неожиданно сказал все еще стоящий в комнате Микола и исчез в сенях, а четверть минуты спустя появился с изящным серебряным кувшинчиком в руках, размером едва ли больше груши. Кувшинчик был покрыт затейливой вязью и умело инкрустирован мелкими, но ярко сверкающими камушками, похожими на брилланты. Ручка была то ли перфорирована, то ли сплетена из серебряных нитей, и напоминала кружевную ленту. А еще кувшин едва заметно флюоресцировал. Внешний вид вещицы был настолько уникальным, что не оставалось никаких сомнений: она действительно принадлежит другой эпохе и другому миру. Игорь сполз по стеночке, раскрыв в удивлении рот. Эльфы, сидевшие на поленнице и видевшие происходящее в доме, ахнули. Такого поворота не ожидал никто.
Девушка вскинула на гиганта глаза, дрожащей от слабости рукой приняла сосуд и заглянула внутрь. Кувшин был пуст.
- Это он, - сказал старейшина Тополь, разглядев в полутьме спорный предмет. – Это кувшин моего сына!
Толпа снова ахнула и стала полниться шепотками. Убедившись, что Священный Грааль действительно пуст, Аня вздохнула с облегчением. Похоже, небеса ее все-таки услышали, и кое-кто разобрался с этой проблемой до нее.
