Сибирская жуть-3 - Андрей Буровский

Казалось бы, вот две вещи несовместные — университет и мелкое уличное шарлатанство! Университет и трансцендентное оружие из параллельного пространства… Но Изаксон так и трудился несколько лет в Красноярском университете, и погубило его вовсе не «лептонное оружие». Погубил его «тест на гениальность». Между прочим, я нисколько не шучу: Изаксон совершенно серьезно намеревался изготовить тест, который немедленно определял бы гениев и отделял их от всего остального человечества.

Тест Изаксон придумал, и этот тест даже можно было применять, но получился он какой-то странный… Дело в том, что тест признавал гениальными исключительно евреев и брюнетов. Почему евреев — еще можно предположить. Почему брюнетов — для меня полнейшая загадка… Но факт остается фактом: даже евреев-блондинов тест признавал уже не в такой степени гениальными, а неевреев вообще не признавал. B.C.Соколов проявил огромный интерес к созданию такого теста, дело было у него на контроле… Получив подобную гадость, он наконец-то понял, что его дурачат, пришел в страшную ярость, и А.Изаксон рыбкой вылетел из университета.

К истории самого А.Изаксона стоит добавить, что в 1992 г. я опубликовал «Сагу об Изаксоне» в одной из красноярских газет [6]. Саня позвонил в редакцию, устроил грандиозную истерику, пугал судебным процессом. Но, как и следовало ожидать, только пугал. Ведь факты — вещь до неприличия упрямая.

А в конце 1994 года одна из красноярских фирм обещала полтора миллиона рублей за информацию о местонахождении Изаксона. Наш парапсихолог и экстрасекс, занявшись «бизнесом», исчез из города вместе с составом леса и со всем обещанным за этот состав. Наверное, смылся в параллельное пространство, не иначе. Нашли ли его разъяренные бизнесмены и можно ли, обнаружив, потребовать обещанную сумму — не знаю.

Сейчас важно другое — приютил и устроил бродячего кота А.Изаксона, всерьез выслушивал болтаемое им безумие, давал ему статус и деньги под грядущий результат не деревенский мальчик, а умный, образованный B.C.Соколов. Человек не только очень умный, но и очень хитрый, проницательный и практичный. Объяснить эту невероятную историю я могу только как проявление психологических особенностей всей тогдашней партийно-комсомольской верхушки. Я придумал собственное название этому явлению: «советский сюрреализм».

Во-первых, они и сами толком не знали, где кончается реальное и начинается невероятное. Вроде бы материализм был основой официального мировоззрения. Но советский человек — вплоть до самых высокопоставленных — оставался малообразованным даже в области естественных наук; даже имея ученую степень доктора физико-математических. Тем более для советского темным лесом была философия — благо все, кроме марксистско-ленинской псевдофилософии, было запрещено и оставалось абсолютно неизвестным. В результате, столкнувшись с неведомым явлением, советский оказывался беспомощным: у него не было решительно никаких фундаментальных философских основ, не было никакой теории познания, кроме ленинских изысков про материю. Решительно все было в одинаковой степени возможным и невозможным, реальным и нереальным.

Во-вторых, советским был явлен многократный пример самых невероятных волюнтаристских решений, окончательно разрушавших представления о «можно» и «нельзя». Можно ли было осваивать целину? Строить Красноярскую и Саяно-Шушенскую ГЭС? Расказачивать и раскрестьянивать? Убить Николая Гумилева? Истреблять православных священников? Травить диссидентов? Разогнать Учредительное собрание? Разумеется, каждое из этих действий совершить нельзя по множеству причин — от экологических и экономических до культурных и нравственных. Разумеется, каждое из них имело целый комплекс негативных последствий, сиюминутных и долговременных. Разумеется, каждое из них было не славным деянием, а преступлением и гадостью. Разумеется, каждое из них было не победой, а растянутым во времени поражением. И то, что воздаяние всякий раз приходило потом, ничего в принципе не меняет.

Но ведь можно не замечать гадости; можно изобразить поражение победой; шайку политических уголовников можно представить партией пролетариата; историю гибели страны и расточения ее богатств изобразить историей торжества «нашей» идеологии. Тот, кто воспитан на этом, лжет… нет, даже, пожалуй, сознательно не лжет. Просто для него существует не то, что существует, а то, о чем договорились. То, что принято на партийном собрании, как бы становится реальным. Одно время пустая болтовня не окончившего даже семинарии «вождя» стала как бы верхом интеллектуальной и политической мысли; в другое время стало как бы возможно выращивать кукурузу в Якутии; точно так же стало как бы возможным и парапсихологическое оружие имени Сани Изаксона.

В С.Соколову очень хотелось чуда. Чуда хотелось так сильно, что оно как бы стало возможным…

Популярность изаксонов и изаксончиков, легкость обдуривания «человеков» я могу объяснить только так: вера в чудеса является одним из важнейших компонентов духовной жизни всего общества. Отнюдь не только генералов и ректоров, которых обирают шарлатаны, создающие «лептонное оружие».

Можно смеяться над идиотами, на которых не нужен нож, которые добровольно отдают свои денежки шарлатанам. Пока люди здоровы, а отданные «экстрасенсам» деньги не оторваны от детского пропитания, это скорее смешно.

Когда люди продают квартиры, расточают накопленное поколениями, рвут все связи и медленно умирают от голода в каком-нибудь «ашраме», «горном храме» или «экологическом поселении», доверчивость идиотов и жажда самоотдачи оканчиваются трагедией (особенно когда в эти игрища вовлекают детей).

И особенно омерзительно паразитирование «эстрасексов», «народных целителей» и прочей сволочи на безнадежно больных. Человек понимает или, по крайней мере, чувствует, что ему немного осталось. Он молод и хочет жить, да и детей он (или она) еще не подняли. Этот несчастный человек, приговоренный к смерти даже не за совершенные им преступления, а в силу совершеннейшей случайности, часто в силу даже просто генетики (то есть случайности, вообще никак не зависящей от смертника), начинает хвататься за любую соломинку — травяные сборы, чтение мантр, оздоровление организма путем голодания, врачевание наложением рук и вселением в гибнущее тело души жителя другой планеты. А денежки, которые, между прочим, как раз могли бы и остаться его детям, утекают в руки тех, кто варит сборы, читает мантры, накладывает руки и вселяет души.

Когда речь идет о таких людях (и ТАКИХ деньгах) все становится особенно омерзительно и особенно страшно.