В огне - Александр Афанасьев

Еще с детства у него обнаружились способности к математике, в Нахимовском оказался неплохой преподавательский состав, но Андрей развивал свои способности и сам. К двенадцати годам он понял, что может перемножить несколько трехзначных цифр в уме. Поэтому-то он и пошел по минно-торпедной части – и то, и другое требовало повышенных математических знаний и точного расчета. А сейчас, к тридцати восьми и званию капитана первого ранга, он имел больше двадцати статей, опубликованных в специальных математических журналах, под псевдонимом, естественно, звание кандидата наук и неоконченную докторскую по высшей математике.

Тем не менее нельзя было назвать его плохим или слабым офицером, он с детства рос в офицерской семье и знал, как надо принимать решения, а дисциплинированный математикой ум помогал их принимать. В оперативном штабе семнадцатой эскадры он должен был заниматься минными постановками, чтобы прикрыть эскадру от многократно превосходящих сил вероятного противника, но только когда они дошли до места, выяснилось, что ставить минные поля на одном из самых оживленных в смысле судоходства уголков мира – смерти подобно. Россия все же была цивилизованной державой и не могла допустить того, чтобы любое гражданское судно наскочило на выставленную минную банку, тем более что война официально никому не объявлялась. В итоге капитан первого ранга Вирен стал помогать контр-адмиралу Борису Евстафьеву, отвечающему за тыл и снабжение группировки, и тут его немалые математические способности и дисциплина помогли хоть как-то разобраться в воцарившемся бардаке и взять под контроль важнейшие функции тыла – снабжение воюющих группировок боеприпасами и эвакуацию раненых. Увы, но тыл русской армии всегда был слабым местом, тут не хватало дисциплинированных, педантичных (и, увы, не умеющих воровать) немцев.

В разговор адмирала фон Пильхау и капитана второго ранга Каляева он встрял случайно, просто видел и отца, и деда ругающимися, и вид брызгающего слюной на подчиненных адмирала не вводил его в ступор. Все думали, что под раздачу попутно залетит и он сам, но адмирал фон Пильхау вместо этого назначил его на важнейший сектор работы. Возможно, тут свою роль сыграло то, что адмирал фон Пильхау хорошо помнил отца капитана первого ранга Вирена и не решился обострять с сыном комфлота, тем более что тот был ни в чем не виноват.

Получив назначение и ничего не понимая в разведке, капитан Вирен тем не менее сделал все как надо. Ночью он перелетел вертолетом на «Колчака», собрал штабную группу сектора, объяснил, что произошло, и попросил их работать, как раньше. Коротко ознакомившись с оперативной обстановкой, он назначил старшего и попросил выходить на связь сразу, как только произойдет что-то непредвиденное. Убедившись в результате визита, что сектор работоспособен, он улетел обратно на авианосец, потому что работы скопилось выше ватерлинии, и получилось так, что, назначая его на новую должность, от исполнения обязанностей по старой его никто не освобождал. В итоге начальник сектора разведки мало того, что не имел достаточных знаний и опыта, но и был перегружен другими обязанностями, которые с него никто не потрудился снять. А сам капитан первого ранга посчитал неприличным обращаться с этим вопросом к адмиралу.

Сейчас, переделав самое срочное, он лег прикорнуть на кушетке и только заснул, как его примчался будить посыльный.

Накинув на плечи китель, он прошел за посыльным в каюту ЗАС, засекреченной связи. Один из связистов предложил ему трубку, он взял ее:

– Капитан первого ранга Вирен, слушаю вас.

– Это кап-три Кульницкий, господин капитан. У нас чрезвычайная ситуация!

По голосу своего подчиненного Вирен понял, что там и впрямь чрезвычайная ситуация.

– Успокойтесь и докладывайте, что произошло.

– Господин капитан, усиленная десантная группа вышла к летнему дворцу рядом с шоссе и заняла его. Там, в одном из кухонных помещений было обнаружено устройство…

– Какое устройство? – не понял Вирен.

– Мы не знаем. Но в этом помещении и в соседних – повышенный радиационный фон.

Капитан Вирен выпрямился, вся усталость исчезла без следа:

– Приказываю эвакуировать всех из дворца, отойти не менее чем на километр! Принять стандартные меры радиационной защиты всем наземным силам. У вас есть группа атомной безопасности, высылайте ее немедленно.

– Господин капитан, я осмелился уже выслать группу.

– Правильно поступили. Отдайте приказ готовиться к общей эвакуации из города. Немедленно!

