Слово силы: Боль (СИ) - Зверев Павел Александрович

Бросок кинжала в сторону от меня отметил краем глаза. Да и то лишь потому, что цепко следил за Хрусом. Клинок пролетел через весь обеденный зал и разбив крайнее от двери окно, оказался снаружи. Тут-то входная дверь и поддалась, а внутрь поперли остальные члены карательного отряда. Благо, взревев раненным зверем, прямо на них попер Толстый, немногим отставая от которого шел Зак. Морды бешенные, глаза на выкате, из оскаленных пастей чуть ли не пена валит: и кто здесь после этого зверь?

Всё это смешалось, погружая трактир в самую настоящую вакханалию. Крики, стоны, лязг железа и запах крови и кишок.

Обещание золота за мою голову сработало не хуже красной тряпки для быка и четверо мордоворотов, практически синхронно, рванули вперед. Хрус же, время терять не стал и даже не оглядываясь, понесся вверх. Куда? Зачем? Не проведи мы с Климом обыск, и я бы засомневался, а так ответ напрашивался сам собой.

Смерть первого из четверки даже не особо отложилась в памяти. Распорол ему когтями эту псевдоброню, попутно разрывая плоть. Когда кишки покидают твоё тело, особо не посопротивляешься.

Второй умер, лишившись головы. Сначала взмах рукой и убрать с шеи всё лишнее, а после добавить второй рукой, чтобы перебить шейный отдел позвонка.

Третий успел-таки оказаться ближе, и даже лезвие его короткого меча уже практически прошлось по моему плечу. Но челюсть, сомкнувшаяся на его предплечье, продолжить замах не позволила. Небольшое усилие, хруст костей и подобно волку, одним лишь движением головы, отбрасываю неудачника в сторону.

Последний уже не выглядел таким смелым, как до этого. Глаза по три копейки, животный ужас во взгляде и мокрое пятно, что расходилось по штанам.

Рывок вперед, не человеческий, нет. Подобно дикому зверю, оттолкнувшись от пола удлиненными руками, набросился на бедолагу, тут же вцепившись тому в глотку. Хватило одного укуса, чтобы всё это закончить. Во рту остался неприятный, сладковатый привкус человеческой плоти, лишь на сотую часть перебиваемый железистым отголоском крови.

Перед тем, как броситься за Хрусом, огляделся. Мой взгляд натолкнулся, если не на ужас, то на страх, в глазах тех, кто всё еще стоял на ногах. Казалось бы, прошло от силы полминуты, но на тот свет я отправил уже шестерых. Оставшихся троих отправили к праотцам без меня, но тоже технично: у одного из шеи торчала рукоять ножа, второй осел у стены, зажимая распоротую бочину, а третий, валялся в углу, с пробитой головой.

Потерь с нашей стороны также избежать не удалось. Толстый находился при смерти и даже, если всё это остановить, наврятли уже выживет. Своей тучной тушей он не позволил головорезам Хруса ворваться через входную дверь. Сейчас в его теле находилось под полдюжины ножей, но он всё еще сопротивлялся. При поддержке Зака, орудуя стулом, как щитом, сдерживал натиск детины, одного из всех, закованного в броню из металлических полос. Пусть тот ревел и тужился, но даже просто отодвинуть эти два центнера человеческой плоти тому было не по силам.

Увидев всё, что мне было нужно. Понесся вверх по лестнице. Запах Хруса вел именно на третий этаж, так что я даже не удивился, когда оказался перед комнатой Лика. Ну а там, естественно, ванная комната, где возле трубы, под досками, находился сверток с мечом. И лург меня побрал оставить его там же! Мог бы хоть на пару метров в сторону убрать, но нет, как всегда, самый умный.

— Воля моя сильнее оков ледяных! Сила моя не ведает границ! Судьба моя повелевать тысячами! Да благословит стремления мои Дыхание Вьюги!

Тарабарщина прошло мимо разума и увидев Хруса уже собирался пустить в ход когти. Рывок вперед, с замахом правой руки, как меч в руках мужика вспыхивает ослепительно белым светом, а плотный вал холода сносит меня в сторону, будто я ничего не вешу. Острые льдинки вгрызались в кожу, насквозь пройдя через всю мою бронь и одежду. Белый иней покрыл стены и пол, а изнутри ванной комнаты вырвались настоящие глыбы ледяных копий.

