Враг Империи - Антон Медведев

— Кто ты? — прошептал Мирон, пытаясь приподняться. Лишь теперь он понял, что лежит на кровати в маленькой комнатке, под потолком светится загаженная мухами лампочка на корявом изогнутом проводе.

— Не узнаешь меня? — улыбнулся врач. — Вспомни «Сарацин».

— Хитрый… — выдохнул Мирон.

— Да, Мирон. Это я…

На глаза у Мирона навернулись слезы. Это же Хитрый… Немножко другой, даже совсем другой — и все равно он. В это было невозможно поверить.

— Как ты здесь… оказался? — Мирон приподнялся повыше, Хитрый заботливо подоткнул ему под спину подушку.

— Случайно. Увидел по видео сюжет о «Стремительном», понял, что ты основательно вляпался. У меня было свободное время, решил тебя вытащить. — Хитрый усмехнулся.

Некоторое время Мирон молчал, осмысливая произошедшее.

— Как ты это сделал? — наконец спросил он. — Что это было?

— Особый яд. Его добывают на Эноле из кожи одной тропической жабы. Уникальное вещество, на Эноле им в древности умерщвляли особо жестоких преступников, в основном убийц. Человек мог оставаться в таком состоянии дней десять, пока наконец не умирал по-настоящему. Ты пробыл меньше суток.

Мирон не ответил. Он еще помнил свои ощущения и хорошо представлял, что чувствовали те несчастные. Ужасное наказание.

— А как тебя пустили в колонию? — спросил он. — Ты же не врач.

— Нет, конечно. Просто я позвонил начальнику колонии от имени секретаря Астраханского филиала Управления Исправительных Учреждений и предупредил о том, что к ним прилетит врач делать прививки. Подделал документы, медицинский глайдер угнал в одной из районных больниц. Все очень просто.

— Действительно, просто… — пробормотал Мирон.

— Ладно, спи. — Хитрый поднялся со стула. — Отдохнешь как следует, а завтра соорудим тебе документы. Теперь ты вольная птица…

Проснулся Мирон рано. Встав, обнаружил рядом с кроватью чистый комплект одежды. Выходит, Хитрый позаботился и об этом.

Переодевшись, Мирон пошел осматривать дом. Точнее, искать туалет, его он нашел в коридоре. Затем попытался найти Хитрого.

Хитрый сидел в одной из комнат дома, такой же грязной и убогой. Услышав скрип двери, обернулся.

— Проснулся? Заходи…

Мирон вошел. Теперь он видел, что Хитрый возится с документами. Ну да, он же говорил, что сегодня позаботится об этом.

— Выбирай. — Хитрый показал ему документы. — Бланки подлинные. Со временем подыщем что-то получше.

— Да, Хитрый… — Мирон вгляделся в бланки, потом снова посмотрел на Хитрого. — Это действительно ты?

— Это действительно я. Кстати, меня зовут Кимом, это мое настоящее имя. По документам я Андрей Кротов.

— Значит, познакомимся еще раз. — Мирон с чувством пожал Хитрому руку. — Спасибо тебе.

— Не стоит. Выбирай карточку…

Дом, в котором они находились, принадлежал какому-то институту, однако здесь уже много лет никто не появлялся. Он стоял на берегу Каспия, в нескольких километрах от воды. Когда-то дом был на самом берегу, но потом вода стала отступать, теперь до моря приходилось идти пешком. Или лететь на глайдере, что они и сделали.

Мирон впервые купался в Каспии — как, впрочем, и Ким. За прошедшие сутки Мирон успел прийти в себя, единственное, что его теперь волновало, это как ему жить дальше. Документы на имя Рудольфа Лазорева давали ему возможность ни от кого не прятаться, благо факт смерти Мирона Комарова подтвержден официально, однако военная служба для него теперь заказана. Скверным было то, что ничего другого Мирон не умел.

— Ким… — окликнул Мирон друга. — Я так и не спросил, чем ты сейчас занимаешься.

Ким подплыл ближе.

— Тем же, чем занимался ты, когда тебя взяли.

— А именно?

— Потихоньку воюю с Империей.

Это была хорошая новость. Выходит, Ким тоже заговорщик.

— Надеюсь; не на Седрика работаешь? — пошутил Мирон.

— Нет, Мирон, — без смеха ответил Ким. — Не на Седрика.

— Понятно… — Мирон помолчал. — Кстати, как там Лис, Коготь?

— Лис погиб, — тихо ответил Ким. — Про Когтя ничего не знаю.

— Ах, Лис… — Мирон покачал головой. — Жалко…

Поднявшись из воды — здесь было мелко, — Ким побрел к берегу, Мирон пошел следом. Только сейчас он обратил внимание на то, как развито тело Кима. Такие мышцы бывают у спортсменов — или у тех, кто занимается боевыми искусствами.

