Песочные часы - Веслав Гурницкий

Постоянное место пребывания Иенг Сари — Пекин. Этот человек путешествует с китайским паспортом, фотокопию которого опубликовала в апреле индийская печать. Расходы на путешествия целиком покрывают китайцы. Все это не воспрепятствовало тому, чтобы под конец августа Иенг Сари отправился в Гавану на конференцию неприсоединившихся стран в качестве… представителя «Демократической Кампучии». Такого государства уже полгода не существовало, но Иенг Сари упирал на активность, которую проявляла Кампучия в движении неприсоединившихся стран при правительстве Сианука. Гаванская конференция не признала, правда, мандата Иенг Сари, хотя его красноречивые адвокаты буквально срывали голос, стремясь этого добиться, но большинством голосов отказала правительству Хенг Самрина в праве участвовать в ее работе.

Так была достигнута первая тактическая цель китайско-американской дипломатической кампании: мировому общественному мнению внушили, что в Кампучии «два правительства» и невозможно разобраться, как в действительности было дело. В этой ситуации напоминание о некоторых аномалиях правления Пол Пота и Иенг Сари оказалось неуместным, учитывая основную стратегическую цель, которая состоит в том, чтобы задушить независимый Вьетнам и установить китайскую опеку над всем Индокитайским полуостровом. Поэтому, надо полагать, вся западная печать полностью перестала давать какие-либо сообщения о преступлениях полпотовцев. Зато начали появляться намеки, что прежние информации на эту тему были «сильно преувеличены».

Потом пришло подходящее время, чтобы из якобы «двух правительств» Кампучии только одно было признано Организацией Объединенных Наций и получило штемпель законности. С поразительным единодушием в Вашингтоне и Пекине решили, что единственными представителями кхмерского народа должны быть палачи этого народа. Те самые, которым не хватило двух, самое большее — трех лет, чтобы наполовину уменьшить численность населения Кампучии.

Под конец сентября, после острой, но не особенно длинной процедурной дискуссии в связи с отчетом Комитета по полномочиям, Генеральная Ассамблея большинством в семьдесят один голос против тридцати пяти признала, что единственным представителем кхмерского народа в Организации Объединенных Наций может быть только режим Пол Пота.

В результате этого голосования, ход и итоги которого должны навсегда войти в историю вместе с фамилиями открыто голосовавших дипломатов, «заместитель премьера и министр иностранных дел Демократической Кампучии» Иенг Сари возглавил «кампучийскую делегацию на XXXIV сессии Генеральной Ассамблеи». Он остался «его превосходительством», сохранил все дипломатические привилегии и незапятнанную репутацию государственного деятеля. Он получил также право голосовать «от имени Кампучии» по всем вопросам повестки дня сессии.

Но это было лишь предвестием того, что произошло в ближайшие недели.

В начале октября я оказался в Нью-Йорке. Я стал задавать вопросы знакомым дипломатам и коллегам-журналистам: как, собственно говоря, могло дойти до столь невероятных вещей, куда девалась уже не совесть мира, но элементарное чувство приличия? У меня, однако, создалось впечатление, что никто моего возмущения не разделял. В конечном счете в мире происходит столько ужасного… Несколько человек мне прямо заявили, что сообщения о мнимых преступлениях Пол Пота следовало бы как следует проверить. Никто не утверждает, что Пол Пот и Иенг Сари были ангелами, но первейшая обязанность международного сообщества — это уважать суверенитет и территориальную целостность государств.

9 октября на вечернем заседании Генеральной Ассамблеи выступил в общей дискуссии Иенг Сари. Я слушал его, сидя в одиночестве на галерее для прессы; внутренняя телетрансляция для меня была недостаточна. Я хотел видеть этого человека собственными глазами, слышать его голос, наблюдать за реакцией зала.

Речь Иенг Сари была построена четко и ясно, не оставляла места для произвольных толкований. «Демократическая Кампучия» стала жертвой неспровоцированной агрессии; великолепные достижения кхмерского народа ныне уничтожаются и разграбляются агрессором; из Кампучии вывозят сокровища кхмерской культуры, демонтируют промышленность и умышленно разоряют сельское хозяйство, чтобы увеличить голод. Кампучийский народ физически истребляется за то, что сохраняет верность единственному законному и суверенному правительству «Демократической Кампучии», правительству его превосходительства премьера Пол Пота; это правительство пользуется поддержкой большей части демократического общественного мнения во всем мире; новая власть в Пномпене не имеет никаких связей с кхмерским народом; «Демократическая Кампучия» выражает горячую признательность всем правительствам, которые поддержали ее правое дело, высказались за счастье, свободу и суверенность кампучийского народа; правительство премьера Пол Пота намерено и впредь проводить свою традиционную политику неприсоединения, защиты демократии и суверенитета; с этой целью оно готово сотрудничать со всеми без исключения кхмерскими группировками в Кампучии и за границей, дабы восстановить в стране демократию и такой социальный строй, за который свободно выскажется большинство народа.