От силы удара меня впечатало в шкаф, но и это не остановило полет. До слуха донесся хруст, и то ли это мои ребра, то ли хрустнула межкомнатная стена.

Боли не было. Точнее это я запретил себе обращать на неё внимание. Произошло что-то, что нужно купировать сразу, не дожидаясь дальнейшего развития событий.

Биение сердца прервалось на несколько секунд, чтобы после оно начало свой стремительный бег, набатом отдавая в ушах. Кровь заструилась по венам, словно под действием мощного насоса. Напитывая тело, она разжигала внутри жар настолько сильный, что никакому холоду с ним не справиться.

Из вороха тряпья и ошметков шкафа, вырвался я, подобно дикому зверю. Восприятие мира изменилось, сузившись до одной только цели: Хрус.

Рывок вперед, прямо сквозь завывания ветра, когда его порывы срывают с меня разорванную в клочья одежду. Сила воздушных потоков не поддается никакому сравнению, но они не отталкивают, а подобно лезвиям, режут плоть, тут же заставляя кровь покрываться мельчайшими кристалликами льда. Я чувствовал это. Ощущал, как они разрывают плоть изнутри, но всё равно рвался вперед.

Вот комната осталась позади и вцепившись в дверной проем, встречаюсь с Хрусом взглядами. Тот выглядит удивленно, но мешкает на секунду, не более. Оскал на его губах становится нечеловеческим и мне даже показалось, будто все его зубы заострились. Рывок! Для него простой шаг вперед, с мечом наперевес. Для меня дверные косяки служат упорами, которые сминаясь, помогают преодолеть вихрь.

Ванная комната размера не отличалась. К тому же, рвущие плоть потоки ледяного ветра не позволяли использовать всю мою прыть.

Краем сознания отмечаю, как лезвие меча входит мне в грудь, проходит тело насквозь и вырывается из спины. Только вот и я оказываюсь практически вплотную к Хрусу, где с превеликим удовольствием уже рукой, пронзаю тому грудь. Вот теперь удивление на его лице радует. Жаль, только, оно очень быстро сменяется гримасой боли, которая застывает на лице, как, впрочем, застывает и всё тело. Отмечаю изменение цвета его кожи: из привычного человеческого в мертвенно ледяной. А после, когда вены набухают льдом, оно разлетается на ошметки, покрывая и меня и комнату целиком, целым водопадом из плоти и крови.

Тишина.

Дышать одним только легким, где-то даже привычно. Боль с левой стороны притупилась, так что вытаскивал из груди меч я одним рывком.

Вокруг больше не было льда. Даже иней полностью пропал, а вместе с ним затихли и завывания, хм, вьюги? Всё, как обычно, не считая раскуроченной комнаты, окрашенной в красные тона.

Поднимая к лицу руку с мечом, с интересом разглядывал тонкие кристаллики льда, что переходя по рукояти к руке, слегка искрились. Впитываясь в кожу, они не приносили холода или боли. Всё было с точностью, да наоборот: волна тепла расходилась по телу, вымывая усталость и боль. С еле слышимым хрустом срастались раздробленные этим же клинком ребра. Ткань легкого соединялась, как зарастала и резаная рана на сердце. Проткнуть его насквозь у Хруса не вышло, но задеть он его задел.

Секунды текли медленно, постепенно складываясь в минуты. Осознать произошедшее пока еще не получалось. Я понимал, что случившееся не рядовое событие, но каких-то стройных теорий выдвигать не пытался. Одно я знаю точно: с сегодняшнего дня всё будет иначе. Именно сегодня, здесь и сейчас, родилось новое начало. Без оглядки на прошлое. Без сомнений и сожалений. Только веред, выгрызая у этого дрянного мирка своё право на жизнь. И, конечно же, выполнения обещания ради.

Отступление 2

Старый, даже можно сказать древний, замок не пустовал. Это со стороны могло казаться, что его темные коридоры пусты, а большие пиршественные залы только хранят воспоминания. Но нет, всё было иначе.

Сквозь снежные сугробы, аккуратно убранные дорожки смотрелись чуждо. Тусклые светильники, что теплым, оранжевым светом разгоняли тьму, казались мороком. Завывание ледяного ветра, снежные завихренья и трескучий мороз дополняли картину этого места. Казалось бы, это не место для человека! Простому люду здесь не выжить! Но именно что непростой народ нашел здесь своё место.