– Так точно, господин капитан.

Капитан Вирен вышел в коридор, он хотел идти на палубу, к вертолету, но передумал. Пошел к залу боевого управления, тот был в трех дверях от него.

– Где адмирал фон Пильхау? – спросил он у первого попавшегося офицера.

– Ушел отдохнуть.

– Куда?

– В соседнюю каюту… да не трожь ты его.

Не слушая, капитан Вирен прошел к соседней каюте, там ему путь преградил адъютант:

– Нельзя. Господин адмирал изволят отдыхать.

– Будите. У нас чрезвычайная ситуация.

– Сказано, нельзя.

Капитан Вирен помрачнел:

– Если адмирал не выйдет через минуту, я включу колокол громкого боя на корабле, понятно? Будите, немедленно.

Угроза возымела действие – через минуту к нему вышел зевающий адмирал:

– Вирен? Черт побери, в чем дело? Англичане?

– Никак нет, господин адмирал. Десантная группа обнаружила что-то в летнем дворце. Возможно, это ядерное устройство. Повышенный уровень радиации. Мне нужен приказ на общую эвакуацию из города.

– Общую эвакуацию? – Адмирал непонимающе уставился на подчиненного, ему доложили, что русские войска, сломив сопротивление противника, прорвались к одиннадцатому шоссе и наступают, а передовые десантные группы уже высажены за перевалом. – Вы что, с ума сошли, Вирен? Город в наших руках!

– Этот город может превратиться в атомную топку, если мы немедленно не выйдем оттуда! Если это ошибка – все потом можно будет исправить.

– Вы сумасшедший, Вирен, – снова зевнул адмирал. – Если кто-то узнает, что мы вошли в город и заняли его, потом, испугавшись, сбежали, потом начали брать его второй раз, мы просто станем посмешищем всего флота. Вы выслали группу специалистов?

– Так точно, но времени, может быть, очень мало.

Адмирал дружески хлопнул капитана по плечу:

– Я-то думал… Вот когда станет понятно, что там такое, когда специалисты дадут заключение, тогда и будем разбираться. А пока не порите горячку, Вирен. И будите меня только в том случае, если пойдут англичане.

Потом комиссия не смогла прийти к единому выводу относительно виновности адмирала фон Пильхау в случившемся. Наверное, это было невозможно. По сути, он был прав – ничем не подтвержденная информация, разве можно на основании ее отступить перед противником, оставить врагу целый город, который только что был большим трудом и большой кровью захвачен? Да и не успели бы эвакуироваться, все равно бы не успели…

Капитан Вирен, без портфеля с рабочими документами, выбежал на палубу, подбежал к дежурному «Воробью», которые прошлым вечером перелетели с суши, чтобы не гонять в качестве посыльных большие и дефицитные «Сикорские».

– На авианосец, – сказал он пилоту.

Пилот кивнул, добавил обороты двигателю…

…Несмотря на приказ укрыться под броней, десантники сидели на ней. Грызли трофейную колбасу, передавая друг другу палку по кругу. Смотрели на дворец, откуда им пришлось сматываться со всей возможной скоростью – машины стояли также на серпантине, только ниже…

– Не, все-таки, что ты там увидел?.. – спросил один из десантников, усатый крепыш, со смаком откусывая от палки.

– А я знаю? Штука какая-то. С красным глазком.

– Чупакабра, что ли?

Недавно по синематографу крутили фильм про редких и вымышленных животных.

– Да пошел ты! Бомба это!

– А что так далеко ушли?

– Иваницкий… он у нас инструктор по химзащите, в нее тыкать начал прибором своим, а потом панику поднял. Командованию доложили.

Словно откликаясь на упоминание командования, в одной из БМП открылся люк, из него высунулся капитан:

– Вы что, приказ забыли, сукины дети?! Быстро в десант!

– Сейчас, господин майор. Мы воздухом подышать выбрались…

– Быстро в десант и задраиться!

– Летят!

Все повернулись на крик и увидели, как со стороны моря идет большой, грузный вертолет Сикорского в сопровождении двух винтокрылых штурмовиков «В-80». Солнце уже прошло апогей и подсвечивало вертолеты сверху, они как будто висели в воздухе на солнечных лучах.

– Красиво идут.

Вертолеты прошли над колонной, потом штурмовики вырвались вперед, обошли здание дворца и встали в круг, не зависая, чтобы не быть легкой мишенью. Тяжелый «Сикорский» неспешно прогрохотал над ними, подошел к дворцу и завис. Вниз полетели тросы…