Дживс и Вустер (сборник) - Пэлем Грэнвилл Вудхауз

еще остаться поболтать с тетями, но мне почему-то не хотелось.

Глава 27

Первое, что я сделал, очутившись в уединении, – это взял карандаш с бумагой и подвел общий баланс, а именно:

Разлученные сердца:

1. Эсмонд

2. Коротышка

3. Гасси

4. Мадлен

5. Полицейский Доббс

6. Куини

7. Китекэт

8. Гертруда

Воссоединенные сердца:

1. Эсмонд

2. Коротышка

3. Гасси

4. Мадлен

5. Полицейский Доббс

6. Куини

7. Китекэт

8. Гертруда

Все сошлось одно к одному, без сучка и задоринки. Никаких повисших концов, никаких остатков. Скупо, по-мужски вздохнув – ибо ничто так не трогает душу порядочного мужчины, как соединение разлученных любящих сердец, особенно весенней порой, – я отложил письменные принадлежности и уже было улегся в постель, как вдруг, мерцая и вея, явился Дживс.

– А-а, Дживс, привет, привет, – сердечно встретил я его. – Я как раз подумал, не заглянете ли вы. Знаменательная ночь, а?

– Чрезвычайно, сэр.

Я показал ему подведенный баланс.

– Как по-вашему, тут все точно?

– Все, сэр.

– Приятно сознавать, а?

– В высшей степени, сэр.

– И это все опять благодаря вашим неутомимым стараниям.

– Спасибо на добром слове, сэр.

– Ну что вы, Дживс. Заносим на доску ваш очередной триумф. Признаюсь, была минута, когда вы засвидетельствовали алиби Гасси, я уж было усомнился, правильно ли вы поступаете, мне показалось, будто вы подставляете Китекэта. Но потом, по здравом размышлении, я понял, в чем ваш замысел. Вы решили, что, если Китекэту будет угрожать тюремное заключение, Гертруда Винкворт забудет обиды и сплотится вокруг него, ее нежное сердце растает от его страданий. Я прав?

– Совершенно, сэр. Поэт Вальтер Скотт…

– Отложите на минуту поэта Вальтера Скотта, иначе я потеряю нить рассуждений.

– Хорошо, сэр.

– Но я догадался, на что вы хотели сослаться: «О женщина, когда нам хорошо…»[48] Угадал?

– Именно так, сэр. «Изменчива, капризна, прихотлива. Но чуть…»

– «Но чуть беда обрушится на нас – на помощь ангелом стремится к нам тотчас». И так далее. На Вальтере Скотте меня не подловите. Эту вещь я тоже декламировал в юности. Сначала «Атаку легкой кавалерии» или «Бена Воина», а потом под гром оваций на бис – из Вальтера Скотта. Да, о чем же я говорил?… Ну вот, теперь я не могу вспомнить, о чем говорил. Я вас предупреждал, чем кончится, если вы повернете разговор на поэта Вальтера Скотта.

– Вы говорили о примирении между мисс Винкворт и мистером Перебрайтом, сэр.

– А-а, ну да, конечно. Я понял, что вы, изучив психологию индивидуума, предугадали такое развитие событий. И знали, что серьезная опасность Китекэту так и так не угрожает. Не будет же Эсмонд Хаддок бросать за решетку родного брата своей возлюбленной.

– Вот именно, сэр.

– Нельзя же одной рукой помолвиться с девушкой, а другой упечь на тридцать суток ее брата.

– Разумеется, нет, сэр.

– И вы своим тонким умом предвидели, что это даст повод Эсмонду Хаддоку бросить вызов теткам. Он был так бесстрашен и тверд, просто заглядение, верно?

– Бесспорно, сэр.

– Приятно сознавать, что теперь они с Корой Коротышкой пойдут к алтарю, а? – Я замолчал и с подозрением взглянул на Дживса. – Вы вздохнули?

– Да, сэр.

– Почему?

– Я подумал о мастере Томасе, сэр. Объявление о помолвке мисс Перебрайт было для него жестоким ударом.

Но это пустячное побочное обстоятельство не могло омрачить мое настроение.

– Не сострадайте ему понапрасну, Дживс. У юного Тоса неунывающая натура, он скоро оправится. Даже если Коротышку он потерял, все равно остались еще Бетти Грейбл, Дороти Ламур и Дженнифер Джонс.

– Как я понимаю, они замужние дамы, сэр.

– Тосу от этого ни горячо, ни холодно. Он все равно будет добывать у них автографы. Я вижу перед ним светлое будущее. Или, вернее, – уточнил я, – сравнительно светлое. Потому что сначала ему предстоит объяснение с мамашей.

– Оно уже состоялось, сэр. Я выпучил на Дживса глаза:

– То есть как это?

– Первоначальной целью моего прихода сюда в столь поздний час, сэр, было уведомить вас, что ее милость находится внизу.

Я вздрогнул всем существом от бриллиантина на волосах до ваксы на ботинках.

– Кто? Тетя Агата?

– Да, сэр.

– Здесь внизу?

– Да, сэр. В гостиной. Ее милость приехала несколько минут назад. Оказывается, мастер Томас, чтобы мать не волновалась, отправил ей письмо с сообщением, что он жив и здоров, но, к несчастью, почтовый штемпель «Кингс-Деверил» на конверте…

– О проклятие! И она примчалась сюда?

– Да, сэр.

– И?…

– Произошла довольно неприятная сцена между матерью и сыном, в ходе которой мастер Томас имел неосторожность…

– Назвать мое имя?

– Да, сэр.

– Проболтался?

– Да, сэр. И я подумал, не сочтете ли вы уместным в данных обстоятельствах незамедлительное бегство вниз по водосточной трубе? В два пятьдесят четыре есть удобный «молочный» поезд. Ее милость выражала желание увидеться с вами, сэр.

Не буду обманывать читателей и утверждать, будто в первую минуту я не струсил. Струсил как миленький, и сразу же. Но потом в меня словно бы влились свежие силы.

– Дживс, – проговорил я, – это дурная весть, но она пришла в тот миг, когда я готов ее услышать. Я только что был свидетелем того, как Эсмонд Хаддок дал по мозгам пятерым теткам сразу, и после такого зрелища