Подари мне нежность - Донна Флетчер

Но об этом Каван тревожился меньше всего. Он понимал, что Мордрак использует Гонору, чтобы заставить его сдаться. А еще он понимал, что не может думать только о жене, потому что должен помнить о своем клане. Каван мысленно возблагодарил Господа за мудрость, которой обучил его отец. Если бы не это, он вряд ли сумел бы спокойно оценить сложившееся положение.

К нему галопом подлетел Лахлан:

– Мы готовы и ждем твоей команды.

– Первый шаг за Мордраком, – ответил Каван, и в тот же миг деревянные ворота в каменной стене отворились.

Появился Мордрак, одетый в кожу и меха, а рядом с ним еще всадник. По росту и фигуре Каван легко узнал Калума.

Каван и Лахлан спустились вниз с откоса, чтобы встретиться с врагом. Каван безмолвно молился, чтобы жена его была целой и невредимой. А если это не так, то Мор-драку придется сильно помучиться перед смертью.

Каван старался не думать о том, что Гонора, возможно, сейчас страдает. Голова должна быть ясной, чтобы у него все получилось так, как задумано. Он не может допустить, чтобы единственной целью сражения была Гонора, должен думать не только о жене, и не важно, что это так сложно. Это единственный способ спасти и Гонору, и своих людей.

Каван в одежде цветов своего клана, гордо выпрямившись, сидел в седле. Лицо его было суровым, он крепко удерживал поводья – и собственный гнев, иначе накинулся бы на Мордрака и убил его голыми руками.

Он ничуть не удивился, увидев Калума рядом с варваром. Этот не удержится и захочет похвалиться своей воображаемой победой. Каван дождаться не мог момента, когда кулаком сгонит наглую ухмылку с этого лица.

– Добро пожаловать обратно, – произнес, самодовольно ухмыляясь, Мордрак. – Твой загон ждет тебя.

– Он мне не потребуется, – отрезал Каван с убежденностью, насторожившей его противников.

– Ты забыл, что твоя жена у меня, – напомнил Мордрак.

– Ты лучше молись, чтобы с ней все было в порядке, – все так же решительно предупредил варвара Каван.

Мордрак вцепился в луку седла.

– Я с большим удовольствием поимею твою жену у тебя на глазах. А потом убью тебя и воспитаю твоего ребенка варваром.

Каван подскочил в седле, но быстро взял себя в руки. Гонора носит ребенка? Его ребенка!

Боже милосердный, как он хотел обнять ее прямо сейчас! Он никогда ее не отпустит. Никогда и никуда не отпустит! Он должен уберечь и Гонору, и ребенка, не важно, какой ценой; сейчас это еще важнее, чем раньше.

– Ты сдашься, и я позволю твоей жене и клану жить дальше под моим предводительством, – резко бросил Мордрак. – Если же нет, все до единого Синклеры погибнут, и, конечно же, твое нерожденное дитя тоже. – Он посмотрел на ясное небо. – Сегодня прекрасный день для пыток и казней.

– Разве я могу доверять тебе? – спросил Каван, хотя больше всего ему хотелось вцепиться в глотку варвару и удушить его.

– Даю слово, – ответил Мордрак.

– Разве можно верить слову лжеца?

Мордрак ухмыльнулся:

– Разве у тебя есть выбор? Ты проиграл, Синклер. Смирись и спаси тех, кого еще можно.

Каван знал, что слово Мордрака ничего не стоит. Как только он сдастся, варвары вырежут весь клан Синклеров до последнего человека. Мордрак славился тем, что убивал любого, осмелившегося бросить ему вызов, а тех, кого брал в плен, превращал в рабов.

Тут Лахлан приподнялся в седле и посмотрел куда-то вдаль. Туда же всматривались и другие воины, удивленные появлением одинокого всадника у дальнего конца стены, сразу у опушки леса.

Трудно было понять, кто это, потому что на всаднике был надет темный плащ с капюшоном, сливавшийся с цветом вороного коня. Больше всего всадник походил на демона, возникшего из глубин преисподней и надвигающегося на них.

– Кто это? – гневно воскликнул Мордрак.

– Это не из моих людей, – резко бросил Каван.

– Врешь! – взревел Мордрак.

Всадник управлялся с конем искусно и приближался очень быстро. Если бы не его мастерство, он столкнулся бы сразу с четырьмя воинами Кавана. Скакун преодолел последние несколько футов, всадник натянул поводья и скинул капюшон.

– Гонора! – вскричал Каван, подскакал к ней, обнял за талию, приподнял и пересадил в свое седло. Наконец-то жена в его надежных объятиях – больше он ее не потеряет. Каван даже подумать не мог, чтобы еще раз пережить этот унизительный страх и саднящую пустоту, которые терзали его после похищения Гоноры.

– Я сбежала! – с ликованием воскликнула жена и быстро чмокнула его в щеку.

Кавану нужно было так много сказать ей, но он просто молчал и смотрел на Гонору. Он был так счастлив снова видеть ее прелестные фиалковые глаза, чувствовать, как она всем телом прижимается к нему, видеть ее улыбку, ощущать ее тепло – и ее любовь.

В его темных глазах возник убийственный блеск, когда он заметил синяки у нее на щеке. Кавану хотелось взреветь от ярости и убить человека, виновного в том, что его жене пришлось перенести, но мягкая улыбка Гоноры укротила его воинственное сердце.

– Теперь со мной все в порядке. Я рядом с тобой.

Каван взял себя в руки. Нужно выполнять свой долг, но он поклялся себе, что чуть позже обязательно расскажет Гоноре о чувствах, наполнявших его душу. Он повернулся к Мордраку.

– Что ж, ты потерял и ту незначительную возможность торговаться, которую имел.

– Не имеет значения. Пока мы тут беседуем, мои отряды напали на твои земли и уничтожают твой клан.

Каван расхохотался:

– Ты и в самом деле считаешь меня таким болваном?

Мордрак настороженно посмотрел на него:

– Мой клан и несколько соседних подготовились к твоему нападению. Как раз сейчас мой брат и вожди остальных кланов берут в плен твоих людей, и, должен добавить, делают это с легкостью, потому что твое поведение весьма предсказуемо.

Мордрак впал в бешенство:

– Врешь!

– В отличие от тебя я говорю правду, но выбор, конечно, за тобой.

– Ты думаешь, я такой трус, что сразу сдамся? – злобно оскалился Мордрак.

– Ты забыл, что я бежал отсюда и меня никто не заметил. Неужели тебе не пришло в голову, что я точно так же могу попасть в твою крепость и меня тоже никто не заметит?

Лицо Мордрака побагровело от ярости. Он быстро обернулся и увидел, что по всей длине каменной стены воины Кавана разоружают его людей.

Каван дал сигнал к наступлению, и шеренга его воинов ринулась вниз со склона.

– Я воспользовался нашей встречей, чтобы моим воинам хватило времени проникнуть в твою крепость и отыскать мою жену, – объяснил Каван, обнимая Гонору за талию. – Но она сберегла нам такое ценное время. Впрочем, она отважная женщина. Мне следовало догадаться, что она непременно сумеет сбежать.

Люди Кавана окружили их, а из крепости и из леса выезжали все новые и новые воины. Лицо Кавана посуровело.