Дышать водой - Анастасия Ригерман

Напарники только пришвартовались у причала, когда девка садилась к темноволосому парню на байк.

– Погнали! – скомандовал Бонд, одним прыжком вылетая из лодки. – Нам срочно нужна тачка.

Федор выбежал на дорогу, нервно провожая взглядом удаляющийся мотоцикл, и махнул рукой. Возле него остановилось такси, за рулем которого сидел совсем юный улыбчивый парнишка. Салон авто сотрясали биты модного танцевального трека.

– За мотоциклом, живо! Я заплачу!

Сухой только успел нырнуть на заднее сиденье, как машина сорвалась с места. Что-что, а уговаривать Бонд умел, часто даже без слов.

Мотоцикл и развевающаяся розовым флагом юбка девки то и дело появлялись перед носами и снова скрывались в очередной петле.

– Поднажми, давай, – настаивал Федор, как только парнишка, вытирающий об шорты свои вспотевшие ладони, пытался сбавить скорость, входя в поворот.

Все шло по плану, пока с примыкающей дороги прямо перед такси не выехал темный джип. Там ребята явно не жалели педали газа, вдавили ее сразу в пол. Когда же их попытались обогнать, те бесцеремонно выжали такси на обочину.

– Что за херня?! – рассвирепел Бонд. – Ну, держитесь, мудаки!

Когда послышались выстрелы, напарники насторожились и достали пушки. Смуглый парнишка за рулем побелел, как приведение. Дорога перестала вилять и выровнялась, открывая обзор и на мудаков, и на девку. Из окна черного джипа высунулся лысый мужик и открыл огонь по объекту. Их объекту! Который нужен был невредимым! Спасая ситуацию и свои задницы, напарники начали обстреливать джип.

Снова выстрел. Мотоцикл впереди пошатнулся и ушел с траектории, но быстро вернулся в строй.

– Задели водилу, суки, – прорычал Бонд. – Пацан, это твой час! Смотрел «Форсаж»?

– Угу, – боязливо кивнул парнишка.

– Ну так прижмем их! Гони!

То ли так боялся Бонда, то ли кайф ловил с адреналина, но хилый парнишка удивил – в миг разогнался, выжимая все из своей тачки.

– Дави их в бочину, давай! – руководил Бонд, размахивая оружием.

В воздухе снова засвистели пули. Лишь на миг втянув голову в плечи, Бонд принялся отбиваться. Мотоцикл впереди затормозил и развернулся на девяносто градусов, а подбитый парень прицелился и на приличном расстоянии пробил джипу колеса.

– Вот не ожидал, что окажемся по одну сторону, – с удивлением вздохнул Федор. – Знал бы, что мы за его телкой охотимся, и нас бы подстрелил, снайпер хренов.

Джип повело, лысый поспешил убрать башку, но не успел. У Бонда реакция – огонь! Тот так и повис в окне с дырой в черепе и красной струйкой, вытекающей из нее. В это время Юрий успел подстрелить второго. Парнишка за рулем, как увидел, чуть не блеванул.

– Будь настоящим мужиком! – встряхнул его Федор. – Тут или мы их, или они нас.

Парень снова молча кивнул.

Джип затормозил на краю обрыва, а с помощью напарников, полетел с него вниз, кувыркаясь на камнях и редко торчащих деревьях, пока не остановился где-то на самом дне колесами вверх. И тут Бонд заржал.

– Ты чего? – удивился Сухой. – Девка ушла, еще и врагов себе нажили, а ты ржешь.

– Да, вспомнил, как в юности с парнями тачку угнали покататься, а бабка матери яиц передала три больших лотка. Я все на коленях их вез, боялся, что побьются. Ага! Пока Ромика с дороги в овраг не занесло. Тачка опрокинулась, перекувырнулась. И прикинь – везде яйца! Весь салон! Вся одежда! Во рту, в носу, в ушах! Так я потом года три яичницу жрать не мог.

Глава 24. Арина

– Спускайтесь в лабораторию, – раздался откуда-то сверху из динамиков все тот же мужской голос. – Лестница справа.

Лестница действительно была. Спустились в небольшой коридор, напоминающий скорее укрепленный бункер с датчиками движения, и снова уперлись в дверь с кодовым замком на жидкокристаллическом дисплее.

– Год «страусиной войны», – прозвучала подсказка от гостеприимного хозяина.

– Что это вообще?! Всюду камеры, динамики.

– Квест от доктора исторических наук, – ответил Ник, довольный его игрой, параллельно вводя на экране дату: 1932.

– Что за «страусиная война»?

Перед нами плавно отъехала дверь.

– Операция по истреблению Эму вооруженными силами Австралии, спровоцированная Великой депрессией, – ответил худощавый морщинистый старичок, отвлекаясь от разложенного на столе скелета. С первого взгляда он напоминал сморчка с невероятно живыми глазами. – Тогда Эму еще относили к страусам, сейчас классификация поменялась.

– Арина, доктор Хэндрикс, – представил нас Ник.

– Для вас, юная леди, просто Энтони, – бывалый дамский угодник, резво обежав стол, уже целовал мою руку.

Внимание Энтони привлекло кровавое пятно на футболке Ника. Мужчина ловко усадил его на стул, закатал рукав и, слегка скривив губы, тут же достал все необходимое для обработки раны.

Вся его лаборатория по периметру была обставлена современным оборудованием, о названии и предназначении которого я могла только догадываться.

– Покой нам только снится, – обнаружив мой интерес, прокомментировал профессор. – Я давно не ищу работы, она сама меня находит.

Здесь были спектрометры, холодильники, разноцветные реагенты в колбах, расставленные в строгом порядке, и много чего еще. Не уверена, что у нас на родине в научных лабораториях имелось такое богатство.

– Ай-яй-яй, – покачал головой старик. – Придется наложить пару швов.

– Может, не надо? – сопротивлялся Ник.

– Надо, Николай, надо!

Полное имя непривычно резало слух, а цепкие руки старика уже делали местную анестезию.

– Не волнуйся, до свадьбы заживет.

На этом доктор Хэндрикс задорно мне подмигнул и достал не весть откуда специальную хирургическую иглу с нитками. Он уверенно накладывал швы, стягивая кожу, после чего зафиксировал сверху повязку. Сейчас док больше походил на врача, чем на именитого историка-археолога.

– Кто тебя подстрелил, спрашивать не стану, а вот отсидеться сколько потребуется, предложить могу. В вашем распоряжении гостевой домик в саду, ключ на старом месте.

– Спасибо, но только до вечера. Как стемнеет, мы уедем.

– Смотри сам. Давай уже, выкладывай, что вы там нашли, – с азартом в глазах поторапливал Хэндрикс. – Мне давно не приносят ничего стоящего, все чаще приходится любоваться на кости неприкаянных покойников, – махнул он на стол, где все еще лежал собранный по частям скелет.

Ник достал из кармана монеты и разложил на том же столе рядом с костями. При их виде у Энтони загорелись глаза.

– FACIAM EOS IN GENTEM UNAM, – воодушевленно прочел на латыни надпись на реверсе монеты. – Соединю вас в один народ! Это золотой соверен или юнайт Якова первого, объединившего две короны Англии и Шотландии. Такие чеканили с 1604. года и приравнивался он к 20. шиллингам. Изначальный вес около десяти грамм, хотя золота не больше девяти. Отлично сохранился! Великолепный образец!

Хэндрикс бросил монету в заготовленный раствор и с нетерпением принялся рассматривать следующую.