Выбравшись на берег, Ким сел на прогретый солнцем песок, Мирон опустился рядом. Несколько минут они молчали, глядя на море.

— Чем думаешь заниматься? — спросил Ким.

— Это вопрос или предложение? — Мирон пытливо взглянул на друга.

— Даже не знаю… — пожал плечами Ким. — Я был бы рад работать с тобой, но не знаю, подойдет ли тебе это… — Он несколько секунд помолчал. — Скажи, как ты относишься к тем людям, что шлепнули Императора и его сынка? Только честно, между нами не должно быть недомолвок.

Мирон задумчиво пожевал губами.

— Серьезные ребята. Даже не знаю, как им удалось все это провернуть.

— Я не об этом. Хотел бы ты быть с ними?

Вопрос был задан, все становилось на свои места.

— Мне сложно ответить однозначно, — пожал плечами Мирон. — Я не знаю, кто они, не знаю, чего они хотят.

— Того же, что и ты. Нет Императора, нет Департамента Наказаний. Нет глупых войн за мировое господство. Есть мирная счастливая жизнь, где люди спокойно делают свое дело и никого не боятся.

— А такое возможно? — недоверчиво усмехнулся Мирон.

— Кое-где так уже живут. Или почти так. Вспомни Карру.

Мирон внимательно посмотрел на Кима.

— Да, там неплохо, — медленно произнес он. — Ты был там?

— Да, Мирон. Я провел там четыре года.

Стало очень тихо. Ким смотрел Мирону в глаза, его взгляд был полон силы. Не выдержав, Мирон опустил глаза.

— Кажется, я понимаю… — тихо сказал он. — Ты был у даргов.

— Да.

Снова возникла пауза. Мирон задумчиво смотрел на Кима, оценивая его с новых позиций.

— Но ведь они убийцы, Ким… — произнес он. — Убийцы.

— Иногда и зло можно обратить во благо. Дарги заботятся о процветании Карры, и это у них получается. Я хочу то же самое сделать здесь.

— Император и принц… Это действительно ваших рук дело?

— Не наших, Мирон. Моих. Я здесь один.

Глаза Мирона потухли, он немного растерялся. Выходит, Ким стал даргом. Но это ужасно…

— И чего ты хочешь от меня? — Мирон вновь посмотрел на Кима.

— Мирон, я никому ничего не навязываю, у тебя нет по отношению ко мне никаких обязательств. Ты волен поступать так, как тебе хочется. Но я был бы рад, если бы мы работали вместе. Мне трудно одному, Мирон, очень трудно. Сейчас я должен разобраться с принцем Седриком. Империи больше нет, ведутся переговоры о создании вместо нее Федерации Свободных Миров. И эта Федерация будет создана, Чалми сделает для этого все возможное. Но принц Седрик может спутать все его планы. Есть силы, желающие поставить на Седрика. Теперь, в отсутствие Императора и наследного принца, могут попытаться привести к власти их давнего врага. А это грозит новой войной.

— Ты связан с Чалми?

— Нет. Но Чалми нам сейчас полезен, он единственный, кто сможет собрать будущую Федерацию и удержать ее от развала.

— А Седрик?

— Седрик должен умереть. Так же, как умерли принц с Императором. Но с Седриком я один не справлюсь, чисто технически. Увидев тебя по видео, я посчитал это большой удачей.

— Поэтому ты меня и вытащил? — Мирон отряхнул с рук прилипший песок.

Ким вздохнул.

— Зря ты так, — сказал он. — Есть такое правило: не использовать друзей в своих играх. Ты свободный человек, и выбор твой должен быть выбором свободного человека. Если ты захочешь ко мне присоединиться, это должно быть сделано осознанно, а не из чувства благодарности. Что касается тюрьмы, то я бы тебя оттуда вытащил в любом случае.

— Прости, — сказал Мирон. — Я не хотел тебя обидеть.

— Я знаю и не обижаюсь. Но я уже сказал, что между нами все должно быть честно. Мое предложение остается в силе… — Ким поднялся с песка и пошел к глайдеру.

Обратно к дому они летели молча. Полет был очень коротким, Мирон наконец-то понял, что мешало ему сразу согласиться на предложение Кима. Там, на «Сарацине», а потом в плену и после побега, главным был он. Сейчас ситуация изменилась, Мирон понимал, что ему придется подчиняться Киму. Нельзя сказать, что его это сильно раздражало, Ким здорово изменился за это время, да и сам он давно потерял погоны. Тем не менее когда-то Ким был его подчиненным…

Глайдер коснулся земли, Ким заглушил двигатель и взглянул на Мирона.

Несколько секунд Мирон смотрел ему в глаза, потом улыбнулся.

— Хорошо, — сказал он. — Ты меня убедил. Что я должен буду сделать?