Наутро я сверил все это со стенограммой. Я не верил уже собственным ушам, сомневался в правильности своих записей.

Но записи соответствовали тому, что действительно произнес с трибуны Ассамблеи этот всем известный «демократ», «борец за индустриализацию», «покровитель культуры» и «друг детей».

В заключительной части своего выступления Иенг Сари требовал, чтобы Объединенные Нации оказали помощь «законному правительству Демократической Кампучии», дали ему возможность возвратиться в Пномпень и остановили творимые ныне «преступления против кхмерского народа». Иенг Сари назвал это «моральным долгом международного сообщества».

В момент, когда Иенг Сари начал говорить, из зала заседания Генеральной Ассамблеи вышли тридцать четыре делегата, в том числе все делегации социалистических стран, признавших правительство Хенг Самрина. Но остальные делегаты сидели на местах и аплодировали преступнику, как требует принятый в ООН обычай. Этого мало. Двенадцать делегатов подошли к Иенг Сари и демонстративно, на глазах всего зала, принесли ему свои поздравления. Первыми были, разумеется, китайцы. О других странах умолчу, но я хорошо запомнил их названия.

11 октября Иенг Сари устроил в здании ООН пресс-конференцию.

Я пришел на четверть часа раньше, чтобы сесть как можно ближе к этим двум людям: Иенг Сари, вернейшему из верных среди палачей, и Тхиун Пратхиту, «постоянному представителю» в ООН, который перед выездом в Нью-Йорк был шефом службы безопасности в южных провинциях страны. Я подумал, что с равным успехом мог бы оказаться на пресс-конференции шефа гестапо Кальтенбруннера, а может, даже и самого Гиммлера. Ныне все, буквально все возможно. Океан лжи захлестнул нормальное человеческое восприятие, избыток слов притупил мозги. Я вспомнил об умерших в Свайриенге, о колодцах, наполненных людьми в жидком состоянии, о черепах с гвоздями в глазницах, о сожженных пагодах, об уничтоженных рисовых полях.

Я подготовил шесть вопросов Иенг Сари и первым взял слово. Запись с конференции выглядит так:

Вопрос первый: Вы сказали позавчера, что новая власть в Пномпене «не имеет корней» в обществе. А ведь большинство нынешних руководителей были офицерами высокого ранга в армии «красных кхмеров», участвовали в создании партии и партизанского движения во времена Лон Нола, занимали высокие посты в первое время после прихода к власти вашего правительства.

Ответ: Все эти люди — вьетнамские агенты и не представляют нашего правительства.

Вопрос второй: Вы заявляли, что жертвы среди населения Кампучии имеют место только теперь. Баланс вашего правления слишком хорошо известен и достаточно документирован, чтобы не иметь нужды полемизировать с подобными заявлениями. Но я хочу задать совершенно конкретный вопрос. В середине февраля я был в городе Прейвенг, где видел собственными глазами сотни, если не тысячи черепов и скелетов. Город почти целиком поглотили джунгли. Как вы это объясните? Ведь джунгли не растут столь быстро, чтобы за три недели поглотить двадцатитысячный город?

Ответ: Верно, что из-за отсутствия рабочей силы в деревне часть жителей города была переселена в деревню и поэтому некоторые города, может быть, несколько запущены…

Голос из зала: Запущены?

Ответ: Да, то есть производят впечатление запущенных. Я хочу, однако, еще раз подчеркнуть, что все распространяемые Вьетнамом сообщения о якобы имевших место в период революции массовых убийствах не что иное, как вымысел. В худшем случае могли иметь место отдельные проявления самовольства со стороны низших местных органов, но это происходило вопреки воле правительства. Что касается черепов и костей, которые вы видели в Прейвенге, я не могу ставить этот факт под сомнение, но полностью уверен, что их свезли туда вьетнамцы, стремясь очернить законное правительство «Демократической Кампучии».