Охота за темным эликсиром. Похитители кофе - Том Хилленбранд

Жувизи, 28 декабря 1688 года

Ваше милосерднейшее и светлейшее величество!

Ниже пересылаю вам отчет о тех захватчиках, имевших наглость ворваться в крепость вашего величества и похитить оттуда вашего сына. Как уже известно вашему величеству, говорят, что через несколько недель после похищения графа Вермандуа видели в Ницце. Об этом мы узнали от савойского посланника. Однако должен сообщить вашему величеству, что как ваш министр двора, маркиз де Сенлей, так и моя ничтожная особа сомневаемся в полученной информации. Кроме герцога Виктора Амадея II, об этом никто из источников не сообщает, а он, скажем так, может быть заинтересован в том, чтобы произвести на ваше величество как можно лучшее впечатление. Это может быть частью тонкого обманного маневра. Из перехваченной и расшифрованной дипломатической корреспонденции нам известно, что ваш родич подумывает о том, чтобы поступить на службу к царствующему в Вене императору и нанести вашему величеству подлый удар в спину. Таким образом, возможно, он ведет вас по ложному следу относительно местонахождения вашего сына. Как бы там ни было, наши шпионы на Средиземном море уже поставлены в известность; если ваш сын объявится в одном из крупных портов, нам немедленно сообщат.

Кроме того, мне удалось расшифровать все письма, обнаруженные у шевалье де Лорейна. Судя по всему, подтверждается информация, что они с вашим сыном планировали заговор с целью настроить против вас некоторых недовольных дворян. Копии всех писем Вермандуа Лорейну поступят к вам в ближайшее время.

Кроме того, я могу доложить вашему величеству, что хотя мы не закончили расшифровку корреспонденции между заговорщиками Челоном и Кордоверо, однако же значительно продвинулись в этом направлении. Это ни в коей мере не моя заслуга, а одного очень мужественного и верного слуги вашего величества, офицера мушкетерского полка Гатьена де Полиньяка.

Я потому упоминаю о способностях этого человека, что знаю: другие члены правительства настроены по отношению к капитану скептично. Ведет себя Полиньяк, и это правда, временами неуважительно и склонен к вспышкам гнева. Однако я убежден, что недостаток хороших манер – это не проявление дурного характера, а исключительно следствие нетерпения. Гатьен Полиньяк хочет как можно скорее поймать заговорщиков, плетущих козни против вашего величества, и только поэтому ведет себя таким образом.

То, что при этом он ведет себя грубо с теми или иными чиновниками вашего величества, с учетом срочности указанного дела вполне понятно. Обвинения генерал-лейтенанта Ла-Рейни, выдвинутые в его адрес, особенно в том, что Полиньяк помешал повышению некоторых унтер-офицеров, опровергнуть я не могу, однако они кажутся мне весьма маловероятными. Я передаю это дело целиком и полностью на усмотрение вашего мудрого величества, о знании человеческих душ которого, конечно же, слагают легенды во всем мире.

Однако вернемся к Полиньяку, который, как уже было сказано, кое-чего достиг. Недавно он был в Роттердаме и навестил там одного печально известного мятежника и еретика по имени Пьер Бейль, клеветнические труды которого циркулируют в том числе во Франции. Судя по всему, этот Бейль – добрый знакомый Челона. Капитан предположил, что в ходе настойчивой беседы из этого гугенота удастся вытрясти какие-нибудь сведения о планах Челона.

Поскольку Бейль полагает, что брат его находится в заключении во Франции, он оказался довольно разговорчивым. Теперь благодаря Полиньяку мы знаем, что Челон и Кордоверо используют полиалфавитную методику шифрования по методу Блеза де Виженера. Однако сейчас нам пока не хватает кодового слова, выбранного ими для корреспонденции. По собственному заявлению Бейля, оно ему не известно, что кажется мне весьма правдоподобным, поскольку капитан де Полиньяк наверняка провел весьма пристрастный допрос еретика. Во-вторых, как правило, такое ключевое слово известно обычно только корреспондентам, которые используют шифр.

Я понимаю, что все, что мы узнали, говорит о достижении лишь частичного успеха и не может дать удовлетворения вашему величеству. Однако Полиньяк заверил меня, что скоро сумеет достать еще более подробную информацию относительно шифра и деятельности Челона. По его словам, он получил от Бейля определенные указания на место жительства Кордоверо и в ближайшем будущем намерен отправиться в Османскую империю, чтобы проверить этот след. По этой причине нижайше прошу ваше величество дать нам еще немного времени и предоставить капитану все необходимые для проведения расследования средства.

Как всегда, ваш преданный слуга

Часть V

Да будет слава тому, кто не спит![79]

Овидайя наблюдал за тем, как Жюстель беседовал по-итальянски с посредником, явившимся на борт вскоре после их прибытия в Смирну. Мужчина был одет в черные одежды сефарда, пейсы свисали почти до самых плеч. В соответствии с маскировкой, выдуманной для них Овидайей, они прибыли на английском судне, которое доставило в турецкий порт для Лондонской Левантийской компании постельное белье из Спиталфилдса, чтобы затем идти дальше, в Александрию, загрузив персидский шелк. Подделать необходимые для этого грузовые документы было несложно. В данный момент Жюстель и посредник, судя по всему, как раз торговались, предположительно насчет бакшиша, который намеревался получить мужчина. Деньги при этом роли не играли, тем не менее Овидайя настойчиво втолковывал гугеноту, что нельзя дать себя одурачить. В торговом городе ничто не может привлечь к себе такого внимания, как купец, сорящий деньгами.

После некоторых прений они наконец пришли к соглашению и посредник удалился. Докеры принялись разгружать товар. Тем временем Овидайя разглядывал лежавший под палящим солнцем город. Он был не слишком велик, гораздо меньше Роттердама или Плимута. Здания были в основном деревянные. Из-за этого обстоятельства Смирна казалась сооружением временным, сколоченным на скорую руку и ненадолго. За городом стояло множество ветряных мельниц, а на некотором расстоянии находилось нагорье, на котором возвышалась крепость.

– Замок выглядит новым, – произнес стоявший рядом с ним Марсильо.

– Это Кадифекале. Он очень древний, однако Высокая Порта некоторое время назад отреставрировала его, когда Измир начал приобретать все более важное значение для левантийской торговли.

– Измир?

– Так турки называют город.

– Понимаю. Идемте, Паоло, давайте для начала найдем для нас квартиру.