Болгарская неожиданность. Книга 5 - Борис Владимирович Попов

сейчас из этих давних веков, шутка ли, 1400 лет с той поры прошло, все помнят только Александра Великого, сына Филиппа Македонского, а образ человека, объединившего Грецию в единую страну, развившего и усилившего армию и качественно, и количественно, практически забыт. А ведь он бился над этим 20 лет! И не стал бы Александр великим завоевателем, покорившим Сирию, Египет, Палестину, Персию, Среднюю Азию, север Индии без этого отцовского наследия, нипочем бы не стал!

Тут у меня в голове что-то щелкнуло и сложилось в единую картинку.

– Послушай, Стоян, а вы здесь не Александра Македонского Великим зовете? – на всякий случай спросил я.

– А кого же еще? – удивился знаток истории. – Конечно его!

Тут сложилось и у Богуслава.

– Так выходит именно этот царевич Александр в свои 10 лет усмирил и объездил норовистого коня Буцефала? Помнишь, Володь, ты мне еще в Новгороде эту историю рассказывал?

– Именно он, – подтвердил я.

– И не удивительно, при таком-то отце, трижды победителе Олимпиад в выездке на лошадях! Обучил, поди, сыночка всему, чего сам умел.

Мы со Стояном дружно пожали плечами – все может быть.

– А какое отношение к этому Филиппу имеет ваш город? – продолжал вникать боярин. – Вы от Греции вроде далеко живете.

– В те далекие времена этот край был населен племенами фракийцев, неутомимо ходивших в грабительские походы и терзавших Грецию кто во что горазд. А раздробленная на города-государства Греция, ослабленная постоянными войнами мелких царьков между собой, защищаться была не слишком способна.

Вылитая Русь 13 века, мрачно подумал я.

– Филипп не стал с этим мириться и со своей мощной армией, разбил и покорил эти полудикие племена, а на месте одного из их поселений основал будущий могучий город и назвал его Филиппополем в свою честь. Несколько раз наш славный город переименовывали, и теперь он зовется Пловдивом. Вроде бы македонский царь был кругом молодец, но при всем том славился своим безудержным и беспросыпным пьянством, да еще неистовой тягой к женскому полу.

Эх, на раздробленную на удельные княжества Русь перед приходом монголов закинуть бы князем такого пьяницу и бабника! – пронеслось у меня в голове, – враз бы навел порядок и выставил против этой несметной орды сплоченный в единое войско бронированный кулак из русских воинов. Да добавить бы еще для усиления командования сына, великого полководца! Завоеватели уносились бы с нашей земли, опережая собственный визг, до самых своих кочевий, теряя своих раскормленных на других народах вшей и отнятые у кого-то портки! И навсегда зареклись бы даже думать о походах на Русь – придут злые русичи и в отместку последние юрты разорят! И не было бы в русской истории позорных страниц 250-летнего татаро-монгольского ига, переполненных народным горем…

– А вот как была построена в нашем городе церковь святых Константина и Елены.

Это увлекшийся экскурсовод уже начал рассказывал замечательную историю о том, как римский император Константин послал свою 80-летнюю матушку Елену искать Гроб Господень – видно в тот день никого помоложе у него под рукой не оказалось.

– Богуслав, – негромко позвал я побратима, – закрой наш разговор от чужого слуха.

Слава небрежно махнул рукой и сообщил:

– Готово. Можешь говорить свободно.

– У тебя же раньше какая-то штучка была, чтобы завесу поставить, – удивился я

– Я расту в искусстве волхования медленно, но верно, – усмехнулся побратим.

– А кто же тебя учит?

– Достаточно сильного волхва уже никто не учит, – объяснил Богуслав, – его обучают только первичным навыкам, а дальше он нарастает в своих умениях уже сам. Так что говори смело, нас никто не услышит.

– Стоян человек, вроде, неплохой, да вот беда – пьет чересчур много. В общем, спасать надо человека. Погубит его это безудержное пьянство, как пить дать погубит. Еще чуть, пропьет он родительскую хатенку, нигде такого работника никто на службу к себе не возьмет, и останется ему одна дорога – на паперти милостыню просить.

– А чем же я ему могу помочь? – удивился Слава. – В этом деле всяк себе хозяин!

– Нет, – убежденно и твердо сказал я, – такие люди уже себе не хозяева. Он за рюмку водки или ракии крест с могилы матери продаст, или жену по рукам пустит, лишь бы ему найти выпить.

– И что мне делать? Кулаком ему в лоб дать?

– Это тоже не поможет. У нас в 21 веке слабенькие кудесники, вроде меня, наловчились лечить эту напасть внушением. Они зовут это кодированием. Поговорят, руками поводят, глядишь и вылечился человек.

– Вот ты и води, – сходу отперся матерый волхв, – я вашими замысловатыми прибамбасами из будущего не владею.

– Никаких тут премудростей особых нету, – пресек я этот саботаж, – каждый может исполнить. Сам бы взялся, но боюсь не осилю, тут пьянство похоже давнишнее, застарелое. А сорвется после такого лечения человек, вразнос идет пуще прежнего. А ты силен! Вон как в Лесичарске всю корчму выстроил, Пламен с женой аж за ум взялись. Так что давай, берись за дело, не увиливай.

– Ну давай, гоняй меня старика ни на похожую! – загрустил Богуслав, – ну за каким чертом тебе сдался этот пловдивский пьянчуга? Может я лучше нашего Ваньку вылечу? От него чуть отвернешься, а он уже пьян, как сапожник.

– Надо будет, позанимаешься и с Ванюшей, получив предварительно разрешение от Наины, а то она обгнусится вся. Дорога впереди ох какая длинная, всех нас можешь еще успеть и закодировать, и раскодировать. А теперь берись за дело – поможем неплохому, но оступившемуся на жизненном пути человеку. Мне хороший болгарский человек по пути сюда и тулупчик со своего плеча выдал, и больную Марфушу на телеге подвез, а не стоял, раздумывая: да на что мне сдался этот ненужный русский со своей хворой собачонкой! Так что хватит мне морочить голову, давай приступай!

– Сейчас и его закодирую, и тебя по ходу прихвачу. Не боишься без рюмки водки на старости лет остаться?

– За меня не волнуйся, – презрительно отверг я его необоснованные страшилки, кладя ладонь на рукоять Аль-Тана, – зелен ты еще, чтобы пытаться бороться против могучей магии самого великого Ваддаха. Кто у нас в Марракеше не бывал, тот вообще магии не видал! Да ты, самонадеянный русачок, поди и по магрибским дорогам сроду не хаживал, настоящего волшебства сроду не нюхал.

Богуслав было обозлился и засопел, но потом рассмеялся.

– Наглец ты, Вовка, дальше ехать некуда. Конечно, с твоим кинжальчиком можно ни Бога, ни черта не бояться – Аль-Тан тебя от действия любой магии прикроет и защитит, но сегодня придется и тебе немножко побояться – мне подельник нужен. А если