Неукротимый (ЛП) - Белль Аврора

Глубоко вздыхая, я привожу ему свои доводы:

— Независимо от того, что думает Юлий, она моя девушка. И я убил бы за нее.

Нокс вздыхает:

— Юлий так не думает.

Я выплевываю:

— Юлий должен заниматься своими гребаными делами! — молчание. — Нокс, не лезь в мои дела. У меня все хорошо. В первый раз за... целую вечность.

Нокс фыркает, не веря:

— Ты придурок взял и влюбился в нее. — Констатация факта.

— Я всегда любил ее, сначала немного в извращенной форме. Знаешь поговорку – от любви до ненависти один шаг? Я ненавидел ее. Но это чувство стало исчезать, когда я встретил ее в реальности, сравнив с тем образом, который запечатлелся в моем мозгу. — Нокс хороший парень, один из тех редких людей с которыми я работаю и которым доверяю. Мне нужно, чтобы он понял: — Слушай, бро. Я буду с тобой откровенным. Я хотел сделать ей больно. Я собирался сделать ей больно, — его вздох сообщает мне, что он зол на меня. Я быстро продолжаю. — Но ты должен понять, что моя одержимость ею появилась давным-давно, когда я был еще ребенком и мой разум исказил кое-какие вещи. Особенно, когда ты под кайфом провел почти весь подростковый возраст, — сказал я тихо. — Она оказалась совсем не такой, какой я себе ее вообразил.

Он осторожно говорит:

— Иногда ты должен оставить в покое людей, которых любишь, ради их благополучия.

— Всю свою жизнь я стремился к лучшему. Никогда у меня не было ничего настолько хорошего. Наконец, я получил то, чем безумно горжусь, и ты хочешь, чтобы я бросил ее? Без вариантов. Ты сможешь вырвать ее только из моих холодных, мертвых пальцев, бро.

— Я беспокоюсь, что ты причинишь ей боль, не желая этого. — У меня начинает дергаться глаз.

Во мне закипает гнев:

— Ты совсем меня не знаешь. Она изменила меня. Она успокаивает меня.

Молчание…

— Твитч, ты мой друг. Я обязан вмешаться во все это. Я говорю тебе то, что тебе необходимо услышать. Не только услышать, но и прислушаться. Слушай внимательно, — закатываю глаза и ворчу, чтобы он продолжал. — Если ты любишь ее, то тебе придется сказать ей правду. Тебе нужно рассказать ей сейчас. Потому что спустя какое-то время эта тайна станет петлей, затягивающейся на твоей шее. Ты будешь сильно любить ее, делать все, чтобы удержать ее, и эта петля затянется так сильно, что тебе станет трудно дышать. И однажды, она обо всем узнает. И тогда ты поймешь, что потерял ее и тебе перекрыли воздух. Та петля вокруг твоей шеи.

Усиленно обдумывая то, что он сказал и тихо говорю:

— Принято к сведению.

Визг пронзает мои барабанные перепонки и Нокс орет:

— Лили! Он убежал! — Что за черт?

Женский голос отвечает:

— Знаешь, он не появился на свет от непорочного зачатия. Он и твой сын тоже! — Нокс пытается прикрыть динамик в телефоне, но я слышу каждое слово: — Рокко, иди, посмотри, где мама. Мама готовит печеньки. Хочешь печеньку? Хорошо. Принеси и папочке тоже печеньку.

Женщина отвечает:

— Никаких печенек! Скоро будет готов ужин.

Он говорит ей:

— Я хочу печеньку! Я заслужил печеньку, черт побери!

Женщина поддразнивает:

— О, да? Что ты сделал, чтобы заслужить печеньку? Все, что я помню, так это то как пришла домой к грязному сыну и такому же грязному мужу.

Нокс фыркает:

— Он хотел рисовать! Что я должен был сделать, принцесса? Ты же знаешь, что я не могу сказать ему «нет». — Внезапно, он орет: — Рокко, верни обратно папочкину ногу!

Еще немного фыркающих звуков, затем он возвращается:

— Прошу прощения за все это. У нас становится немного шумно перед ужином и перед сном.

— Что случилось с твоей ногой?

Он хихикает:

— Убежала. — Я улыбаюсь. Идиот. Он торжественно объясняет: — Миссия прошла неудачно.

— Ты заделал мальчишку?

Я слышу, как он улыбается:

— Конечно сделал. Я ушел от дел. И женился.

Я улыбаюсь этому:

— Я слышал. Она, кажется, заставляет тебя работать.

Он начинает хохотать:

— О, да. Лили моя последняя миссия. — Он мог бы и не говорить об этом. Из-за нее он потерял ногу. Он шепчет: — Хотя, она стоила этого.

Я спрашиваю его со всей серьезностью:

— А если кто-нибудь попросит тебя отказаться от нее?

Длинная пауза:

— Это не одно и тоже.

Я, еле сдерживая себя, отвечаю:

— Любовь есть любовь. Она не выбирает. И она точно не ждет, когда ты будешь к ней готов.

Он вздыхает:

— Я знаю, чувак. Знаю. — Затем слышно, как что-то гремит и стучит: — Слушай, чувак, мне пора идти. Рокко играет в фрисби тарелками для ужина, — я хихикаю, — просто подумай о том, что я тебе сказал.

Потом мой друг отсоединяется.

Я слышу, как кто-то поднимается вверх по лестнице. Подняв голову, я жду, когда этот кто-то подойдет поближе, но этот человек останавливается на полпути по коридору, у моего кабинета. Моего кабинета, в котором в данный момент находится миниатюрная женщина, одетая в тренировочные брюки и мою футболку.

Прислушиваясь, я жду своего посетителя и в голове придумываю кучу оправданий. Можете в это поверить? Чертовы оправдания. Как будто я должен оправдываться перед ним. Я медленно качаю головой, злясь на себя из-за своей неуместной паники.

Наконец, он подходит к той комнате где я нахожусь, но к тому времени, как его тень достигает моей двери, я погружаюсь обратно в работу. Если я буду выглядеть чрезвычайно занятым, он, возможно, оставит меня в покое.

Ключевое слово в этом предложении – «возможно».

— Там воробушек сидит за твоим столом.

Не поднимая на него взгляд, я ворчу:

— Она работает.

Не обращай внимание, чувак. Не. Обращай. Внимание.

Когда он входит в комнату, я поднимаю свой взгляд на своего старого друга. На парня, который скорее всего спас мне жизнь, когда взял к себе домой и не спускал с меня глаз, делая все возможное, чтобы я поправлялся от...ну…того, что жизнь сделала со мной. Я не уверен, кто из нас хлебнул больше дерьма в этой жизни, но я точно знаю, что мой мозг работает не так, как у других людей.

Нет.

Я признаю, что у меня есть проблемы. Проблемы, которыми я не горжусь. Проблемы, которые я пытаюсь решить.

Как обычно, Юлий выглядит так, как будто он только что закончил фотосессию для Армани. Он одет в коричневый костюм, который удачно контрастирует с его кожей цвета мокко, а его темные волосы – которые мы ласково называем «пушистики» – аккуратно подстрижены и уложены. Его недоверчивый взгляд сосредотачивается на моем лице. Он – единственный человек, которого я знаю, с темной кожей и голубыми глазами. Эти глаза замечают больше, чем им следует.