Сражения Космического Десанта - Стив Паркер

Та упала на пол с громким клацаньем.

Верна со стоном пытался подняться. Дакор тоже никак не мог встать на ноги. Кантор выпрямился. Все его тело ныло, но будь он проклят, если позволит этому монстру победить себя. Однако чудовище оказалось невероятно мощным, сильнее любого Астартес. И дело тут было не только в доспехе, но и в самой природе орков. Боль едва ли могла их замедлить, страх тоже останавливал крайне редко. Они были созданы для войны и убийства.

На пылающих металлических ногах чудовище ковыляло к магистру, скрежеща единственным оставшимся оружием, смертоносной силовой клешней, как если бы та была его второй парой челюстей.

Кантор выпустил очередь из болтера, метя в голову твари, но болты взрывались на броне, не нанося никакого урона и лишь разъяряя орка еще больше.

В четырех метрах от магистра монстр воздел клешню, и Кантор приготовился блокировать или уклониться от удара. Все его существо было сосредоточено на сверкающих лезвиях этого оружия, словно только они сейчас и существовали во всей вселенной. Поэтому сначала он даже не понял, что произошло. И хотя глаза его все видели, Педро не был уверен, стоило ли им верить.

— Мы еще не закончили, ксенос! — раздался хриплый окрик.

За спиной орка воздвиглась облаченная в броню фигура и прыгнула на него верхом, обхватив голубыми керамитовыми ногами. Левой, единственной рукой воин занес маленький металлический предмет.

Монстр попытался сбросить противника, но, как ни пытался изогнуться, голубая фигура цепко сидела на нем, сжимая торс ногами.

Тварь взвыла от ярости и негодования, и, когда его пасть распахнулась, «наездник» засунул ему глубоко в глотку тот маленький предмет.

Орк от неожиданности его проглотил, на мгновение замешкался, но, видимо, не понял, что произошло.

Он стал изворачиваться снова, и наконец голубая фигура спрыгнула с него и упала на пол, откатившись в сторону. Монстр повернулся, чтобы схватить ее, но смог сделать лишь два шага. А затем внутри его взорвалась крак-граната. Голова твари вылетела из бронированной скорлупы, следом вырвался столб крови и раздробленных костей. Еще секунду броня стояла на месте, а затем медленно, словно срубленное исполинское дерево, накренилась и рухнула на мраморный пол.

Кантор услышал свое хриплое дыхание и сознательно попытался расслабить тело. Он все еще не был до конца уверен в том, что только что произошло на его глазах. А затем услышал сухой смех где-то за своим правым плечом. Фигура в помятых доспехах Багровых Кулаков села, все еще смеясь, окровавленная и избитая почти до неузнаваемости.

Почти, но не совсем.

— Алессио, — выдохнул Кортес, разом теряя все силы от радости и облегчения. — Алессио.

Это был Кортес, хоть и в худшем состоянии, чем Кантор мог припомнить за последние лет сто.

— Ты жив! Слава Дорну, ты жив!

— У меня есть репутация, ее нужно поддерживать, — отозвался капитан. Он закашлялся, и гримаса выдала терзавшую его боль. — Проклятье, этот ублюдок оказался крепким орешком.

Кантор подошел и помог другу подняться. Лициан и Анаис уже помогали Дакору и Берне.

Протягивая руку Кортесу, магистр Ордена поморщился, заметив окровавленный обрубок, оставшийся от правой руки друга. Кортес потянулся к нему левой, схватил Кантора за руку и поднялся. Магистр увидел, как сильно изранен его друг. Он застонал от боли, когда двинулся, и едва удержался на ногах.

— Что теперь? — спросил Кортес, оглядывая остальных.

— Для тебя ничего, — отозвался Кантор. — Будешь отдыхать, пока мы не доставим сюда апотекария.

— Ничего подобного, — принялся протестовать Алессио. — Я все еще участвую. Я в порядке!

— Нет, — отрезал магистр. — Алессио, ты потерял руку. Лишь по милости Императора тебе повезло, что вообще остался в живых!

Кортес указал на что-то за спиной Кантора:

— Брат, я не терял руку. Вон она лежит.

Так и было. Оторванная часть брони, заканчивавшаяся славным силовым кулаком, все еще заключала в себе руку Кортеса и лежала именно там, где Кантор ее оставил: рядом с колонной, в которую существо швырнуло магистра.

Кантор покачал головой, сердясь и радуясь, что и в таком состоянии его друг способен шутить.

Дакор, Верна и остальные остановились рядом с ними.

— Твоя легенда снова подтвердилась, капитан Четвертой, — отдав честь, произнес Дакор.

Кортес не отрывал взгляда от Кантора, но магистр повернулся к остальным и сказал:

— Дакор, Ликиан, Анаис… мы идем дальше к центру управления воздушной защитой. Брат-капитан Кортес и брат Верна будут охранять подходы к центру управления полетами и дождутся Лукево, Падилью и Рузко.

— Со всем уважением, лорд, — рассерженно возразил Кортес. — Я все еще могу сражаться!

Кантор покачал головой:

— Три брата удерживают центр управления полетами и держат связь с флотом. Крайне важно для нас, чтобы этот наш успех был закреплен. Я отдал тебе приказ, а ты подчинишься.

«Я и так уже дал тебе слишком много свободы, Алессио, — подумал он. — И это тебя чуть не прикончило. На сегодня достаточно».

Кортес всем своим видом выражал несогласие и бунтарский настрой, но сделал то, что было приказано. Повернувшись, он повел хромавшего Верну к лифту.

— Я думал, что мы собираемся перерезать тросы, — сказал магистру Дакор.

— Именно так мы и поступим, — ответил Кантор. — Ни один из них сейчас не в состоянии сражаться.

— Невероятно, — пробормотал Дакор. — Просто не верится, что Кортес смог выжить в таком бою.

Когда Алессио уже собрался закрыть за собой двери лифта, Кантор окликнул его:

— А что с братом Оро? Ты видел его?

Двери начали закрываться, но Кортес рукой остановил их. Высунувшись из лифта, он ответил:

— Оро вернулся в атриум и попытался помочь мне в схватке. Я велел ему не вмешиваться, но он меня не послушал. — Капитан помедлил и затем добавил: — Но умер он храбро.

На пару мгновений воцарилось молчание. Кортес позволил дверям закрыться. Через секунду лифт стал подниматься.

— Проверьте оружие, — велел Кантор. Он посмотрел на останки Бакара, части тела которого уже были сложены вместе на полу. — И возьмите его боеприпасы. Они могут нам понадобиться.

Сказав это, он повернулся и направился к большой арке в юго-восточной части зала.

— Поторопитесь, — бросил он следовавшим за ним Багровым Кулакам. — Гарганты уже могли прорваться в Серебряную Цитадель.

ДЕВЯТЬ

Башня противовоздушной обороны, космопорт Нового Ринна

Ничто из того, что они встречали, не было таким смертоносным, как орочий вожак, которого в конце концов прикончил Кортес.

Кантор едва успел перевести дыхание, когда снаружи вдруг раздался низкий рев, становившийся все громче. Кантор безошибочно узнал звук высокомощных турбин, и они были очень близко.

Магистр только успел выкрикнуть остальным «Ложись!», прежде чем ударная волна выбила остатки стекол. Стены центра изрешетило снарядами, но не из стабберов, а кое-чего покрупнее. Автопушки. Должно быть, орки выдрали их из трофейных «Химер» или «Гидр».

Осколки разлетелись во все стороны. Пульты управления и модули когитации, стоявшие у дальней стены, превратились в горы мусора. Анаис, Дакор и Ликиан рухнули на пол, услышав окрик Кантора, и это спасло им жизнь. Мощные бронебойные снаряды разнесли бы космодесантников в клочья.

У Кантора была лишь доля секунды, чтобы активировать силовой щит, установленный в золотом нимбе, который питался от его заплечного генератора. Но и этого времени было достаточно. Потребовалась лишь одна мысленная команда, передача нервного импульса, и нимб, на самом деле сделанный из адамантия и покрытый золотом, укрыл магистра мощным энергетическим полем, защищая от смертельного града снарядов.

Это устройство использовалось в случаях крайней необходимости, но сейчас иного выбора у Педро не было. Его активация требовала очень большого количества энергии, и мощность доспеха стремительно падала, пока работал нимб. Температура внутри доспеха резко повысилась, на визоре перед глазами заплясали красные руны тревоги. Но тем не менее нимб спас магистру жизнь. Впервые за последние полвека Кантор прибегнул к его помощи.

Когда выстрелы прекратились и магистр мысленно снял энергетический щит, тревожные руны померкли, температура стабилизировалась. Он выглянул через зазубренный край разбитого окна.

В воздухе чуть ниже уровня окна пьяно плясал оро-чий вертолет, изрыгавший голубое пламя. Магистр увидел, как бурно веселились два пилота-орка в очках, их уродливые морды подсвечивались светящимися панелями в кабине. Они перестали смеяться, когда поняли, что невредимый Кантор встает и смотрит на них. От космодесантника волнами исходили животная ярость и гнев.